Андрей Булычев - Сотник из будущего. Северная война

– Всё верно, Иванович. Только тебе могу по великому секрету сказать то, что другие не услышат пока. Есть у меня планы дальние, о которых мы с тобой когда-то уже говорили. Нужно землю Русскую в единый кулак из разрозненных уделов собирать. А для этого надобно мне оставить престол Новгородский и уйти в земли Владимирские и в Переславль-Залесские. Сюда же я хочу двух своих сыновей поставить, Александра и Фёдора. Сам же им всемерно помогать стану, и того же от тебя, Андрей Иванович, попрошу. Княжья ноша тяжёлая. Хорошо, когда есть честные и верные люди, кто своё плечо помощи сможет поставить. А тебе я всецело верю. Что ты на это скажешь?

– Буду рад помочь, князь, – спокойно глядя прямо ему в глаза, ответил Андрей, – И на моих близких, и на бригаду можешь рассчитывать полностью.

– Ну и добре. У меня как камень с плеч свалился. Есть ли у тебя какие-нибудь личные пожелания, вопросы? Может быть, по доли с добычи, да хоть что, все, что нужно, говори, – произнёс торжественно Ярослав.

– Да что там добыча, – улыбнулся Сотник, – Ты же, Всеволодович, сам знаешь, что нам интересно. Так что, смотри сам, я сюда не суюсь.

– Ну вот и зря! – проворчал князь, – Селища рушить не хочет, в делёжке отбитого не участвует! То же мне, хозяин рачительный, называется, ещё и барон к тому же! Ладно, ладно, шучу я. Знаю, что ты металлы любишь. Отдал уже команду, чтобы всю медь, бронзу, и другой какой метал тебе бы в поместье отгрузили. Да все равно ещё на довесок от своей доли заберёшь готового оружия, припасов и меха. Бригада твоя билась отважно, и свою полновесную долю получит теперь сполна!

– Спасибо, Ярослав Всеволодович, даже не сомневался в вашем благородстве, – посластил князю Сотник, – Если позволишь, у меня личная просьба к тебе, князь, есть.

– Хм, говори, – заинтересовался Ярослав, – Редко так бывает, когда ты для себя что-нибудь просишь.

Андрей напрягся и сел прямо:

– Летом, как силу наберу, нужно мне, князь, будет за море сходить. Хочу свой меч, что один вороватый шведский ярл у меня украл, назад себе вернуть. Уж очень он дорог для меня.

Князь посмотрел долгим взглядом на Сотника, усмехнулся, опять посмотрел внимательно, не выдержал и расхохотался:

– Меч, говоришь, вернуть…Ха-ха-ха…Ярл вороватый украл? – и опять рассмеялся, – Это тот рыжий Ральф, что чесал во все лопатки, аж пятки сверкали? Тот, что бросил свои сотни в последнем сражении? Да ладно, Иваныч. Он сейчас небось такие побасенки рассказывает своему королю и всем прочим ярлам, ты даже представить их не можешь, да и я вот только догадываюсь. Нда-а… – усмехнулся Ярослав, – Догадываюсь я, конечно, что там за меч у тебя, ну да то дело личное и только твоё… Эх, Андрей, Андрей, отпусти я тебя в Швецию, так ты же там всё их королевство со своими головорезами на уши поставишь! Опять потом будут страшилки по всей Европе рассказывать, как русские варвары словно ящерицы на крепостные стены залазили и потом бедных христиан обижали. Сколько тебе нужно крепостей взять, чтобы свой…хм…этот свой меч вернуть?

Андрей поскреб голову и кивнул скромно:

– Ну что вы такое говорите, Ярослав Всеволодович, какое там королевство!? Так, от силы-то одну крепостюшечку если бы взять. Да и ту бы мы не брали, так не отдадут ведь добровольно же её, окаянные!

– Ну, ладно-ладно, погоди пока, – поднял руку Ярослав, – Со Швецией у нас вообще непонятно, что сейчас происходит. Официально войны вроде как бы между нами и нет. Бой с этими тремя сотнями Ральфа случился на территории Еми, у которой со Шведами был союз да дружба. Тут всё совсем непросто. Вот кабы они к нам пожаловали, пусть даже и в составе союзного войска! Да ещё при этом кровь новгородских подданных бы на нашей бы земле пролили! Вот тут было бы уже попроще что-либо с твоим делом решать.

– Хорошо, – согласно кивнул головой Сотник, – Подождём пока, а там, глядишь, летом что-нибудь уже и прояснится. Если не против, думаю я поставить пока деревянный острог на реке Неве со стороны Ладоги. Посажу пока туда крепостную сотню и пластунов с пару десятков, чтобы хорошо лесные окрестности держать. А там, коли у Батюшки Великого Новгорода до этих земель руки дойдут, так заменят потом моих людей своими острожниками. Лишь бы карелы против не были, всё-таки это их исконная земля.

Ярослав только хмыкнул:

– Это земля Новгородская, и карелы теперь её подданные. Так что, препятствий я никаких не вижу, чтобы на ней крепости возводить. Но ты прав, всё же вопрос этот мы со старейшинами обговорим. Пусть всё полюбовно меж нас и дальше так же, как и сейчас будет.

– Подожди, они вам ещё помогать будут. Все знают, что Андреевские на плату не скупятся и к работному люду с душой относятся.

– А летом, как я сынов в Новгород ставить повезу, мы с тобой, Иванович, ещё о делах потолкуем. Да и своим людям я накажу, чтобы о «твоём мече» они аккуратно так поспрашивали бы в шведской земле. Глядишь, и попроще его будет тогда отыскать.

И князь благосклонно улыбнулся.

В середине марта только прибыла бригада в свою усадьбу, вернувшись из ледового похода. Сотник уже мог тихонько передвигаться по дому, опираясь на палку и разрабатывая понемногу своё побитое и порезанное тело. Март вьюжил поздней пургой, заметая дорожки крепости, опять же доблестно расчищаемые трудолюбивыми курсантами. Печка грела бока ворчливому деду Кузьме, что вечно что-то мастерил на своём небольшом верстачке в углу. Ладушка стряпала многослойные пироги с разной начинкой да пекла шанежки из козьего творога, рубленого яйца, сметаны, а иногда и из с гороховой или пшённой каши. Семилетний Ванятка сновал туда-сюда по избе с игрушечным мечом и верхом на Андреевской клюшке-лошадке. Или же донимал всех своими вопросами отчего, куда, зачем и почему. А за всем этим с печи снисходительно наблюдал разжиревшей на хозяйских харчах кот Васька. Короче говоря, все были как обычно при деле.

По выходным из школы приходил с ночевкой Митяй, и всё оживало и начинало укорено крутиться в доме.

Дед с Митей пытались приделать какую-то штукенцию к тому механизму, что никак не поддавался Кузьмичу, а от Сотника в этом хитром деле было толку, как от козла молока, как фигурально выражался старый оружейник. Ванька вместо клюки теперь катался на широкой спине брата курсанта. Ладушка была вообще самая счастливая, воркуя со своим парнем о чём-то личном в уголке за печкой. Сотнику было тоже весело. Было о чём поговорить со сведущим в военном деле человеке, да ещё и при погонах. Васька же опять как, впрочем, и всегда важничал, греясь на печи и оживал лишь только тогда, когда ему предлагали угощение.

В конце марта/начале апреля на улице начал дружно таять снег, и вскрылись ото льда ближайшие реки Ямница да Дубница. Весна дружно забирала свои права у седой старухи зимы. И с приходом этой красавицы, казалось, всё вокруг оживало.