Сергей Васильев - Стальная империя

Николай Михайлович прикрыл глаза, вспоминая приятные минуты, проведенные на пока еще слабо обжитых, но уже вполне привлекательных островах.

– Ваше Высочество, – подал голос Манташев, – насколько я помню, вы отправились на Гавайи в мае. Выборы состоялись только через месяц, но вы уже везли Судзиловскому от государя поздравление … Откуда же император знал?

– Александр Иванович, дорогой вы наш, – переглянувшись с братом, нежно и ласково проворковал генерал-энтомолог. – Вы разве еще не заметили, что государь наш знает несколько больше, чем мы все, вместе взятые? В отношении грядущих событий – особенно. Ведь нефть, которую вы сейчас так успешно качаете в местечке Месджеде-Солейман – тоже его рук дело, не так ли? Он просто взял карту и ткнул пальцем – “бурить здесь”, так? Вот-вот… То же самое случилось и в Поволжье. И с алмазами Вилюя, Койвы и Вишеры, за чьи бонды сейчас идёт такая драка в Париже… Назовите это божьим провидением, потому что по-другому это не объясняется.

– Тогда получается, что мы все здесь находимся божьим провидением?

– Вас это смущает? Быть под властью Всевышнего не так уж плохо. Может быть тяжелее, но во всяком случае честнее, чем под властью дьявольского наваждения. Не требуется хитрить, если это, конечно, не военная хитрость. Главное – не пытаться противоречить Божьему промыслу, он этого не любит.

– А в чем же состоит Божий промысел относительно меня и моей эскадры, Бимбо? – Александр Михайлович явно заинтересовался философскими сентенциями брата. – Почему Никки сначала отдал публичный письменный приказ идти на Дальний Восток, а потом тихо, тайком изменил его и вот уже почти год я болтаюсь между Бендер-Махшехром и Пхукетом, наводя ужас своими 12-дюймовками на местных верблюдов?

– Во первых, – Николаю Михайловичу явно нравилась роль преподавателя основ политологии, – ты выполняешь государственный императив “там, где стоят наши нефтяные вышки – будут стоять и наши крейсера” и страх наводишь не только на верблюдов. Наш уважаемый нефтяной барон Манташев разошелся не на шутку. Объемы у него такие, что чугунку пришлось прокладывать от месторождений к морю.

Манташев довольно кивнул. Хотя лояльность шаха стоила двадцати миллионов рублей в виде кредита, предоставленного Россией Персии [20] Исторический факт – Россия действительно предоставила Персии в 1901 году заем в 20,500,000 руб. Так как большая часть денег пошла на погашение прежних обязательств, а также была промотана шахом, через 2 года Персией был заключен второй заем ещё на 10 миллионов… , дебет персидских скважин впечатлял даже видавших виды бакинцев и не оставлял сомнений – доход от эксплуатации месторождения покроет затраты в ближайшее время. Уже через неделю после первой нефти, Манташев понял – грядёт дефицит транспорта, а через месяц судорожных попыток сформировать гужевые караваны пришло понимание – в пожарном порядке необходимо тащить трубу и прокладывать узкоколейку, сооружать по пути следования сторожевые блокгаузы и привлекать к патрулированию армию, так как вообще любые торговые караваны, а уж тем более нефтетруба и железная дорога в этих диких местах – как пряник для местных бандитов и не местных агентов Турции и Англии. Пока тянули узкоколейку, поняли, что её пропускной способности будет явно недостаточно! Договорились с шахом о железнодорожной концессии. Сегодня чугунка строится сразу шестью бригадами: две ведут полотно навстречу друг другу из Месджеде-Солейман и порта Бендер-Махшехр, еще две – от месторождений до Тегерана, и, наконец, третья пара тянет рельсы от Тегерана и Тебриза, что почти на границе с Россией.

А в Бендер-Махшехр в канун Нового года загружается первая товарная партия с “чёрным золотом” в танкеры Самуэля Маркуса из “Бритиш Петролеум”. Вот-вот начнёт пополняться звонкой монетой касса наполовину казённого “Персидского нефтяного товарищества”. Вернутся первые вложения из государственного бюджета. Самуэль, попавший из-за кризиса со своими нефтевозками в тяжелое положение, теперь молится на Манташева, буквально спасшего его от банкротства, зафрахтовав корабли на два года вперед – ровно через такой срок черноморские верфи пообещали спустить на воду отечественные танкеры.

Было, правда, одно темное пятно на безоблачном персидском небосклоне – настойчивые попытки британцев зацепиться в Персии хотя бы одним коготком. Английский финансист Уильям Нокс д’Арси нежданно-негаданно получил у персидского шаха Музаффара аль-Дина из династии Каджаров концессию на «добычу, разведку, разработку, переработку, экспорт и продажу натурального газа и нефти… в течение 60 лет». [21] Исторический факт – в 1901 году английский финансист Уильям Нокс д’Арси получил у персидского шаха Музаффара аль-Дина из династии Каджаров концессию на «добычу, разведку, разработку, переработку, экспорт и продажу натурального газа и нефти… в течение 60 лет». За концессию д’Арси выплатил шахскому правительству 20 тыс. фунтов стерлингов. Договор также предусматривал, что шах получает 16 % с продаж нефти (роялти) в случае успешной реализации проекта. Концессия охватывала территорию всей страны, за исключением пяти северных провинций, граничащих с Российской империей. Задачу поиска нефти д’Арси, предпочитавший не покидать пределов Европы, поручил инженеру Джорджу Рейнолдсу, которого уже вряд ли найдут… Пустыня хорошо прячет следы, а нефтяной бизнес не терпит излишне наглых. В любом случае, приходится держать ушки на макушке и отслеживать появление непрошенных гостей. Этим сейчас занимаются дашнаки и армянский пехотный корпус, усиленно вылавливая иностранных лазутчиков и тихонько “прикапывая” их без излишних политесов. Что с этих дашнаков возьмёшь? Горячие люди, дети гор…

– А если посмотреть шире, – Николай Михайлович крутанул пузатый глобус, украшавший салон яхты, – можно увидеть, что твоя эскадра – это дубинка, положенная у крайне чувствительной точки нашего британского дядюшки, Суэца и Баб-эль-мандебского пролива. И ты ведь не просто тут якорь бросил. Как строительство идет?

– В Пхукете и Бендер-Аббасе уже готовы эллинги для миноносцев и две береговые батареи из шестидюймовок. А доки и мастерские, – Александр Михайлович вздохнул, – некому их строить. И наши, и немцы – все строят Владивосток. Мы пока только земляные работы освоили.

– В Пхуккете? – удивился Манташев.

– Это владения нашего доброго друга и практически члена семьи короля Сиама Чулалонгкорна [22] Исторический факт – Отношения между императором России и королем Сиама были дружеские и практически семейные. Подлинная телеграмма короля своей супруге из Петербурга в 1897 году: “На прощальном завтраке с российской стороны присутствовало множество родственников императорского дома, атмосфера была очень непринужденная. Императрица, мать императора Николая II, даже расплакалась. Уговор с ней был такой – она считает себя моей мамой, а я считаю себя ее сыном. Целовала меня каждый день, а сегодня договорились быть сыном и матерью, и подставила щеку для поцелуя. С сыновьями и дочками – как с братьями и сестрами. Они все со мной целуются. Наших детей императрица-мать совсем зацеловала и считает их своими внуками»14. Прощаясь, император Николай II выразил намерение побывать в Сиаме еще раз, по пути на церемонию открытия Транссибирской магистрали, которая должна была состояться в 1899 г.” , – пояснил Александр Михайлович. – Никки в свое время защитил королевство от нападок французов и с тех пор Чулалонгкорн считает себя обязанным. Мы воспользовались его добрым отношением и арендовали остров Пхуккет вместе с плантациями гевеи и оловянными рудниками. Короля даже уговаривать не пришлось – с появлением военно-морской базы России у его побережья желающих ощипать его, как курицу, сразу поубавится…