Константин Назимов - Мятеж в империи [litres]

– Доброй ночи, Борис Ефимович, – проговорил я в трубку, – уже подготовили материалы по нападению на званом ужине в ресторане?

– Некоторые наброски есть, однако, как понимаете, времени прошло мало, подробности узнать очень сложно, – осторожно ответил мой собеседник.

– И тем не менее заметка выйдет на первой полосе с аршинным заголовком, – ухмыльнулся я.

– Так и событие нерядовое, – парировал владелец одной из самых продаваемых газет Екатеринбурга.

– Я бы вам посоветовал связаться с коллегами в столице, там забавные вещи произошли. Выводы делать и рубить сплеча сразу и бесповоротно никак нельзя. При вдумчивом рассмотрении всех событий возникает вопрос, – завуалированно проговорил я, прекрасно зная Салибова, который разбирается в том, что вслух не произнесено, и намеки понимает.

– Гм, Иван Макарович, честно говоря, вы меня сильно озадачили.

– Ой, да там ничего сложного, – усмехнулся я.

– А вопрос-то какой следует из не ведомых мне событий?

– Да вот получается, что в России эти действия имеют определенную направленность. Обращая взор на заграницу и их стремление досадить императрице Ольге Николаевне, становится понятно, что в выигрыше остаются именно те страны, что являются в данное время оппонентами нашей империи.

– И, как понимаю, мы все можем косвенно пострадать? – осторожно задал вопрос Салибов.

– Политика, – коротко ответил я, а потом продолжил: – Пару часов, думаю, вам хватит, чтобы подготовить статью. Перед публикацией я хотел бы ее прочесть, чтобы не возникло никакого недоразумения.

– Иван Макарович, немедленно свяжусь с парой известных изданий в столице, а потом, если дозволите, могу к вам явиться.

– Не обязательно, можете зачитать по телефону, я вам доверяю, – ответил я и положил трубку.

Глаза слипаются, прошел на кухню и сделал себе большую чашку кофе. Последнее время и так на сон времени не остается, а ближайшие сутки, чувствую, предстоят непростые. Сумеем ли не рассориться с императрицей? Сколько еще у нас времени, пока Альянс четырех не начнет боевые действия? Ох, боюсь, счет идет на дни. Еще и революционные движения нельзя сбрасывать со счета. На территории Сибири вряд ли случатся теракты, после сегодняшней заварушки, точнее уже вчерашней, у Анзора и мышь близко к нам не подберется. Готов побиться об заклад, что мой советник сейчас не у Симы под боком спит, а по городу носится и раздает приказания, в том числе и по телефону. Поднимает свои связи в криминальном мире, а вес у него немалый, объясняя, чем для них может аукнуться бездействие.

– Братец, ты же обещал ночами не пить кофе! – вошла на кухню Катерина в запахнутом халате.

– А то тебе неизвестно, что произошло, – отмахнулся я. – Небось Марта все рассказала, в том числе и про ранение Ларионова. Кстати, как он там?

– Вениамину Николаевичу повезло, рана неопасна, – ответила сестра, а потом спросила: – Это все очень плохо и серьезно?

– Сама-то как думаешь?

– Да непонятно ничего, – пожала та плечами и, зевнув, села за стол. – Сделай и мне кофею, он и в самом деле заставляет мозги лучше работать.

Не стал спорить, знаю, что сестрица не успокоится, пока не разузнает все подробности. Кстати, а как это она прием, который организовала подруга, пропустила? Сразу этот вопрос и задал, сестрица объяснила свое отсутствие тем, что была вынуждена посетить семью брата, у которого еще один ребенок родился. Уточнять ничего не стала, да и я не спрашивал. Макар, да и остальное семейство, за исключением младшей названой сестры, делают вид, что меня знать не знают. Уже посчитал, что вопрос закрыли и Катька не продолжит, но та, смотря в чашку с кофе, неожиданно спросила:

– Братец, а ты меня в случае чего защитишь?

– Конечно, – пожал я плечами. – А ты про что?

– Батя решил, что в девках я засиделась, – закусив губу, сказала она.

– И? – не совсем понял я ход ее мыслей.

– Он мне подыскал какого-то жениха, говорит, замуж тебя, дочка, отдам, готовься.

– А ты, значит, волю родителя исполнять не желаешь, – хмыкнул я.

– Вань, ну пожалуйста… – заныла сестрица и сделала такие глаза, как будто собирается заплакать.

– Ой, это меньшая из проблем, – отмахнулся я, мысленно взвешивая, что бы с Катьки стребовать за ее избавление от навязанного замужества.

За последнее время сестрица расцвела и стала притягательной молодой барышней. Офицеры, которые часто бывают у меня в доме по долгу службы, с удовольствием отпускают хозяйке комплименты и не прочь познакомиться поближе, да наличие моей персоны их сильно смущает. Промышленники и купцы также проявляют к Катерине Макаровне нескрываемый интерес. Но остается загадкой, почему же ни одного предложения руки и сердца так никто и не сделал, и сестрицу не сватал. Как же так?..

– Кать, а чего у меня никто тебя не сватал? – смотрю на сестрицу, а та плечиком дернула и заявила:

– Так сначала со мной говорят, а я скромно предупреждаю, что брат у меня деспот и не отдаст любимую сестру тому, кто ему не ровня.

– Вот же ты нахалка! – восхитился я. – А у самой на примете никого?

Тема скользкая, после гибели моего адъютанта, которого Катька вроде бы и не любила, но слез немало пролила, ни с кем она на прогулки не отправлялась. Ну, не считая меня или подруг.

– Молода я еще! – усмехнулась девушка. – Думаю, не следует мне вперед любимого брата семьей обзаводиться! Так что там насчет происшествия у Марты?

Хм, настроение у моей сестрицы улучшилось, она успокоилась, понимая, что слово свое сдержу и отец ей не страшен. В нескольких словах рассказал Катьке о происшествии в ресторане. С Анжелой сестра не знакома и восприняла ранение певицы не слишком печально, что в общем-то понятно.

– Иван Макарович, к вам профессор, – зевая, сказала Надежда, войдя на кухню.

– Хм, странно, что звонка не слышал, – удивился я и пошел к Портейгу.

Семен Иванович уже сам ко мне спешил, держа в руках неизменный саквояж.

– Иван, у раненой развивается странный синдром! – заявил профессор. – Ничего не могу понять!

– И какой же? – озадачился я, мысленно взвыв, так как сейчас совершенно нет времени, а зная Семена Ивановича, понимаю – тот просто так не отстанет.

– Рана не опасна, анализ крови не выявил ядов, а Анжелу с завидной периодичностью рвет. После того как она пришла в сознание, приняла лекарства и поела, ничего необычного не случилось. Два часа назад началось! Боюсь, как бы это не отторжение лекарств или аллергическая реакция.

– Но я-то что могу сделать? – развел руками. – Если уж вы не можете поставить диагноз…

– Иван, требуется предусмотреть различные варианты! Пусть даже невероятные! У меня фантазия закончилась, – признался Портейг.

– Реакция на еду? – предположил я, но профессор отрицательно махнул рукой. – Стресс? Беременность?