Александр Иванов - Злата. Жизнь на «Отлично!»

— Привет, — сказал я «приняв» звонок

— Злат, привет, вы еще там не уехали из больницы?! А то, мы с мамой едем за вами! — сказала подруга

— Нет, мы сейчас на остановке, возле больницы, автобуса ждем…, — ответил я

— Отлично! Ждите нас, мы скоро будем! — сказала та

— Ждем, спасибо! — сказал я, — Бабуль, за нами едет Стёша с мамой, скоро будут, подождем их здесь.

— Дорожи дружбой с ней, — сказала бабуля, присаживаясь на лавочку, — она очень хорошая девочка. Это теперь редкость! И родители хорошие.

— Что есть, то есть, — ответил я, аккуратно присаживаясь рядом с бабулей

Вообще-то, в семье Златы, у ее мамы, есть автомобиль. Но сегодня у нее не получилось отпроситься на время с работы, дабы заехать за мной (она секретарь в какой-то местной зеленоградской фирмочке, производящей электронику) и поэтому, за мной приехала бабуля.

Через несколько минут к остановке подъехал видавший виды RAV4 (и мне тут же взгрустнулось по поводу оставшегося там моего 570-го «Лекса», с комфортом перевозившего мои телеса из точки «А», в точку «Б» и обратно), из открытого окна которого рукой махала нам Стеша, а за рулем находилась миловидная женщина, ее мама. Мать и дочь были поразительно похожи, только оттенок волос у них был разный.

— Привет, Злат! Здравствуйте, Анна Леонидовна! — крикнула Стёша

И в тот момент, когда бабуля уже забралась на заднее сидение, а я обходил авто, дабы сесть с другой стороны, по округе разнеслось мое громкое: «блядь!». И я тут же ругнулся еще раз, на сей раз строго про себя, заметив в отражении бокового зеркала, как поморщилась при моем возгласе тетя Люда, мама Стеши.

Да уж, если из уст мужчины средних лет разного рода ругательства «звучат» нормально, то из уст девчонки-подростка…кажется Люда тоже не в восторге от подруги своей дочери.

— Злата! Я тебе сейчас по губам дам! — воскликнула покрасневшая бабушка

— Извините, не хотела ругаться, но…, — сказал я

— О Боже! — воскликнула Люда, заметив усевшегося на мою футболку, в районе сиськи, здоровенного шершня или что там еще это была за желто-полосатая тварь, — Не трогай его руками!

— Даже не думала, теть Люд, — ответил я, стараясь не дрожать от страха, по моему лбу катились капли пота, а тварь водила по футболке своим сантиметровым жалом (хотя быть может у страха глаза велики)

Я оттянул футболку, ну на сколько мог, ибо она была довольно сильно «в обтяжку», дабы тварине было не так просто меня ужалить. Шершень сидел и никуда улетать, скотина этакая, кажется и не думал. Теть Люда вышла из авто.

Бабуля, заметив, что произошло, только охала и ахала, а подружка начала активно интересоваться: «что происходит?», на что ее мама внимания не обращала.

— Спокойно Злата, не бойся! Дыши глубже! Сейчас мы сгоним это с тебя! Посмотри на меня, видишь, я спокойна?! Все будет хорошо, — начала тараторить Люда

Конечно ты спокойна! — подумал я, утирая свободной рукой пот со лба, не на твою же сиську этот гад уселся…

Всегда терпеть не мог насекомых, особенно таких вот, но и только…а Злата реально в ужасе! Что поделать, новое тело — новые чувства.

— Теть Люд, дайте мне, пожалуйста ту брошюрку, — сказал я, указывая на торпедо, вернее на лежавший на ней какой-то буклет, и когда Люда протянула требуемое, сказал, — сядьте, пожалуйста в машину, а то не дай Бог, это попадет в вас…

— Ты что, убить ее на себе собралась, не надо…, — спросила она

— Да согнать ее с себя! Господи, вернитесь, пожалуйста, за руль!

И когда та села обратно, я, оттягивая футболку как можно сильнее, она даже затрещала, начал сгонять краем брошюры зловредное насекомое. Сделать это оказалось на так-то просто, шершень вцепился лапками в ткань, параллельно с этим неистово жаля футболку и из-за всех сил сопротивлялся.

Когда же мне наконец удалось-таки согнать этого гада, он полетел в сторону остановки общественного транспорта, чем вызвав еще один матерный возглас, но на сей раз — не мой.

— Все! — сказал я, садясь в авто

— Ну ты, блин, ходячий прикол, — заявила обернувшаяся ко мне Стеша

Около получаса спустя. Автомобиль, подвозивший нас от больницы, остановился у 22 этажной высотки. Корпус 1553, гласила табличка на здании. Ну да, в том Зеленограде, а мне доводилось бывать там несколько раз, много лет назад, тоже были лишь номера микрорайонов, без названия улиц. Выйдя из авто, помог бабушке выйти и вытащить свою сумку с вещами.

Вообще, у меня с самого начала получилось как-то уж слишком легко и непринужденно называть бабушку Златы — бабушкой, а ее маму — мамой. Не знаю честно говоря почему, ибо еще недавно мне бы и в страшном сне не могло присниться, что мамой я назову (причем на полном серьезе!) какую-то иную женщину, нежели ту самую (и которая, к моей огромной печали, покинула тогоменя и всех прочих, ее любивших, уже довольно давно)! А тут бац(!) и мама! Причем, когда я увидел ее в первый раз, тогда, в больнице, то она была единственным человеком здесь, кого я сразу и без колебаний признал! Мама! Видимо память о родителях у нас где-то на уровне инстинктов. Правда, к ее огорчению, «забыл», как ее зовут…

— Люд, — обратилась бабушка к маме Стёши, после того, как мы с вещами выгрузились из авто, — зайдете к нам? Я сегодня с утра пирожков испекла, посидим, чайку попьем.

— Не сегодня, Анна Леонидовна, спасибо. Нам со Стёшой сейчас нужно ехать в зал, у меня группа начинается скоро, а Стёша будет для нашей рекламы сниматься

— Дела — есть дела. Спасибо тебе, Люд, за то, что нашла время довезти нас, — ответила бабуля

— Ой, да бросьте! Мелочи жизни. Ну все, мы поехали! — сказала та

— Пока, Злат, — помахала мне рукой Стёша и внезапно подскочив, чмокнула в щеку, — рада, что тебя наконец выписали, до вечера!.. Ты же вечером выйдешь?

— Ну, если отпустят, — я посмотрел на бабулю, — то выйду, конечно. Спасибо, что заехали за нами. Удачи на съемках! С нетерпением жду твоего фото на «глянце»!

— Не! — хихикнула та, — Это для рекламы в инете!

Мы с бабулей полминутки молча постояли, глядя, как со двора выезжал RAV4 Стёшиной мамы. Августовское Солнышко едва-едва спряталось за тучи, не припекая теперь так сильно, как утром и поднялся приятный ветерок. Я зажмурился от удовольствия.

— Какая же Людка умница! — со вздохом сказала бабуля, — Уже лет восемнадцать с мужем живет, вот бы и матери твоей такого мужика толкового, а не…

Она запнулась.

— Пойдем домой, бабуль, — сказал я, не давая ей продолжить мысль, ибо пожилые люди могут жаловаться на превратности судьбы довольно долго

— Помнишь, на каком этаже живем? — внезапно спросила бабуля, когда мы вошли в подъезд и дожидались одного из лифтов