Игорь Аббакумов - Вагон святого Ипатия

– Что пленники?

– Выглядят они не очень хорошо, но не так плохо, как те, что были в Питкас-Пойнте. Но с ними проблема.

– Какая?

– Они отказываются выполнять наши приказы. Говорят, что приказывать им может только правительство страны, а не пиратский сброд.

– Понятно. Матрос Гитлер! – обратился Назгулеску к скромно стоящему в стороне уполномоченному по правам американских граждан, – слушайте внимательно меня! Американский народ уполномочил вас защищать его интересы везде, где находятся граждане этой страны. В данный момент этот народ требует жертв во славу отечества от всех своих граждан. Но тот, кто отказывается выполнять волю народа, тем самым вычеркивает себя из списков граждан. Поэтому приказываю вам: взять в помощь взвод штурмовиков, выстроить врагов народа на плацу и зачитать им их права. О результатах процедуры доложить немедленно!

– Яволь, майн фюрер! – получив четкий и ясный приказ, матрос Гитлер чисто автоматически перешел на более привычный ему язык.

Спустя час, последовал четкий доклад о результатах «собеседования»:

– Камарад командор! Задание выполнено! Все 278 человек, запятнавших свою честь отказом выполнять свой гражданский долг, ознакомлены со своими временными правами и обязанностями. Отныне они имеют статус: «недостойные носить оружие». В знак этого, им приказано носить брюки ширинками на заднице. Так же им запрещено разделять трапезу с честными гражданами, ночевать в палатках или под кровлей, прикасаться к женщине и защищать свою честь от оскорбления. Тот, кто делом докажет свою преданность Америке и проявит доблесть в схватке с врагом, будет избавлен от позора.

– И все согласились с этим?

– Нет. Семнадцать человек ничего не поняли. Поэтому по моему приказу их утопили в выгребной яме те, кто все прекрасно понял.

– Матрос Гитлер! Мне кажется или я ошибаюсь? Вас никто не наделял судебными полномочиями или правом налагать дисциплинарные взыскания. Приговаривать к утоплению в дерьме, это компетенция либо Товарищеского суда, либо офицера. Ваша компетенция: наложить вето на решение офицера, – возмутился лейтенант Хоккинс, который в мирное время немало проработал секретарем суда.

– Хоккинс, будьте снисходительны к юноше, у которого не было ни времени, ни возможности изучать право. В конце-концов, пусть с его действиями разбирается Товарищеский суд. – Это ведь не наше дело, – возразил Грант, – а чтобы подобный произвол больше не повторялся, достаточно оштрафовать виновного в превышении этой самой компетенции.

На том и порешили. Матрос Гитлер по решению Товарищеского суда уплатил штраф в размере недельного жалования. Суд принял во внимание то обстоятельство, что правозащитник вынужден был пойти на нарушение закона из-за нехватки времени на соблюдение всех положенных формальностей.

Забегая вперед, следует сказать, что история эта имела продолжение. Но об этом позже. А пока что, присмиревшие грешники послушно выполнили требование правозащитника и обозначив себя ширинками на заднице, были готовы выполнять приказы своих освободителей.

– Раз недостойны носить оружие, значит пусть таскают и копают, – решил Назгулеску, – нам сейчас как раз предстоит потрудиться.

Оставшееся до появления врага время, было потрачено на оборудование скрытых от взора наблюдателей огневых позиций артиллерии, торпедных батарей, пулеметных гнезд и укрытий для штурмовиков. Трудиться пришлось не считаясь со временем, забыв про сон и отдых. Работали все, не только наказанные. Китайцы, штурмовики, экипажи кораблей, даже персонал публичного дома.

– От миноносок в предстоящем бою толку не будет, поэтому, снимаем с них все вооружение и оборудуем позиции еще и на правом берегу, – решил командор.

Сказано – сделано. Вместе с торпедными аппаратами, с кораблей сняли орудия и пулеметы, а сами кораблики отогнали в одну из проток между островами, расположенными ниже по течению и тщательно замаскировали. Все это удалось сделать скрытно благодаря тому, что повезло с погодой. Низкая облачность и моросящий дождь избавили флотилию от воздушных наблюдателей. Правда, накануне появления британцев небо прояснилось и тотчас в воздухе появились дирижабли. Что-то видимо британцы заподозрили, потому что их воздушные корабли, числом аж четыре штуки, постоянно крутились недалеко от места засады. Тщательно выполненная маскировка не позволяла им определить место этой засады. Но никто уже не сомневался в том, что стоит себя обнаружить, как немедленно с неба полетят бомбы. Конечно, имелись трофейные универсалки, от огня которых дирижабли спасет только большая высота. Но тогда и вражеская флотилия будет знать наверняка, в каком месте ее ожидают неприятности. И потому, никто не стал открывать огня. Ждать пришлось целых шесть часов. Наконец, наблюдатели сообщили о том, что видят идущие вражеские корабли. С этого момента стало ясно, что наблюдатели от Комитета Кларка ошиблись – британцы пригнали гораздо больше кораблей. Канонерок и вправду было две. Но впереди них шло звено артиллерийских катеров. Судя по всему, это был головной дозор. На десять кабельтовых позади них шли канонерки, а вот позади канонерок шло два вооруженных парохода. И это не все. В арьергарде речные буксиры тянули баржи с блиндированными бортами, видимо на них размещался десантный отряд и запас топлива и боеприпасов. И в охране десантного отряда наблюдатели обнаружили еще одно звено артиллерийских катеров.

– Плохо, очень плохо, – чуть слышно прошептал Назгулеску.

Дело действительно обстояло плохо. Слишком большая добыча для небольшой по размеру засады.

– Передайте на батареи: авангард пропускаем!

Слава богу, что со связью на флотилии обстояли дела лучше, чем у кого бы то ни было. Это у британцев экипажи катеров в качестве средства связи используют рупор, да флажной семафор. А у Назгулеску все миноноски имели радиорубки и в добавление к ним все необходимое для создания сети полевой телефонной связи. Так что отдавать команды не демаскируя себя, было вполне возможно. Плохо было другое: похоже, что британцы предполагали наличие засады и на всякий случай приняли меры, чтобы не влететь в нее всем отрядом. Головной дозор – это еще не вся беда. Следовало решать, что делать с кордебаталией и арьергардом. Ни та, ни другой совместно в ловушку не попадали. Бить нужно было ли главные силы, либо пренебречь ими, пропустив дальше и заняться именно десантом. На то и другое сил не хватало. Хотя бы потому, что перезарядить торпедные аппараты после залпа не получится. Да на это и не рассчитывали изначально. Какая там перезарядка, под оружейно-пулеметным и артиллерийским огнем? А потому, пустив торпеды, торпедисты должны были бежать в укрытие и сидеть в них до конца боя.