Владимир Малыгин - Если боги за нас! [litres]

Местом встречи была назначена харчевня. Другая, не та, мимо которой я проходил по пути к капитану домой, а чуть в стороне, в другом секторе. На радиальной от порта кривой улочке, изобилующей закутками, тесно стоящими одно- и двухэтажными домишками, с текущими вдоль стен по канаве помоями. Сюда даже днём солнце не доставало, вот и не смогла жара высушить этот рукотворный зловонный поток.

К назначенному сроку подошли к замызганному входу, огляделись и, пригнувшись, осторожно протиснулись внутрь, стараясь не касаться грязных тяжёлых дверей и жирных стен. За спину можно не опасаться, вокруг тишина, значит, наши люди уже на местах. Даже вороны и чайки в сторону отлетели, испугались чего-то или кого-то.

Теперь можно осмотреться, что там внутри. До захода солнца времени ещё много, но тут, как и всюду на этой улице, царит сумрак. Пара маленьких оконец поглядывают подслеповатыми бельмами проёмов с обеих сторон входной двери и, похоже, предназначены только для антуража, потому как свет через них почти и не просачивается. Коптят жёлтым тусклым светом светильники над грязной стойкой, в нос шибает тяжёлый кислый запах, да даже не запах, а вонь грязных тел и какой-то прогорклой жарёхи. Закопчённый потолок над выложенным из неотёсанных валунов очагом у стены рядом со стойкой колышется свисающими лохмами сажи. Дымоотвод забит, мелькнула мысль и пропала. И никого за стойкой.

Стоило только переступить порог и оказаться в низком зале, как тут же уши придавило тяжёлой ватной тишиной. Уличные звуки так и остались там, за тяжёлой глухой дверью, отрезавшей нас от дневного света. Впрочем, разницы никакой, на улице с нашим приходом тоже тихо было. Здесь же слышно было только жужжание мух в вязком густом сумраке, да неожиданно пронзительно скрипнула тяжёлая лавка в углу под чьим-то задом. Осмотрелся, нам, похоже, как раз в тот угол, больше здесь никого нет. Или это заведение только для таких дел и предназначено, или народ собирается гораздо позже, когда у него начинается самая работа. То есть с наступлением ночи. Ну, пошли. Нас, кстати, уже и приглашают, призывно помахивая рукой. Подойдём.

Глаза полностью привыкли к этому сумраку, по пути более тщательно просканировал помещение. Что там за стойкой? Неприметная дверка? Подмога прячется? Ну-ну. У меня два моих арбалета, у Последа столько же. Как ни напирал сотник, а я настоял взять с собой только одного бойца. Выбрали Неждана. Шесть взведённых арбалетов – это очень много для этого времени. В любом случае, если что, на воздух мы вырвемся, а там нас поддержат. Ну, это в самом плохом случае. Может, и удастся разойтись мирно с местными ночными работниками.

А вот то, что не встали при нашем приближении, это неуважение, но ладно, может, тут так положено. Тогда и мы будем себя вести аналогично. Осмотрел сидящую компанию. Трое на лавке по ту сторону широкого, тяжёлого даже на вид стола, двое с торцов. Одежда с претензией на роскошь, даже местами чистая. Или точно чистая, а это по ней тени от светильников играют. Значит, не простые тут люди собрались. И с чего бы нам такая честь оказана? Кстати, только сейчас заметил, что колечки на пальцах почти у каждого камнями в тусклом свете мерцают, а оружия-то и нет. Совсем. Кроме, пожалуй, небольших ножей, лежащих перед каждым. Но есть у меня ощущение, что это не показуха и не оружие, а просто люди к еде приготовились. Вилок-то нет, вот ножами и пользуются. Пара кувшинов на столе, кубки, даже не глиняные, а металлические. Что за металл, интересно? Не серебро же? Олово? По цвету похоже. Ладно. Пустые, кстати, кубки. Мысли пронеслись быстро, пока подходил к столу и осматривался. Секундная пауза, приглашения сесть не поступило, значит, присаживаемся сами. Подобный манёвр мы с Последом обсудили, вот и сейчас по моему кивку мои товарищи отодвинули лавку от стола. Чем дальше, тем лучше, всё больше времени и места для манёвра будет. Арбалеты заряжены, под руками на боках висят, и встречающие их уже срисовали. И выводы сделали правильные, потому как сильно напряглись. И правильно, что напряглись.

Осмотрел лавку, чистота оставляет желать лучшего, да выбирать не из чего, переступил, присел на край. За спиной остались стоять Послед с Нежданом.

– Встреча у меня тут должна быть. Не с вами?

– С нами, – и молчат, в упор рассматривают. Глаза рыбьи, без малейшего признака эмоций. Ну и я помолчу, тоже посмотрю. Умею.

– Дом большой купил? Торговать, говорят, собираешься? – нарушил тишину правый из сидящей передо мной тройки.

А сбоку сидят на подхвате, так получается.

– Правильно говорят.

– Слух дошёл, что Бодуэн со своим судном теперь под тобой ходит? И товар, который он в долг у торговца брал, теперь тоже твой? – левый вступил в разговор.

– Быстро у вас слухи разносятся, – чуть усмехнулся.

– Ещё слух прошёл, что людей ты наших побил, когда судно взял, – опять правый.

– Уважаемые, вы бы к делу перешли. А слухи пересказывать… Мне они не интересны.

– К делу так к делу. Ты судно взял, людей побил, товар перехватил. А мы с этого товара и судна свою долю имели, – выпрямился вожак. Что-то в глазах сверкнуло, какая-то эмоция проскочила. Понять бы, какая.

– Прошли бы они мимо меня, и не получилось бы того, что получилось. Остальное меня не касается.

– Теперь касается. Доля наша утерянная на тебя падает. Ты нам и заплатишь. Сразу мы с тебя, конечно, высчитывать ничего не будем, а вот потом, когда торговать начнёшь, на ноги встанешь, тогда и вернёмся к этому разговору. Согласен? – и улыбается, ласково так, как будто великое одолжение делает. А вот теперь в глазах явный интерес светится. Ожили глаза-то.

Классический развод. Знакомо.

– Нет, ребята, пулемёта я вам не дам, – вырвалось само собой.

Сидящие напротив даже переглянулись.

– Правильно понимаю, что отказываешься платить?

– Правильно понимаешь.

– А если в один прекрасный день или лучше ночь дом твой сгорит и вместе со всеми товарами? Не боишься? Или по улице вдруг неудачно пройдёшь? Раз, и споткнёшься на ровном месте?

– И восемь раз подряд на нож упаду? – подхватил я.

Правый даже хмыкнул весело на такое моё предположение. А центровой только руками развёл, мол, ты и сам всё прекрасно понимаешь.

– Нет, не боюсь, – стукнул о столешницу двумя арбалетами, мгновенным движением подняв их над столом. Теперь отчищать придётся от жира. Стол-то грязный. За спиной прошуршала одежда. Боковым зрением поймал блеск наконечников слева и справа. – Тихо, тихо. А вот вы не боитесь, что у нас может рука дрогнуть? Один раз. Но вам ведь и одного раза хватит, верно? И своим там скажите, чтобы глупостей не наделали.

Это я на шум из-за стойки среагировал. Двери-то сзади не просто так заскрипели. Неждан развернулся на шум, который сразу же резко оборвался.