Сергей Васильев - Сталь Императора

Император в обсуждении участия не принимал, стоял у окна, бездумно провожая взглядом уходящие во тьму снега, и прислушивался к своим новым старым ощущениям. Отправляясь на встречу с Вильгельмом Вторым, он вдруг почувствовал льдинку под сердцем и волны холода, пробежавшие от неё по всему телу. Вспомнил, когда впервые испытал подобное. Зима 1913-го, железнодорожный вокзал Петербурга. Несколько часов в ожидании нужного поезда, обжигающе горячий чай, музыка духового оркестра. И внезапно нахлынувшее предчувствие войны, накрывающее с головой понимание, что мир с прогулками по ночным улицам, с посиделками на прокуренных кухнях и политическими диспутами до хрипоты, аппетитными запахами из кухмистерских, новомодным синематографом – необратимо заканчивается. Говорят, нечто подобное чувствовали очень многие люди перед Первой мировой войной. И многие спешили ещё раз сходить на выставку новомодных художников-авангардистов, навестить старых друзей, прогуляться по набережной или посидеть в кафе, потому что, возможно, это – в последний раз. Сходные ощущения описывали в своих произведениях Ремарк и Хемингуэй. «Титаник» уже идёт ко дну, но ещё можно несколько минут постоять на палубе, жадно ловя свежий воздух, пока не начнешь глотать солёную морскую воду.

Это не было какое-то золотое время. Совсем недавно отбушевал экономический кризис и отгремели столыпинские судебные процессы, когда он ещё пытался создавать профсоюзы заводских рабочих, писал статьи, выступал на митингах и всё время ходил по краю между тюрьмой, ссылкой и эмиграцией, играя в «кошки-мышки» с охранкой. Но вся эта революционная суета позволяла отвлечься, скинуть груз забот и сходить на любимый спектакль или посидеть у костра в лесу. Потом, конечно, все это тоже можно было делать. Но война, как дамоклов меч, висела у всех над головой, не давала вздохнуть полной грудью, как будто сдавленной стальным корсетом.

Многие тогда, также как и сейчас, умудрялись жить с широко закрытыми глазами, старательно не замечая первых сполохов гражданской войны, черносотенных шествий, нищего населения, огромных долгов, рекордно подпрыгнувших цен. Но даже их уже накрывало сомнение – «Как раньше уже не будет». Эту безвозвратность сложно описать словами. И только звуки музыки «На сопках Маньчжурии» в голове. Закончился старый мир соблюдаемых союзных договоров, слова честного купеческого, вольтеровского мазохизма – «мне глубоко чужды ваши суждения, но я жизнь отдам, чтобы Вы могли их высказать», и прочих выдуманных «прав и свобод». Всё! Его нет! Здравствуй, родное средневековье! Ты и так не особо уходило, но теперь уже неприкрыто и в полный рост шагаешь по центральным улицам столиц «всего цивилизованного человечества»: религиозные и этнические конфликты, произвол сильного, удары в спину и из-за угла, постоянные попытки устроить геноцид и разжечь огонь джихада. В любой непонятной ситуации объявляй крестовый поход. Смело заменяй моральные нормы и нормы права религиозным фанатизмом и революционным правосознанием. Победишь – расскажешь, почему поверженный тобой враг был не прав. Проиграешь – какая разница, что о тебе будут думать стоящие вокруг твоего эшафота? Цивилизация возвращается в дивный старый мир, где всё разрешено и винтовка рождает власть. Эту тяжесть на сердце некому скинуть и не с кем разделить, даже если убежишь, куда глаза глядят. С тобой ли, без тебя – люди будут гибнуть всё равно. Вопрос только – где, сколько и во имя чего? Мир в очередной раз изменился, и нужно адаптировать своё мышление к этому неоспоримому факту. Пора заново свыкаться с мыслью, что Европа начинает заучивать слова «Завтра принадлежит мне».

Крепость и порт в Либаве изначально был аферой – строить порт и большую морскую крепость в Либаве или, скажем, в Виндаве было заведомой глупостью. Ведь в ходе любого военного конфликта, что с Англией, что с Германией, неприятельский флот неизбежно блокирует Датские проливы, и ни один русский корабль ни при каких условиях не прорвется в океан. Но для отвлечения средств от Порт-Артура и как инструмент казнокрадства – работала идеально. В 1909 была закрыта, как бесперспективная.

В декабре 1901 года Порт-Артур покинул отряд контр-адмирала Г.П.Чухнина. На Балтику для ремонта и модернизации ушли эскадренные броненосцы «Сисой Великий», «Наварин», крейсера «Дмитрий Донской», «Владимир Мономах», «Адмирал Корнилов».4 из этих 5 кораблей погибли потом при Цусиме. Естественно, никакой модернизации эти корабли так и не прошли-под нее не были запланированы ни мощности ни финансирование, да и планы модернизации не были доработаны. А Порт-Артур лишился двух броненосцев, трех крейсеров 1-го ранга и опытного, эффективного адмирала.

Кнайпе (нем. Kneipe – «пивная») – это питейное заведение, где подаётся преимущественно пиво, но есть и другие алкогольные и безалкогольные напитки. Это национальное немецкое название пивных баров и пабов. Кнайпе также характеризуется наличием традиционных блюд в меню, а не только напитков.

Комфорт поездов в начале ХХ века был класса-люкс: «Когда освоишься у себя в купе, можно осмотреться в четырех вагонах, которые на время путешествия превращаются в летучий отель. Перед купе проходит коридор, стены которого украшены зеркалами, а пол покрыт мягкими коврами, и, идя по нему вдоль больших окон, попадаешь в салон. Невозможно поверить, что вагон может содержать в себе такое роскошное помещение! Кресло за креслом следуют с обеих сторон, на заднем плане видно элегантное канапе, две люстры свисают с потолка, а в буфете кипит самовар к чаю».

Намерение П. А. Столыпина «отделить» Царство Польское не нашло отражения в официальных документах, но было зафиксировано в воспоминаниях близких к нему людей. По словам сына П. А. Столыпина, согласно замыслу его отца, «к Польше должны были быть прирезаны, взамен отторгнутых от нее частей Холмщины, некоторые части Гродненской губернии, населенные поляками. Речь шла о части Вельского и Белостокского уездов. Таким образом была бы достигнута основная цель размежевания». На 1920 г., свидетельствовал А. П. Столыпин, намечалось даже полное отделение Польши от России.

В реальной истории 5 ноября 1916 г. в Варшаве и Люблине германский и австро-венгерский генерал-губернаторы Ганс фон Базелер и Карл фон Кук одновременно опубликовали два манифеста. От имени своих монархов они провозглашали создание «Польского королевства» И только после этого – двенадцатого декабря 1916 года Николаем II был подписан приказ № 870 по армии и флоту. В нем провозглашалось «создание свободной Польши из всех трех ее ныне разрозненных областей».