Марина Комарова - Кобра клана Шенгай

Я схватила крышку с другого ящика, слетела вниз и со всей силы долбанула ею по голове цуми. Крышка ожидаемо треснула пополам, на коже твари появилась кровь. Послышался стон Сату, кажется, она явно приложилась головой.

Из-за заминки цуми чуть не оторвал мне руку. Прыжок, перекат — схватить валяющуюся рейку с острым концом. Глаза-угольки внимательно следили за каждым моим движением.

Сату, морщась, поднималась на ноги. Ей и правда хорошо прилетело, но не лежит, молодец. Пусть тёплых чувств она не вызывает, но дееспособный боец мне сейчас нужнее, чем валяющийся на полу.

Цуми начал обходить нас по кругу.

— Попробуй ударить рёку, — прохрипела Сату, медленно двигаясь в мою сторону.

Очень хороший совет. Прямо замечательный. Ещё бы знать как.

Сату выставила руку вперед, из ладони хлынул белый поток энергии. Я чуть не потеряла челюсть. Тварь заверещала, закрутилась на одном месте, будто получила серьёзный ожог.

На меня бросили раздражённый взгляд. Мол, чего копаешься?

Попробовать? Мысли метались как сумасшедшие. Умом я понимала, что ничего не выйдет. Но если рефлексы? А, будь что будет!

Я выставила руку, ладонь начало покалывать. Цуми оказался проворнее — метнулся к нам. Ругнувшись, я увернулась, а потом всадила рейку в его холку. И тут произошло странное — деревяшка вспыхнула фиолетовым светом, который вмиг пронесся по телу цуми. Перед глазами полыхнуло ослепительное сияние. Сату вскрикнула и отвернулась. Я тёрла глаза, стараясь прогнать пляшущие перед взором яркие пятна.

Цуми не двигался.

Некоторое время, пытаясь отдышаться, мы молча смотрели на него. Потом я присела, внимательно рассматривая труп. Чёрный туман клочьями накрывал его, лишь иногда вспыхивали красные прожилки, с каждой секундой становясь всё тусклее.

Мне нужна голова…

Я уже протянула руку, но Сату внезапно оказалась рядом и перехватила запястье.

— Сдурела! Цуми после смерти не менее опасны.

Об этом меня как-то не предупредили.

Тем временем тело твари растаяло, будто его никогда и не было. Я нахмурилась. Задача однозначно осложняется. Мало того, что опасно, так ещё ты успей эту тварь ухватить, пока она не растворилась в пространстве.

Сату будто осознала своё положение и быстро выпустила мою руку. Но я не обратила внимания. Куда больше меня интересовал вопрос, как часто твари влезают на территорию школы? Значит ли это, что всё время нужно быть начеку?

Видимо, Сату думала о чем-то схожем.

— Совсем страх потеряли, — пробормотала она. — Раньше цуми сюда не совались.

— Что его могло спровоцировать?

Она пожала плечами. А потом мы вместе посмотрели на расколовшиеся таблички с иероглифами. Некоторые из них по-прежнему сияли ледяным лиловым светом.

И в этот момент я почему-то поняла: неприятности только начинаются.

До рассвета был ещё час.

Я тихо выскользнула из постели, бесшумно оделась и вышла в коридор. Мисаки и Харука ещё спали. Оказалось, девушки не только мои подруги, но и ещё соседки по комнате. Вероятно, наша дружба так и завязалась. Сначала общее жилье, а потом уже они сделали нерадивую Аску своей подшефной, следя, чтобы та никуда не влезла.

Умывшись холодной водой из стоявшей на улице бочки, где собиралась дождевая вода, я глубоко вдохнула осенний свежий воздух. Было ещё тепло, но уже чувствовалось — не лето. Продержится всё в таком виде какое-то время, а потом подкрадется на лапах жёлто-красный зверь осени. С его шкуры будут падать дождевые капли, и потянутся шлейфом запахи мокрой земли, прелых листьев и гнили.

Осень всегда так приходит.

Интересно, я любила её раньше? А Аска?

В мыслях было тихо, ни единого намёка на прошлую жизнь. Что ж… значит, это знак двигаться только вперёд. Вижу цель — не вижу препятствий. С остальным буду разбираться по ходу.

Я пошла к площадке, где учитель Аю делала с нами разминку. Идея заниматься самостоятельно до всеобщей тренировки пришла после того, как мы с Сату уделали цуми на складе.

Плетунья показала мне рёку. Сказала, что нужен опыт. Что ж… В здоровом теле здоровый дух. Сидением в комнате я ничего не добьюсь. А то, как пронеслась сила по руке, когда я всадила в тварь деревяшку, помню до сих пор.

Поэтому нужно научиться управлять рёку. Во что бы то ни стало.

Я припустила трусцой по периметру площадки. Ноги бегут — голова думает. Мы с Сату так и не сказали никому вчера про наше приключение на складе. Настолько устали, что не хотелось кого-то видеть. Сил хватило лишь доползти до своих кроватей.

Я понимала, что как только увижу Коджи или завхоза, сразу сообщу. Почему Коджи? Оказалось, что он куратор моей группы. Надо ли говорить, что моей радости не было предела? Чуть не разрыдалась от счастья. То есть… тьфу, гадость какая вы, учитель.

Кровь забегала по венам, мышцы начали разогреваться. Коджи не факт, что поганый мужик. По сути, конкретной пакости он не сделал. Отправил меня на склад? Ну да, есть такое. Не пушистенький зверёчек, но вполне может быть, что тут принято наказание влеплять всем участникам драки. Свод правил мне на глаза ещё не попался, узнавала всё частями, поэтому картина в голове походила на мозаику, из которой выпали важные фрагменты.

Коджи у нас пока ничего не вёл. Со следующего семестра будет преподавать демонологию. Что ж… какой учитель, такой и предмет. Остается только радоваться, что это не менталистика или техника рёку. Там проблем не оберёшься.

Я остановилась, шумно выдохнула. Два круга — хорошо. Теперь к турнику. Чудеса акробатики я не покажу, но подтянуться смогу. А перед этим — разминка.

Невольно вспомнилась красивая учительница Тэхико, которая учила нас каллиграфии. Поначалу я думала, что всё относительно просто — глубинное изучение языка и отработка написания иероглифов. Но потом выяснила, что кроме обычного письма Тэхико показывала, как напитать символы не только чернилами, но и рёку. И тогда банальная записка могла превратиться в секретное послание, в котором спрятано куда больше, чем должны увидеть посторонние.

И тут я снова столкнулась с проблемой.

Грёбаная рёку. Кто тебя придумал?

Я взобралась по деревянной лесенке, едва не промахнулась мимо перекладины, но всё же повисла, судорожно выдохнув. Так, собраться с мыслями, сосредоточить силу. Раз… Два… Три…

— Напитывать турник рёку — это что-то новенькое, — прозвучал голос снизу.

Я чуть не свалилась и глянула на землю. Там, сложив руки на груди, стояла учительница Аю. Сухощавая и невысокая, она вмещала в себе нечто такое, что заставляло невольно прижимать уши, словно нашкодивший кот. Пусть кошачьих ушей у меня не было, но ощущение, что изловили на какой-то шалости, никуда не делось.