Евгений Щепетнов - Ботаник

А ты, папаша, радуйся, что я тебя не грохнул. А ведь хотел и мог. И возможно – надо было грохнуть. Только вот сердце у меня доброе…Альгиса сердце.

Глава 10

Господи, как же мне плохо! Давно не было так плохо! Буууээээ…тьфу…тьфу…

Лезет какая-то дрянь – полупереваренные остатки вчерашнего ужина…розовая водичка вместо сока… Или это кровь?! Даже страшно… Что-то я переборщил с рвотным. Дымовая завеса – это, конечно, хорошо, но…

- Ты что-то ел вчера? – требовательно спрашивает лекарь, и мне хочется наорать на него: «Нет, сцука! Я вообще ничего и никогда не ем! Три раза в день ничего не ем!» Но я только лишь промычал и кивнул головой.

Лекарь вздохнул, подал мне кружку:

- Пей. Все сразу. Залпом! Тебя вырвет и желудок очистится. Наверное съел что-то несвежее…

Очень даже свежее. Свежеприготовленное рвотное снадобье. Да такое, что полное ощущение – отравился. Плохо только что это ощущение не только у лекаря, но и у меня. Фактически я и отравился. А что было делать? Как-то надо себя защитить? Вдруг и в самом деле предъявят обвинение, мол – это ты постарался, папеньку грохнул! А теперь – никаких претензий. «Мы тоже пострадавшие, а значит – обрусевшие…»

- А что там случилось? – спрашиваю тонким, слабым голосом обгадившегося ботаника – Чего топочут и бегают?

Лекарь молчит, вздыхает, потом решается:

- Крепись, Младший Наследник! Твой отец умер. И твоя сестра. Их готовят к погребению.

- Что?! – вскакиваю на постели, делаю такую потрясенную рожу, что мне должны дать Оскара только за нее – Как это умерли?! Почему?! Как это случилось?!

- Ночью. Легли спать, и не проснулись. Так бывает – вздохнул лекарь, и сделался таким старым, таким измученным. Мне его стало даже жаль. Но приступ рвоты заставил забыть о жалости. Буэээ… Да, что-то я переборщил с размером порции принятого снадобья.

- Сейчас, сейчас! – лекарь засуетился, стараясь на наступить в лужу слизи и желчи, растекающуюся возле кровати на полу, и сунул мне в руку склянку с черной опалесцирующей жидкостью – Пей! Залпом! Вкус противный, но…

Я послушался и выпил. И меня снова чуть не выдрало. Вкус действительно был отвратным, наверное такой вкус бывает у вытяжки из дождевых червей. И запах соответствующий.

- Держи! Держи в себе! – завопил лекарь, видя как меня корежит в приступе рвоты, я постарался удержать снадобье, и…секунда, две, три…ффуххх… Мне и правда стало легче. Уж не знаю, что такое он мне дал (хотя и есть предположение, я ведь все-таки почти лекарь, специалист по растительным снадобьям), но это лекарство подействовало. Приступ рвоты прекратился, и я облегченно упал на смятые подушки. Хорошо!

Следующие несколько часов я не вставал с постели – пил бульон, заправленный перетертым мясом (видимо так велел лекарь), спал, снова пил и ел – уже пюре из картошки и молоко. В общем – ничего нового, все как у обычного больного.

И слушал то, что происходит за стенами моих покоев. А там…там стоял крик, плач, бегали люди, гремели доспехи и оружие, казалось – весь замок встал на дыбы и к чему-то готовится. К чему – я не знал (ну не к похоронам же гремели оружием!), а Скарла отмалчивалась, не отвечая на мои вопросы. Просто подавала бульон, подтыкала подушку, накрывала одеялом – не говоря ни слова, и даже не смотря мне в глаза. Такое ее поведение мне очень не нравилось. Очень. Но и настаивать на разговоре я не хотел, досконально зная характер упертой старухи. Захочет – сама поговорит. Не захочет – ты ее хоть пытай, не выдавишь из нее ни слова.

Уже под вечер ко мне пришел Первый. Он был хмур, одет по-военному, то есть в кольчугу, наголенники и все такое. Как для войны со степняками. На поясе и меч, и кинжал, и даже что-то вроде моргенштерна – не знаю, как тут это называется, Альгис военным делом мало интересовался.

Брат осмотрел меня пристальным взглядом, сел рядом на принесенную ему табуретку, сложил руки на груди, и замолчал. С минуту молчал, потом выдал:

- Значит, тебя тоже хотели убить. А как ты выжил? Почему они умерли, а ты жив?

- Я почувствовал недомогание и сразу же сунул два пальца в рот – соврал я – На меня уже было покушение, вот я и подумал, что оно может повториться. Потому и выжил. Правда – с трудом. Лекарь сегодня весь день меня лечил.

- Знаю, знаю… - задумчиво протянул брат – Как думаешь, кто это сделал? Только не говори, что Союти.

- А кто еще-то? – скривился в ухмылке я – Неужто степные шаманы?

- Кстати, и это мысль, да – поднял брови брат – Вполне может быть. Мы им как кость в горле, сколько степняков порубили! А у них там появился новый император, теперь все племена ему подчиняются. Вот он мог и распорядиться нас убрать.

- Расследование что показало? – деланно-равнодушно спросил я.

- Ничего – скривился Первый, вернее, теперь уже Глава – Никто ничего не знает, никто ничего не видел. Да и не входил никто чужой на кухню, а кухонные работники все проверены, и не раз. Отец всегда очень строго подходил к этому делу. Ни грязных, ни чужих людей на кухне никогда не было.

Помолчали, а потом я эдак невзначай спросил:

- К императору наверное не поедем?

- Почему?! – искренне удивился брат – Через три дня и поедем, как задумано. Это была воля покойного отца, так что я должен ее выполнить. Обязательно поедем!

«Ох, дуболом!» – чуть с досады не сказал я. Но не сказал. И даже не скривился и не сплюнул. И тут же ударил орудием главного калибра:

- Так сестра умерла, не будет свадьбы – зачем тогда ехать?!

- Умерла – вздохнул новый Глава – Эх, сестренка, сестренка! Она так тебя любила! Так всегда защищала! Знаешь, она ведь ходила к отцу после того, как тебя едва не убили, и требовала, чтобы он извинился перед тобой. Что он несправедлив, и должен радоваться, что ты остался в живых, вместо того, чтобы тебя ругать! Бесстрашная девчонка, вся в братьев!

Взгляд его вдруг вильнул в сторону, и я понял – что сестренка характером не во всех братьев. Точно - не в того брата, который отсиживался в кустах, пока охранники и старуха спасали его жизнь. Вышло так, как если бы я был инвалидом, а братец в разговоре прошелся по моему увечью, и ему от того стало не по себе, даже как-то и стыдно. Не толерантно в разговоре с моральным уродом упоминать о его уродстве!

Смешно… Но почему-то смеяться не хочется. Альгис привык к такому положению дел, а Фролов – нет. Фролов много, много лет был высококлассным специалистом, слово которого значило очень многое.

Впрочем – на государственной службе у меня как раз такая маска и была – маска интеллигента, безобидного лоха, на которого никогда и ничего плохое не подумаешь. Который просто физически не может сделать ЭТО. А я мог. Еще как мог! И вот – все вернулось на круги своя.

А девчонку искренне жаль. Славная девчонка. Но ничего…вот разгребусь с делами, выживу, сохраню Клан – вот тогда ее и оживлю. Скажу, что пошел с ней попрощаться, а она возьми, да и открой глаза! Чудо, ага. Но в этом мире верят в чудеса. И кстати – они тут случаются.