Евгений Щепетнов - Ботаник

Но только ничего у них не вышло. Храмовник ходил по коридору, важно распевал молитвы и рассказывал, что против настоящего, верующего в нашего Создателя человека ни один призрак не устоит – особенно если побрызгать Слезами Господними ( В роли Слез выступало оливковое масло, освященное в алтаре храма). В конце концов, он был вынужден бежать от гнусного призрак, и запах от храмовника шел совершенно отвратный. Вот не надо было ему плотно питаться перед этим самым сеансом экзорцизма. И бежать трудно, и последствия неудавшегося экзорцизма уж больно получились вонючими. Говорили, что его потом отправили в отставку – за действия, позорящие честь служителя Храма. И что он сделал позорящего? Все естественно, все по природе.

Уже уходя из замка Храмовник заявил, что бессилен против адской твари, которую не берут даже Слезы господни, и что он настоятельно рекомендует не ходить в этот мерзкий коридор. Правда деньги за освящение и экзорцизм все-таки взял. Работал же! И ведь не просто так, ради бога деньги берет.

В общем – отвадил я желающих прохаживаться по Черному Коридору, и теперь никто не сможет услышать сквозь стену, как я постукиваю чугунным пестиком в чугунной же ступке. Прежде чем сделать снадобье – растение ведь надо высушить и растолочь.

Вот и сейчас – мне нужен был абсолютно сухой порошок, такой сухой, такой мелкий – чтобы при выбросе в воздух он висел в нем как утренний туман. Некоторое время висел.

Я нажал камни в определенном ритме, дверь развернулась, пропуская меня в тайное помещение, и повинуясь моим рукам снова закрылась, образовав со стеной ничем не отличающийся от кладки рядом монолит. Даже на ярком солнце вряд ли кто-нибудь без специальных приспособлений типа лупы смог бы найти тонкую щель-шов. А может и с лупой бы не нашел.

Войдя в потайную комнату, сразу же отправился к тяжелому грубому столу, сколоченному из толстых досок и брусков. Альгису стоило больших усилий перетаскать эти доски в лабораторию, а потом сколотить из них этот…то ли верстак, то ли лежак, то ли…не знаю, как его назвать – главное, что он исполнял свое предназначение. На нем стояли ступка для истирания ингредиентов снадобий - с торчащим на пятнадцать сантиметром пестиком, рядом что-то вроде спиртовки, заправляемой маслом. Стеклянные реторты и колбы, ничем не отличающиеся от земных – их было штук пять, остальное – какие-то плошки, кружки, ковшики, судя по всему сделанные из меди или бронзы. Все то, что Альгис сумел попереть из замковых кладовых.

Даже шкафчик имелся с многочисленными в нем ящиками. Я даже улыбнулся, вспомнив, как Альгис тащил его по тоннелям, ругаясь и шипя, как разъяренная змея. Шкафчик оказался очень тяжелым, хотя Альгис освободил его от содержимого – соли, сахара, других кухонных припасов.

Кстати, пропажа шкафчика вызвала скандал, и он сам не рад был, что решился на такой поступок. Ну, в самом-то деле – куда мог подеваться кухонный шкаф, если кладовые и другие подсобные помещения всегда закрыты, а ключи от них находятся у Старшего Кухаря?! КТО упер шкаф? Уж точно не привидение Черного коридора! Слава богам – решили просто забыть об этом происшествии и не докладывать Главе. Не поверит, да еще и выпорет. А оно кому-то надо?

Пучок травы положил на широкую дубовую разделочную доску, поднял с крышки стола разделочный нож, аккуратно обрезал стебли возле корней. Это было похоже на то, как если бы я готовил некий салат. Доска, ножик, капуста…ностальгия, да и только!

Из стеблей сразу закапал молочно-белый сок, и я тут же ускорился – не надо, чтобы сок вытекал. В нем вся и сила! Тут же сосредоточился и направил на пучок травы поток магической энергии, вытягивая, испаряя содержавшуюся в растениях воду.

Через пятнадцать минут все было закончено, и вытерев пот со лба я приступил к делу: аккуратно, не теряя листья, сделавшиеся хрупкими, будто воздушными, поднял пучок и опустил его в ступку. Получилось что-то вроде натюрморта с засохшим букетом. Аккуратно прижал «букет» ступкой, и приступил к второму этапу работы. Теперь нужно было сделать противоядие.

Взял другой пучок травы – небольшой такой, который когда-то был обычной петрушкой, бросил его в реторту, залил водой и послав импульс в масляную горелку, зажег пламя. Забавно, как я все это делаю – абсолютно автоматически! Тело, мозг делают будто сами по себе. Память – и «мозговая», и мышечная. Интересно, где сейчас личность Альгиса? Где его сознание? Надеюсь, ему сейчас лучше, чем было в замке. Он точно заслужил любви и покоя. Я так считаю.

Добавил в реторту еще кое-какие ингредиенты, нагрел до кипения, и сидел смотрел, как из носика реторты капают капельки в стеклянную колбу. Получившуюся жидкость слил в стакан, посмотрел на свет – должно получиться! Прозрачная жидкость слегка опалесцировала, видно было, что магии я в нее закачал выше крыши.

Интересный, кстати, эффект – опалесцирует только напитанная магией жидкость, и так можно отличить магическое снадобье от обычного.

Впрочем – отличить сможет только лишь человек, у которого есть хотя бы зачатки способности управлять Силой, да и то, лишь те, кто ближе к лекарскому искусству и магии Земли. Те же огнеборцы ни черта ничего в таких снадобьях не видят. Зато могут сжечь лекаря вместе со снадобьем, и даже не слишком при этом напрячься. Каждому свое.

Отдохнул, посидел минуты три, решился – взял стакан и выпил снадобье, борясь с позывами рвоты. Горькое, аж жуть! И по пищеводу будто иголочки – жжет.Брр…какая гадость!

Вот теперь можно приступать и к изготовлению основного снадобье, ради которого все и было затеяно. И первое, что надо сделать – растолочь лютик в порошок.

Полчаса понадобилось, чтобы изготовить порошок, который при распылении в воздухе изображал что-то вроде газового облака, а когда садился на кожу – тут же впитывался в нее, как вода в песок. Тут и ядовитая трава, и магия, и еще кое-какие ингредиенты – например, порошки, сделанные из нескольких, уже имевшихся у меня трав. Старый рецепт! Библиотека – вот источник знаний. Хоть и банально это говорить, но и на самом деле: «Знания – сила!».

Закончив, порылся в шкафе и достал из него трубочку, сделанную из железного дерева. Небольшая трубочка, всего сантиметров тридцати длиной. Такие трубочки южные племена, живущие в джунглях, применяют для охоты на мелких зверей и на белых супостатов, шастающих по джунглям в поисках скрытых там несметных сокровищ. Закладывается иголка, отравленная ядом (обычно шип некого растения), что-то вроде пыжа, сделанного из подобного вате материала, взятого из отцветшей кубышки одной из лиан, дунул в трубочку, и полетела игла! Недалеко, но точно – а в джунглях, где за два метра уже ничего не видно за сплошной стеной растений большего и не надо. Кольнуло, как ужалил москит, и нет человека. Упал и помер.