Дмитрий Дашко - Реализация [СИ]

К тому же за всё время, пока мы тут находились, к причалу не пристала ни одна баржа, да и людей поблизости не появлялось.

– Архип, – позвал я.

– Чего?

– Скажи, почему причал выглядит заброшенным?

– Так его и в самом деле забросили. Река в этом месте обмелела года три назад. Ни одна баржа теперь пристать не может.

– И как охраняются подступы к речке?

Он задумался.

– Ну, часовой время от времени делает обход.

– Всего один часовой? – поразился я.

– Да. А что – я же говорю, там мелко, и дороги больше нет – на подводе не подъехать, мешки не загрузить.

– Боевики не планирует вывозить муку. Им нужно проникнуть на территорию и устроить поджог.

– Думаешь? – Его осенило, как и меня.

Не только у дураков мысли сходятся. Мы оба подумали об одном и том же.

– Да, – кивнул я. – Лодка. Они приплывут сюда и попробуют попасть на склад со стороны реки.

– Твою мать! – выругался Архип. – Да, лопухнулись наши знатно, когда посты расставляли.

– Выводы потом сделаешь.

– Само собой. Всыплю по первое число! – злорадно усмехнулся он, а я подумал, что кому-то действительно после этой ухмылки не поздоровится.

– Всыпь обязательно. А пока надо придумать, как брать будем.

– Есть идеи?

– Да, собственно, всё на поверхности. Делаем засаду у причала, – сказал я. – Пусть парни одеваются потеплее и стараются не шуметь. Сам знаешь, как далеко по воде разносятся звуки.

Как только стемнело, наш маленький отряд выдвинулся к заброшенному причалу. С реки дул сильный ветер, не спасали даже предусмотрительно надетые красноармейские шинели, а жечь костры я строго настрого запретил. Кроме того, к большому неудовольствие курящих, я лично проверил каждого и не дал взять с собой табак, спички или зажигалки.

В темноте огонёк зажжённой папиросы светит словно маяк, я не хотел, чтобы боевики догадались, что их ждут.

Ночью слышен практически каждый звук. И пусть до того берега было далеко, часа в три мы услышали шум спускаемой на воду лодки, тихие переговоры и плеск, с которым вёсла шлёпали по воде.

Шакутин не обманул. С той стороны реки к складам под покрытием ночной темноты плыли «гости».

Пусть мы замёрзли как цуцики, поджидая налётчиков, но оно того стоило. Страшно подумать, какие последствия имел бы для города поджог складов.

Я взял в слегка окоченевшую руку наган. Архип последовал моему примеру.

Сразу пропало оцепенение, вызванное ночной прохладой, включился мозг, появился азарт и предвкушение интересного дела.

Мелькнула мысль об опасности: сюда плыл подготовленный народ, и вооружён он точно не подушками. Наверняка, без пальбы не обойтись, а пуля, она, как известно, дура. Порой может прилететь оттуда, откуда не ждали.

Хотя чего гадать и думать: подставляться под выстрелы я не собираюсь. И вообще, гнать надо из башки дурные предчувствия, они порой могут действовать не хуже программного кода. Сам себя накрутишь и вуаля…

Нет, сегодня надо брать преступников, в идеале – живыми.

Если к уголовной мрази наказания пока относительно гуманные: и срок могут дать небольшой, и вероятность попасть под регулярную амнистию высокая, то террористам пощады от закона ждать нечего. «Вышка» обеспечена практически каждому.

Казалось, погода сегодня на стороне боевиков: небо затянуто облаками, ни одной звездочки… Мы могли догадываться о приближении диверсантов только по звуку.

Две лодки причалили практически одновременно. Восемь пар рук подхватили их и вытащили на сушу. Ну да… по реке гуляла волна, лодки могло унести, и тогда боевики сами отрезали бы себе пути к отступлению.

Их восемь, нас десять – не сказать, что наше численное преимущество велико. Однако у страха глаза велики. Боевики не знают, что их ждут, сразу разобрать невозможно, сколько народу отправлено на «торжественную» встречу – может, взвод, а то и целая рота. Фактор внезапности работает на нас.

Один остался сторожить лодки, семь гибких фигур метнулись к стене.

Пора!

Я выцелил первого из бегущих и нажал на спусковой крючок.

Бабах! Стрельнуло так, что у меня чуть уши не отвалились. Представляю, что сейчас ощутили эти гады.

Бандит, в которого я целился, споткнулся на ровном месте и упал. Значит, не промахнулся. Одним подонком меньше.

– Стоять, сволочи! Вы окружены! – крикнул я и снова выстрелил.

Надо отдать боевикам должное. Да, засада стала для них неприятным сюрпризом, но действовали они умело и слажено. Моментально попадали на землю и открыли ответный огонь.

Почти сразу в бой включились мои парни и ребята из ГПУ.

Пошла канонада не хуже артиллерийской.

Тип, стороживший лодки, попробовал удрать. Он припустил вдоль берега, но Архип срезал гадёныша на бегу.

Минус два.

Хорошо, что глаза давно освоились с темнотой, и я разбирал, где холмик, а где вжавшийся в землю бандит. Ещё два выстрела и одна из «мишеней» резко дёрнулась, засучив ногами.

– А-а-а! – завыл раненый. – Суки краснопёрые! Не стреляйте!

Я снова взял инициативу в свои руки.

– Сопротивление бесполезно! Сдавайтесь или мы перещёлкаем вас тут как блох!

– Хорошо, командир! – выкрикнули мне в ответ. – Мы сдаёмся, только прикажи своим, чтобы прекратили палить.

– Отставить огонь! – рявкнул я.

Выстрелы с нашей стороны прекратились.

– Поднимайтесь с поднятыми руками. Если у кого-то увидим в руках оружие – сразу пулю в лоб! – предупредил я.

С земли поднялись только трое, не считая раненого. Тот вертелся волчком и не мог встать на ноги.

– Арестовать! – скомандовал Архип.

Бойцы окружили сдавшихся боевиков.

Откуда-то с тыла послышался шум. Это мчались встревоженные чоновцы со стороны склада.

– Спокойно, бойцы! ГПУ, – остановил их Жаров. – На время поступаете в моё распоряжение. Поможете откомандировать этих субчиков.

С нашей стороны потерь не оказалось, разве что одного чекиста слегка зацепило во время перестрелки, но рана была несерьёзной. Парень даже улыбался и всячески храбрился, выказывая, что для него это царапина, не опасней комариного укуса.

– Ваше счастье, что никого из наших не убили, – буркнул Жаров, подойдя к арестованным боевикам. – А то бы остались лежать здесь, у реки.

– Тоже мне, счастье, – фыркнул высокий боевик.

У него была типичная внешность школьного учителя: приятное добродушное лицо и умные глаза. Вот только сейчас в них застыла злость.

Вряд ли это рядовой боевик. Ну не похож он на обычную «пехоту».

– Вы старший? – спросил я.

– Допустим, – вскинул подбородок он.

– Представьтесь.

– Мальцев Вениамин. Предупреждаю сразу, гражданин начальник, больше вы от меня никаких показаний не дождётесь, хоть пытайте, – он попытался выдавить из себя улыбку, но она вышла какой-то беспомощной.