Елена Маринос - Пражская весна

– Товарищ Черненко, зафиксируйте! – я кивнула ему.

– Товарищи, я считаю, что официально уведомить японскую сторону о расторжении договора необходимо непосредственно перед самими учениями. Это усилит внимание к нашим намерениям и японская сторона не станет их игнорировать. Поэтому я прошу министра иностранных дел не уведомлять японскую сторону о сегодняшнем расторжении Соглашения до момента получения необходимых распоряжений. – Громыко был ошарашен быстротой событий и просто кивнул в знак согласия.

Сегодняшнее совещание было достаточно напряженным. Хорошо, что Суслов еще не вернулся из поездки в Мозамбик. А то было бы нудятины.

Наступило время обеда – четыре часа совещания пролетели незаметно. Черненко записал министра обороны, командующего ВВС на консультации после обеда. Малиновский был единственным человеком, который мог бы внятно мне объяснить, как обстоят дела у военных на Дальнем Востоке. Что касается командующего ВВС, мне он нужен был для дела.

Константин Андреевич Вершинин, Главный маршал авиации, пропустил вперед себя министра обороны и вошел в кабинет генсека. Сегодняшний вызов на Политбюро его изрядно удивил. В отсутствии по болезни Малиновского на Политбюро его замещал другой замминистра.

– Добрый день еще раз товарищи, присаживайтесь. – Генсек был учтив и немного рассеян.

Вершинин не так часто удостаивался за эти два года, что Брежнев находился у власти, аудиенции у Первого секретаря ЦК КПСС. Да и в Кремль Брежнев переехал в январе шестьдесят шестого года.

– Как ваше здоровье, товарищ Малиновский! – генсек внимательно посмотрел на министра.

– Хорошо! Работать еще могу! – министр хохорился. Малиновский знал, что лечения от рака не существует, и знал, что последние дни проведет на морфии.

Вершинин же с интересом разглядывал кабинет-ему понравилась зеленая стена с растениями-оживляло настроение. Также он заметил карту страны. Красный флажок был утоплен на Камчатке в точке Петропавловск-Камчатского.

– Итак, товарищи, – начал генсек. – Я пригласил вас на консультации по поводу военных учений на Камчатке. Сейчас начало июля. Учения должны пройти не позднее начала августа. Товарищ Малиновский, поскольку вы служили на Дальнем Востоке, то знаете, что в сентябре приходят тайфуны. Операцию нужно провести до начала тайфунов.

– Это несколько неожиданно, на этот год по Камчатке у нас ничего не запланировано! – осторожно начал министр.

– Родион Яковлевич, за деньги на подготовку учений не беспокойтесь, они у вас будут. – Махнул рукой генсек. – Посмотрите пожалуйста в атласы на столе.

Военные взяли листы атласов в руки-там был отражены карты Дальнего Востока. Подробно, карта Камчатки и акватории.

– Родион Яковлевич, как верховный главнокомандующий, я планирую привлечь к учениям ВВС, ВМФ в лице Тихо-океанского флота, наземные части, и подразделения Пограничной службы КГБ. Также будет задействован персонал судоремонтного завода.

– Что я хочу от ВВС? – генсек посмотрел внимательно на Вершина. – У вас есть технический аэродром на Курильских островах, его надо доукомлектовать техникой и персоналом и сделать круглогодичным. Это будет постоянно действующая точка. Она нужна нам для защиты Курил. Да, я понимаю, что во время тайфунов там находиться опасно, но нам необходимо это присутствие. Во время учений, на подразделения, расположенные на Курилах будет возложена задача защиты акватории между Курилами и Сахалином. Подразделения, размещенные в Петропавловск-Камчатском, будут защищать акваторию Камчатки.

– А флот? – недоуменно спросил маршал авиации.

– Будет выполнять свои непосредственные задачи! – ответил генсек. – На ВВС будет возложена задача переброски гражданских специалистов на судоремонтный завод черезСахалин.

Малиновский смотрел на генсека широко открытыми глазами и не понимал ничего.

– Товарищ Малиновский, не надо хлопать ушами. – Генсек усмехнулся. Товарищ Шелепин на Политбюро показал очень занимательное кино. Японцы слишком глубоко засели на Камчатке, их придется выкуривать с боем.

– Да, да! – Будут использованы боевые снаряды и часть учебных.

– Но! – Министр обороны был обескуражен.

– Товарищ министр, японские шпионы за пятьдесят лет присутствия на Камчатке вдоль и поперек изучили территорию. Если во время Великой Отечественной японцы сдавали данные по советским войскам своим подельникам фашистам, то сейчас эта информация поступает напрямую министерству обороны США. А как вы знаете, у нас там подводный атомный флот.

– Но я!! – Малиновский побледнел еще больше.

– Товарищ маршал! – Вашей вины тут нет, просто руководство СССР прошляпило ситуацию с обороной Дальнего Востока после пятьдесят третьего года. Сейчас мы расхлебываем в авральном режиме все это гуано. – Генсек был добродушен. Я обрисовал вам ситуацию по минимуму. Следующая консультация будет со всеми командующими флотами и товарищем Семичастным. Там мы более подробно обсудим некоторые моменты. Сейчас мне от вас, товарищ министр, нужен предварительный план учений по флоту, ВВС, наземным частям. Следующая встреча будет в следующую среду. Недели вам будет достаточно, чтобы получить информацию по боеготовности Дальневосточного военного округа, интендантским службам. Вы должны понимать – Сахалин, Камчатка под колпаком врага.

– Будет исполнено! – четко ответил министр.

– Да и еще! – генсек задумался на секунду. – Вы помните, на совещании товарищ Шелепин возмущался тем, что подводники слишком часто посещают госпиталь. Я так понимаю, что госпиталь курирует в Петропавловск-Камчатском министерство обороны. Учитывая наличие подводного атомного флота, я примерно подозреваю по какой причине плавсостав вместо выходных отлеживается в больничке. Поэтому мне нужна полная информация по медицинским диагнозам плавсостава.

Малиновский не понял.

– Хорошо, Родион Яковлевич! – голос генсека стал сух. – Радиация на подводных лодках с ядерными реакторами приводит к раковым опухолям и лучевой болезни. Я не знаю, как вы подцепили свой рак, но на данный момент весь плавсостав подводных лодок обречен, так же как и вы. Только вы знаете о раке достаточно много от ваших врачей тут в Москве, а вот там в Петропавловск-Камчатском ни черта не знают. И может возникнуть ситуация, когда подводная лодка будет находится в боевом плавании, а все подводники слягут с приступом. Вы же помните, как вам было хреново во время приступа! Как вы думаете, что будет с матросами и лодкой? – генсек презрительно поджал губы и смотрел прямо в глаза маршалу.

– Лодка выйдет из под контроля, возможно затонет! – сухие губы маршала выдали убийственный ответ. Он на своей шкуре оценил дыхание смерти, если на войне он не боялся- у него была цель бить фашистов до последнего, то сейчас страх смерти накатывал и оставлял его в холодном поту.