Сергей Васильев - Сталь Императора

– Не томите, Ваше сиятельство!

– Романовы – это гениальная операция иезуитов, точнее – их финансистов Сакетти и Барберини. Когда военная авантюра иезуитского генерала Аквилы закончилась неудачей и «тушинский престол» прекратил своё существование, банкиры взяли дело в свои руки и… «осёл, гружёный золотом», открыл ворота крепости быстрее, чем осаждавшее её войско.

– Не хотите ли вы сказать, дядюшка, что нас поддерживают иезуиты?

– Каждому овощу своё время. Сейчас пришла пора других ослов и другого золота. Ставки только выросли. Видишь этот подсвечник, мой мальчик? Когда встретишь человека с такой же печатью, знай – это один из тех, кто может нам помочь. Но не обольщайся. Они тщатся использовать нас также, как мы хотим использовать их. Игра эта сложная и опасная. А сейчас вернёмся к нашим делам. Террор – дело серьёзное, оно не терпит суеты и спешки. Надеюсь, мундир для исполнителя готов.

Император остановился перед входом в вагон-столовую, переоборудованную в походный штаб и прислушался – спор за дверями был в самом разгаре:

– А я настаиваю на том, что именно никчёмные! Судите сами: погонные шестидюймовки имеют категорически недостаточные углы обстрела и возвышения. На крейсерах, к тому же, они ничем не защищены. То же самое касается противоминной артиллерии, особенно нижнего яруса! Ни одна из этих пушек не нанесёт серьёзных повреждений хорошо бронированному противнику. Более того, при серьезном волнении на море они попросту не смогут вести огонь. Казематы будет заливать уже при качке в три – четыре балла. Количество пушек совсем не означает качество огня…

– Господа офицеры!

– Прошу Вас, не отвлекайтесь на меня, продолжайте, – махнул рукой император, призывая к возобновлению разговора, – а мы присядем, послушаем умных людей.

Причиной горячей дискуссии был главный корабельный инженер Санкт-Петербургского порта Дмитрий Васильевич Скворцов. Орлиный нос, чёрные глаза и такая же темная бурная растительность на лице делали его похожим на цыгана, случайно надевшего форму морского офицера. Цыганской – горячей, бунтарской, не признающей авторитетов, была и натура Дмитрия Васильевича, уроженца Санкт-Петербурга из семьи придворных служителей. Это именно он, опередив на пять лет «наших западных партнеров», разработал по заказу великого князя Александра Михайловича «русский дредноут» с единой артиллерией главного калибра – десять пушек аж в пяти двухорудийных башнях. Проект был положен под сукно с потрясающей формулировкой: «За границей такое не делают, стало быть и нам не надо…»

– Ваше императорское величество! – кивком головы обозначил кораблестроитель приветствие. – В настоящее время занимаюсь строительством броненосца «Бородино». По проекту он должен быть вооружён четырьмя 12-дюймовыми и двенадцатью 6-дюймовыми пушками, но остаюсь убеждённым сторонником единого основного калибра. В обоснование своей уверенности хочу обратить внимание на экспериментальный расстрел устаревшего броненосца «Бельайл», проведенный англичанами в 1900 году. Броненосец «Маджестик» с близкой дистанции 8 кабельтовых произвел по мишени восемь выстрелов 12-дюймовыми фугасными снарядами, снаряжёнными черным порохом, семь – 12-дюймовыми бронебойными снарядами, около ста – 6-дюймовыми фугасными снарядами, снаряженными лиддитом, около ста – 6-дюймовыми фугасными снарядами с черным порохом, около четырехсот – 76-мм фугасными и около семисот пятидесяти – 47-мм бронебойными снарядами. В цель попало примерно 30–40 % от выпущенных снарядов – пять 12-дюймовых, семьдесят пять 6»-дюймовых, сто сорок 76-мм и двести 47-мм. На «Бельайле» броня прикрывала всю ватерлинию и каземат. При обстреле она была пробита только двумя 12-дюймовыми снарядами. Один броневой лист был расшатан последовательным попаданием нескольких 6-дюймовых снарядов с возникновением в нем протечки. Орудия в каземате остались целы, хотя 12-дюймовый снаряд и несколько мелких, залетевших в амбразуры, уничтожили все прицелы и манекены людей, находящихся внутри.

– Что ж, Дмитрий Васильевич, – встречно поприветствовав конструктора, кивнул император, устраиваясь поудобнее на стуле, – данные, предоставленные англичанами, не отличаются от полученных адмиралом Макаровым при обстреле броневых плит. Ну а что британцы пишут про воздействие фугасных снарядов?

– Та-а-а-ак, – торопливо перекладывая перед собой листы, засуетился Скворцов, – вот! «Разница между эффектом порохом и лиддитом признана настолько значительной, что адмиралтейству рекомендовано вообще отказаться от использования пороховой начинки в пользу лиддитной»… Что ещё… «Хоть небронированные части корабля очень уязвимы к огню скорострельных орудий, но даже большое количество попаданий фугасными снарядами не приводит к потоплению корабля». А вот – интересно – «корабль, подвергшийся интенсивному обстрелу фугасными снарядами, будет практически беззащитен против миноносцев из-за повреждения артиллерии».

– И какие практические выводы вы сделали не как конструктор, а как морской офицер? Какую тактику следует применять, исходя из представленной информации.

– Конечно я не считают себя большим специалистом линейного боя, – смутился вдруг несмущаемый Скворцов, – но в данном случае логично подвергнуть корабли противника массированному воздействию фугасных снарядов и затем уничтожить их торпедами.

– Хорошо, – согласился монарх и повернулся к Макарову, – бронебойный снаряд способен разрушить панцирь вражеского корабля. А каким уникальным свойством обладает фугас? Как Вы считаете, Степан Осипович?

– Фугасный снаряд постоянен – он не пробьёт броню на любой дистанции, – попытался пошутить адмирал, но осёкся и стрельнул в монарха уже другими, загоревшимися глазами. – Вы хотите сказать, если воздействие фугасного снаряда не зависит от расстояния, мы должны научиться выбивать противоминную артиллерию противника до выхода на дистанцию линейного сражения, а затем атаковать одновременно и броненосными, и миноносными силами?

– Заметьте, Вы сами это предложили, – довольно улыбнулся император, – но для реализации такой тактики у нас есть сразу два препятствия. Одно из них – тема нашего совещания: нам нужны глаза и уши, позволяющие безошибочно определять расстояние до противника на больших дистанциях и наводить орудия на цель. Другое – это качество наших снарядов. Я тоже с собой принес несколько цифр, – монарх положил на стол и неторопливо расшнуровал папку. – Посмотрите на сравнительную таблицу снаряжения нашего и английского фугаса. Наш 20-пудовый 12-дюймовый заряд снаряжён всего двумя с половиной фунтами влажного пироксилина. У англичан взрывчатки в снаряде в пять раз больше.