Елена Маринос - Пражская весна

Семичастный подозрительно посмотрел на Хрущева, но ничего не сказал.

– На этом все, товарищи! – я обратилась к присутствующим, прервав тяжелое молчание Семичастного. – Товарищ Козырин подходит к товарищу Семичастному за документами, все остальные свободны.

Самолет с французской делегацией прилетел рано утром. Прогноз погоды обещал, что дождя не будет, но и сорокоградусной жары тоже. Горячего ветра не ожидалось.

Прибыли де Голль с женой и министрами торговли, высшего образования и научных исследований и прочая, а также группа предпринимателей.

Оркестр, красная дорожка, почетный караул, хлеб – соль, обнимашки. Все закончилось и машины отправились с гостями в гостиницу. Мне, конечно, лестно было увидеть легенды мировойполитики, но мягко говоря, я не желала лезть во французскую кухню. Де Голль уже наступил на грабли, когда заигрался с правыми, естественно, они его кинули. Генералу бы поставить на социалистов, если ему так не нравятся коммунисты, но и тут он вроде с Франсуа Миттераном в контрах. Ладно, выясним по ходу дела. Хотя, де Голль совершил хороший поступок, когда потребовал от Вашингтона вернуть золотой запас Франции.

По протоколу в первой половине дня мы, вернее, наша троица – Подгорный, Косыгин и я, беседовали с де Голлем о планах, а делегация с его женой устраивала бродилки по музейным залам Кремля.

– Добрый день, еще раз! – поздоровались мы с генералом, когда того провели в зал переговоров. Зала была не слишком большая, с камином, а не резной русской печкой, но тоже раритетным. Круглый стол, за которым разместились мы и переводчик. На столе были разложены карты и фотографии городов, в которые предстояло поехать делегации.

Я не вмешивалась, пока Косыгин расписывал де Голлю маршруты, это была его епархия. Косыгин был в курсе советско-французских контактов более глубоко, чем Брежнев или Подгорный.

Мой черед пришел, когда де Голль стал вспоминать Сталина. Подгорный сразу почувствовал себя не в своей тарелке, а я перехватила беседу.

– Мой дорогой генерал! – Обратилась я к де Голлю. – Давайте вспомним, с чего все началось. – Добрый католик Гитлер получил благословение у Папы Римского на завоевание мира. Капитуляция Франции в сороковом году и ваше отличное от Петена мнение, привели вас к Черчилю. Премьер-министр тогда вам не очень поверил, но разрешил остаться в Лондоне. Вы вновь обратились к премьер-министру в сорок первом, предложив свои услуги как военный лидер. Тут уже Черчиль вами полностью располагал, но отправил вас в колонии. Там вы доблестно сражались, но не на полях Франции. Но все равно, вы преодолели все препятствия и вышли победителем.

Де Голль улыбался и кивал головой в знак согласия. Все так, все верно.

– Теперь вернемся к Черчилю. Вернее, к деньгам. Ваш министр финансов после войны должен был вас посвятить в данные по банковскому союзу между Германий, Францией, Италией и Лондоном. Лондон умудрился втиснуть в этот союз два американских частных банка, что фактически нарушало Устав банковского союза. Так вот, после оккупации Франции банк Германии передавал остальным участникам проценты с оккупационных доходов Франции, Лондон от этих денег никогда не отказывался, и своих экономических планов на эти доходы ни от кого не скрывал. Однако, ситуация изменилась в сорок первом, добрый католик Гитлер вспомнил о Лондоне. Мы не будем сейчас рассуждать, смог ли Гитлер сломить оборону Лондона, если бы не напал на Советский Союз или не смог. Факт в том, что бомбардировки Лондона шли не шатко не валко. И вот тут бы Черчилю сделать вам предложение! – Я сделала паузу.

– Какое предложение? – Де Голль вытянул голову вперед и впился в меня карими глазами.

– Подумайте, что вы бы на месте Черчиля предложили герою Франции, когда Люфтваффе бомбит улочки Лондона?

– Взятие Кале и ликвидацию баз Люфтваффе! – Де Голля озарило и он хлопнул в ладоши.

– А что произошло в реальности? – Остудила я его пыл.

– Я отправился в колонии, до взятия Парижа прошло очень много времени! – Горько произнес генерал.

– Мой генерал, открою вам секрет Полишинеля, – Черчиль не собирался спасать Лондон от бомбардировок полностью и безпроворотно. Введение военного положения на Альбионе заморозило социальные реформы или полностью их отменило. Военное ведомство получило достаточно большой портфель заказов и немного подрастеряло денег. В общем, богатые снова стали богаче, а бедные – беднее. Аристократия снова нажилась на бедах рабочего класса. Это что касается Лондона. А что касается Франции, вы же помните, что вам сказал Черчиль. Он вам дал понять, что не рассматривает Францию как суверенное государство после окончания войны, и ваши территории должны быть разделены между США и Британией. Только вмешательство Советского Союза заблокировало эти хищнические планы. Но аппетит приходит во время еды, и Лондон и Вашингтон не откажутся от расчленения Франции.

Де Голль посмурнел и несколько раз кивнул головой. Он был поражен гнилостью Лондона.

– Но мы остановили Вашингтон! – Де Голль гордо вскинулся на месте.

– Да! Вы забрали золотой запас Франции из Форт-Нокса. Это отлично! Это мужественно! Но пасаран!

– Я был в ФРГ, там очень воодушевлены тем, что Франция вышла из состава НАТО! – пафосно воскликнул генерал.

– С Западной Германией на все так однозначно! – Покачала я указательным пальцем. – Добрый католик Гитлер на развитие страны занял у частных банков США достаточно большие суммы, их вписали в госдолг ФРГ, поэтому ФРГ будет платить и по счетам господина Гитлера и по счетам плана Маршала до конца двадцать первого века. Что касается выхода из НАТО, ФРГ не выйдет из НАТО во первых, потому что США предоставляет военный протекторат, во вторых, для немцев, которых дважды ткнули мордой в поражение в течении двадцати лет и лишили армии, участие в НАТО – это честь. И вы их не разубедите. Возможно, они дадут вам немного кредитных линий в знак вежливости, но рассчитывать на них не стоит.

– Даже так! – Крякнул Президент Франции. Розовые очки спадали с него и физиономия стала достаточно кислой. – Но тогда, что же делать?

– Не отчаиваться, и смотреть вперед! – сказала я бодро.

– Мне надо подумать! – Француз был озадачен и потер переносицу.

– Конечно, в конце вашей поездки у нас еще будет время побеседовать на эти темы. – Согласилась я.

_Кстати, вы мне расскажите, почему вы, убежденный антивишист, приняли в свои ряды крайне правых? Как бы вы не относились к коммунистам, именно коммунисты в сорок четвертом в Москве протянули вам руку помощи?

– Как вам сказать, мне нужна была сильная Франция! – Генерал гордо вскинул голову.