Татьяна Иванова - Орнамент с черепами [СИ]

Эситея сделала еще один маленький глоток наливки, поболтала обжигающую жидкость во рту, прежде чем проглотить.

— Госпожа дикеофора, по своей неопытности, вы сейчас быстро опьянеете… — вмешался Элвен Дархэлл.

— По неопытности, как же, — это снова глюк осуждающего Астайнара.

Начальник лазутчиков внезапно оказался рядом с Эситеей, и, как орел в добычу, вцепился в бутылку левой ручищей, удержав руку девушки со стаканчиком правой.

— Нам нужно поговорить.

— Так вы настоящие? — удивилась Эситея, почувствовав тепло живого тела. — А как же вы пробрались в запертый дом?

— Мы попали сюда раньше вас, госпожа дикеофора, Астайнар вскрыл замок, мы прошли вовнутрь и здесь вас подождали, — Элвен Дархэлл вывернул у нее стаканчик с наливкой из пальцев. — Прошу прощения. Нас оправдывает только серьезность положения.

— Оправдывает? Ничто вас не оправдывает, жестоких, циничных существ.

— Вы еще заплачьте, — со злостью сказал Астайнар. — Вы, жители Меар, сами предали своего Бога, сами заменили искренне служение Ему тупым исполнением ритуалов. Теперь хлебайте, что заслужили.

Эситея закрыла глаза, чтобы его не видеть, и прислонилась спиной к стене печки.

— Странно только, что ваш Бог именуется Вышним Правосудием. Вот чего-чего, а правосудия я сегодня не наблюдал.

— Так ведь Правосудие-то не человеческое, а Небесное. Малодоступное человеческому разуму, верите? В том-то и корень наших проблем, господин начальник пришельцев, — устало ответила дикеофора, не открывая глаз. — Наш Бог требовал от нас небесного совершенства. Ни на что меньшее Он не был согласен. А это самое сложное — всю жизнь признавать себя недоделанным и стремиться стать лучше, чем ты есть. Да, мой народ предпочел застыть в самодовольстве. Ну а вы-то чем лучше? — она открыла глаза. Слезный разлив, который со злостью предсказал Астайнар, был уже близок. — Вы тоже вполне собой довольны. Даже сегодня вы довольны! Так что уж молчали бы, господин начальник чужаков, не вам нас судить.

Начальник чужаков дернулся, как ужаленный.

— Астин, тебе и вправду лучше сейчас уйти, — тихо сказал Элвен Дархэлл.

— Как скажешь, — резко бросил синеглазый пришелец и направился к выходу.

— Вы напрасно так мучаетесь, Эситея, — мягко продолжил Дархэлл, зажигая светильник на толстых медных цепях, свисающий с потолка. Качающиеся тени наполнили кухню, — Мы казнили сегодня троих. Но если мы не сможем остановить диверсии жителей Древнего города, все Заречье погибнет от нашествия степняков, — он сел на скамью рядом с хозяйкой кухни.

— Это если оно будет, ваше нашествие.

Астайнар Эр'Солеад развернулся в дверях кухни и плечом прислонился к косяку, передумав уходить.

— Оно будет. Поверьте мне, Эситея, мы вас не обманываем. Я действую на основании точных расчетов по количеству выпавшего снега, — тихо произнес Дархэлл.

Эситея мгновенно и полностью протрезвела. И настороженно уставилась в непроницаемые глаза дартанайского лазутчика. Дартанайского ли? Существовала только одна страна, ученые которой могли заранее рассчитать, насколько обмелеет тот или иной водоем. Следовательно, в их силах было предвидеть нашествие Степи заранее. Страна Тысячи Рек. Эсфия. Эсфийцы, пожалуй, могли за несколько месяцев предвидеть обмеление озера Азеарун-гашел. Эсфиец вполне мог управлять лодкой настолько мастерски, чтобы та не перевернулась, даже упав вниз в струях водопада.

Но стоит ли об этом сейчас говорить с Дархэллом?

Девушка внезапно осознала, что она сидит одна, совершенно беззащитная, а рядом двое сильных мужчин.

Знакомый огонек легкой усмешки зажегся в серых глазах ее собеседника.

— Вы действительно думаете, что я могу убить красивую девушку, умеющую молчать, потому что она умна и проницательна? А обязанный вам жизнью Астайнар меня не остановит?

Она продолжала молчать. Мало ли…

— Я действительно родился и вырос в Эсфии. Но много лет я живу в Меотии… Я правильно понял ваше красноречивое молчание, Эситея? Я полюбил вашу страну. Даже в Меарах, среди вульгарных, украшенных грубыми барельефами домов, как звезды в ночи, сверкают настоящие произведения искусства. От того, что создавали ваши предки, невозможно отвести глаз. А золотые украшения, которые вы передали в дар Меарам? Бесценный золотой запас трехсотлетней давности. Какая же это красота, — голос обычно невозмутимого Дархэлла дрогнул. Эситея с удивлением смотрела на круглолицего, скуластого, необычно взволнованного лазутчика неизвестно какой страны. — Я полностью поддержал Астина, когда он решил не продавать в Эсфии золото Меар, а оставить в Меотии. Никто и никогда не воплощал такой совершенной, небесной гармонии в земных материалах, как древние меотийцы, ваши предки. И потому я не могу не надеяться на возрождение вашего народа в спайке с дартанаями. Я надеюсь, что ваши молодые мастера все же увидят, как работали их предки, и загорятся желанием им подражать. Поверьте мне, Эситея, я сделаю все возможное, чтобы красота, созданная древними меотийцами, не была окончательно растоптана и уничтожена дикими кочевниками.

Элвен Дархэлл говорил почти бесстрастным голосом, никакими приемами не пытаясь втереться к ней в доверие. Видимо знал, что обмануть дикеофору практически невозможно. И Эситея ему поверила. Кем бы ни был Дархэлл, простым эсфийцем, живущим в Меотии, или эсфийским лазутчиком в ее стране, но Меотию он действительно полюбил. К тому же Эсфия веками относилась к меотийцам, как к народу-барьеру между собой и Степью. Благополучие Меотии было выгодно Стране Тысячи Рек. К чему бы им сейчас менять направление политики?

— Одно мне только объясните, господин Дархэлл. Как получилось, что вы отпустили Эр'Солеада одного в Древний город на встречу с Отцами, не предупредив его о смертельной опасности? Вы к тому времени целый год жили в Меарах. У вас было время, оценить опасность.

Дархэлл еле заметно вздохнул и спокойно ответил.

— Меня не было в тот знаменательный момент в городе. Я отчитался перед новоприбывшим начальником гарнизона, рассказал ему о грядущей угрозе из Степи. Но в тот день как раз уходил торговый караван к кочевникам по нашей дороге. И я уехал с ними, чтобы на месте оценить степень опасности. Я не ожидал от новенького такой прыти. Астайнар тогда только-только прибыл в Меары. Он и еще несколько придворных кавалеров, не представляющих себе, насколько меотийцы приграничья отличаются от меотийцев, живущих вблизи столицы. Астин даже не сообщил никому из старожилов о вызове на встречу с Отцами. Как же, как же, у нас тут дикая провинция, а он — воплощение столичной тонкости и изящества.

Эситея посмотрела на застывшего в дверях с опущенной головой Астайнара Эр'Солеада, перевела взгляд на спокойное, скуластое лицо Дархэлла с полуопущенными тяжелыми веками, чем-то напоминавшее лики массивных статуй, виденных ею в степях. Тени, созданные светильником на цепях, шевелились, качались.