Николай Васильев - Похождения поручика Ржевского [СИ]

— То есть заказ на освещение вот этого моего дворца мне надо предложить герру Краузе?

— Именно так, Ваше Величество. Впрочем, Отто так загружен в Москве, что может не потя-нуть исполнение вашего заказа. Выход простой: нужно подобную компанию организовать в столице и в этом я могу поспособствовать. То есть найти толкового физика, подыскать рабо-чий коллектив, сделать модель свечи и научить всех их азам электротехники. Надеюсь, к рождеству ваш дворец будет освещен не хуже голицынского в Москве.

— Будьте добры, господин Городецкий, сделать все это, а с оплатой я не поскуплюсь.

— По выходе из дворца я сразу пойду в университет, встречусь с ректором и выпрошу у него кандидатуру молодого дарования. Но желательно было бы иметь Ваш автограф, Ваше Вели-чество.

— Извольте, — улыбнулся император и написал на листе бумаге, подсунутой секретарем: "По-дателю сего прошу в его просьбах не отказывать". И последовала характерная роспись, заве-ренная императорской печатью.

— Но не торопитесь уходить, — сказал Николай. — Мне, а также моей женке будет интересно послушать о новых достижениях человеческого разума, которые ожидают нас в скором бу-дущем. Говорят, что вы являетесь основным экспертом в этих новациях. Поэтому прошу пройти со мной в будуар императрицы, где кроме нее будет еще несколько фрейлин, жадных до новостей и новых людей. Они у нас, кстати, на выданье, поэтому говорите с пылом и оглядите каждую: вдруг возникнет с кем что-то вроде электрической вспышки — как между вашими электродами?

— Я женат, Ваше Величество.

— Я в курсе ваших семейных дел, господин Городецкий. Дочь княжны Мещерской не прочь освободить вас от брачных уз.

В новой комнате, оформленной в кремовых тонах и снабженной кроватью под атласным балдахином, сидела вокруг стола группка молодых женщин и играла в лото. При виде им-ператора все кроме одной встали и сделали книксен, а оставшаяся сидеть императрица ска-зала по-французски:

— Быстро вы управились, Николя. Так у нас будет ослепительное освещение, молодой чело-век?

— Будет на любой вкус, Ваше Императорское Величество, — ответил по-французски же Макс.

— Хи-хи! — засмеялась Александра Федоровна и добавила по-русски: — Вы так смешно ковер-каете французские слова!

— В провинции, Ваше Величество, дворяне говорят, в основном, по-русски, а я как раз оттуда родом, — ответил Городецкий по-русски.

— Тогда я дозволяю вам говорить здесь на родном языке. Но нам сказали, что вы большой знаток технического прогресса. Что за чудеса ожидают нас в ближайшем будущем? Только не стойте как на экзамене — присаживайтесь, прошу вас. И вы, мой муж, тоже.

Все расселись вокруг того же стола и Макс стал разворачивать пред дамами картины бу-дущего, оглядывая втихаря шесть присутствующих фрейлин. Вдруг дверь в будуар откры-лась и вошла еще одна девушка: невысокого роста, но с характерным "николаевским" про-филем и его же голубыми глазами.

— Ма мэр! — воскликнула она и перешла на русский. — Я тоже хочу послушать о чудесах бу-дущей цивилизации!

— Хорошо, Мэри, присаживайся к нам, только Максима Федоровича прошу не перебивать…

Цесаревна сидела смирно минут пять, но все же перебила Макса вопросом:

— Как может один фонарь осветить ночную улицу на 100 саженей?

— А я видела это собственными глазами, — неожиданно сказала самая молодая (лет 17-ти) фрейлина. — Когда гостила в Москве у своего дяди…

— Вы, Трубецкая, всегда голос подадите, — фыркнула Мария Николаевна. — Как будто кроме вас здесь никого нет!

— Мэри! — прозвучал властно голос Александры Федоровны. — Я велю вам сейчас нас поки-нуть!

— Мильпардон, маман! — пискнула принцесса и добавила нормальным голосом: — Прошу вас, Максим Федорович, продолжайте.

В общем-то о технических новинках Макс решил много не говорить, а то еще делать все их заставят. И потому плавненько перешел на моды будущего и попросил карандаши и бу-магу. Глаза у дам совсем разгорелись, и они придвинулись к нему почти вплотную. А Макс витийствовал…

…кринолин обязательно уступит место турнюрам. Это небольшой фрагмент от кринолина, прилаженный непосредственно… как бы это сказать? В общем, к попетте дамы. Вот я ри-сую… Получается пикантно и не так громоздко.

— Мы должны это получить в ближайшем будущем! — категорически сказала императрица. — Вы поможете нашим портным, Максим?

— Назвался груздем, полезай в кузов, — со вздохом и паникой во взоре сказал Городецкий, чем вызвал дружный смех дам.

После этого визита жизнь Городецкого вновь взвихрилась и уплотнилась донельзя. С утра он дискутировал с академиком Ленцем (именно он был деканом физического факультета университета и к тому же занимался электромагнетизмом) и при его содействии отдавал ука-зания по изготовлению лампы молодому Петрушевскому, потом спешил в Горный институт, где ему готовили асбестовую изоляцию для проводов, после обеда наведывался в придворное ателье, где шло изготовление турнюрных каркасов, а вечером (если не было балов) появлялся в кругу императорских дщерей и фрейлин и поднимал им настроение. Как спросите вы? Сначала рассказывал недосказанное о будущей цивилизации, потом вспомянутые накануне приличные анекдоты: из жизни зверей, властителей прошлого, а также джентльменов…

Например, девушкам понравилась история про Наполеона, когда он бежал в 1815 г. с острова Эльба и высадился в Антибе с отрядом в 1000 человек. Король Людовик 18-й стал высылать навстречу ему войска для сражения, но те всякий раз в полном составе переходили на его сторону. В конце концов, Наполеон послал королю записку: "Мой венценосный брат! Прекратите слать мне войска, их у меня уже достаточно". А парижские газеты описывали этот поход изо дня в день так: "Корсиканский монстр высадился возле Антиба". "Людоед захватил Экс де Прованс". "Узурпатор вторгся в Гренобль". "Бонапарт вошел в Лион". "Наполеон приближается к Фонтенбло" и последнее: "Его императорское величество ожида-ется сегодня ликующим народом Парижа".

В дополнение к рассказам Макс стал показывать девушкам новые подвижные игры: броски мяча в кольцо (для чего сделал квадратный щит и железное кольцо к нему с сеткой, прикрепив это сооружение к стене одного из пустующих залов дворца), игру в волан через сетку, а потом и теннис (пришлось опять все делать самому, в том числе и волосяной мячик в войлочной обертке) — все в том же зале. Девушки живо втянулись в эти игры, причем есте-ственным образом разделились на "баскетболисток" (так он их упорно называл), "бадминг-тонисток" и "теннисисток". Поскольку фрейлин во дворце было несколько десятков (у каж-дой цесаревны были свои фрейлины), то на каждый вид игр 5–7 желающих всегда набиралось.