Владислав Морозов - Охотник на шпионов [litres]

Забавно, что немцы пишут о том, что 14 августа 1942 г. пара Bf‐109F‐4 из I/JG‐52, в составе ведущего, обер-лейтенанта Адольфа Диксфельда (на тот момент – 67 побед, был сбит советскими истребителями и погиб 24 июля 1943 г. на Курской дуге, в р-не населенного пункта Samodurovka, на момент гибели якобы имел на личном счету 89 побед) и ведомого унтер-офицера Эрнста Зуммера (на тот момент – 18 побед, войну закончил сдавшись американцам в южной Австрии в апреле 1945 года, в звании капитана, с якобы 32 победами на счету, в 1960—1970-е гг. служил в бундеслюфтваффе ФРГ, в отставку вышел будучи полковником, умер от инфаркта в 1993 году в Крайлсхайме, где и похоронен) атаковала в р-не населенного пункта Wioschenskaia восемь (?!) Ил‐2, штурмовавших наземные части вермахта. Согласно рапортам гитлеровских пилотов и якобы проявленной пленке фотокинопулеметов (которая до наших дней, естественно, не сохранилась), они «сбили два Ил‐2 достоверно и еще один вероятно». При этом, в рапорте ведущего указано, что один «сумасшедший Иван» (естественно, эти чертовы фрицы не могли знать, что вместо Ивана им на сей раз попалась Марья) пошел на них в лобовую атаку, в результате чего истребитель Диксфельда был поврежден и затем потребовал среднего ремонта. По итогам боя немцам засчитали 68-ю и 19-ю победы соответственно.

Позднее стали известны и другие ранее не опубликованные ни немцами, ни русскими интересные подробности. В частности, оказалось, что в составе того звена «Илов» летели исключительно молодые летчики, для которых это был первый или второй в жизни боевой вылет, к тому же два из четырех Ил‐2 были еще и повреждены зенитным огнем. Так что откровенно самоубийственное решение ведущего звена, решившего оттянуть немецкую пару на себя, имело все основания и в той ситуации, похоже, было единственно верным. Тем более что оставшиеся три Ил‐2, вопреки липовым немецким отчетам, благополучно приземлились на своем аэродроме. Гитлеровцы скромно умолчали еще и о том, что после того, как капитан Заровнятых Е. П. покинула свой подбитый Ил‐2 на парашюте, мстительные пилоты «мессеров» расстреляли ее в воздухе. Когда ее обнаружили красноармейцы, получившая девять пулевых ранений в грудь и живот (в том числе два сквозных!) летчица была еще жива. Ее доставили в расположенный в Михайловке медсанбат, где она, несмотря на все усилия врачей, и умерла спустя двое суток 16 августа 1942 года. По свидетельствам очевидцев из числа медперсонала, последними словами капитанши были такие: «Мало я этих немецких сволочей убила». И было ей на момент смерти всего лишь двадцать пять лет. Похоронена она там же, в Михайловке.

По итогам последнего боя командир 626-го ШАП майор И. И. Талдыко написал на капитана Заровнятых Е. П. представление к званию Героя Советского Союза, но дойдя до штаба Донского фронта, ее подвиг «усох» до масштабов, достойных всего лишь ордена боевого Красного Знамени (правда, тут генералов и прочих замполитов вполне можно понять – в конце лета 1942-го ситуация на фронтах была самая что ни на есть разгромная и наградами категорически не разбрасывались). В конечном итоге, 29 января 1943 года капитана Заровнятых Е. П. посмертно наградили орденом Отечественной войны 1-й степени – как выяснилось позднее, у нас тогда вообще «перенаказали и недонаградили» очень многих.

Но это был еще не конец истории. Во второй половине 1980-х имя героической летчицы попытался раскрутить, причем в совершенно спекулятивной манере, некий журналист из «Комсомольской правды» Эдуард Рарытский, похоже, начисто лишенный совести, чувства меры и литературного вкуса (в начале 1990-х этот Э. Рарытский работал в очень специфической газете «Спид-Инфо», а затем зачем-то опубликовал ряд скандальных материалов о «справедливой борьбе против российской агрессии ведомого Д. Дудаевым и А. Масхадовым героического народа Ичкерии», после чего объявил себя «жертвой имперских амбиций Кремля» и отчалил куда-то в Париж, где его следы в итоге и затерялись). Во всяком случае, именно с его «легкой руки», в позднесоветской прессе долго гуляла информация о том, что в своем последнем бою летчица дралась аж с восемью «мессерами», а один даже таранила!

Так или иначе, в 1990 г. некие активисты из числа ветеранов и прочих «врачей-общественников» вновь подняли вопрос о присвоении Заровнятых Е. П. звания Героя Советского Союза (посмертно), но, как я понял, далеко не все они дожили до момента, когда уже летом 1997 г. (судя по всему, к очередной круглой дате начала Сталинградской битвы) ей таки присвоили звание Героя России (посмертно). Правда, как это обстоятельство могло хоть что-то изменить в судьбе и биографии данной, действительно героической (без вопросов) летчицы, на могиле которой в Михайловке спустя еще десять лет установили не особо похожий на оригинал бюст (кроме того, в ее честь когда-то были названы несколько пионерских дружин и улицы в той же Михайловке и ее родном Медногорске) – даже не знаю.

Наверное, по мотивам ее биографии можно было бы снять фильм, или даже сериал, но, по здравому размышлению, все-так не стоит. Ибо «маститые» отечественные киноделы из моего времени способны на редкость легко и непринужденно вывалять в говне и сделать сказкой любую быль.

Тут за примерами особо далеко ходить не стоит. К примеру, собрался ты снимать кино про мартовский 1940 года пробег первых прототипов танков Т‐34 по маршруту Харьков – Москва – вот и снимай как оно было на самом деле, благо документов на эту тему уже опубликовано изрядно! То есть покажи в цветах и красках весь этот перманентный аврал, нервотрепку и аппаратные интриги, когда выяснилось, что война у порога, а мы, как обычно, не готовы, из Кремля мечут громы и молнии, анусы военных и политических руководителей рангом пониже воняют горелым вазелином, и при всем при этом Наркомат Обороны СССР хотел один танк, Главное Автобронетанковое Управление РККА – другой, Великий Вождь всех народов и лучший друг всех детей и физкультурников – третий, а КБ и завод могли изваять нечто четвертое! А также то, как настоящий (несомненно!) мужик Михаил Кошкин рискнул возглавить лично (но, разумеется, с разрешения парткома и директора завода, а не так по-махновски, как это представляют себе режиссеры и сценаристы!) это рискованное во всех отношениях мероприятие и был вынужден решать все технические и организационные вопросы (ведь танки-то были не серийные и в них постоянно что-то ломалось!) с помощь рук и ненормативной лексики, на тридцатиградусном морозе, от чего и получил двухстороннее воспаление легких и преждевременную смерть в сорок один год! Так нет же, надо превратить реальную историю в какой-то маразматический бред, перенести действие из зимы в лето, сдвинув события почти на полгода (и ведь в этом случае Т‐34 точно не успели бы начать массово выпускать к лету 1941 года!), зачем-то, совершенно не к месту, приплести сюда, в качестве главного «идейного вдохновителя» пробега комкора, а позже генерала армии Г. К. Жукова (который, вообще-то, до начала 1940 г. находился в Монголии, а затем, вплоть до своего назначения на пост начальника Генштаба в январе 1941 г., командовал Киевским Особым Военным Округом и, в соответствии с логикой элементарной армейской субординации, до этого самого момента просто не мог иметь никакого отношения не только к испытаниям и принятию на вооружение «тридцатьчетверки», но и ни к каким-либо другим танкам вообще, кроме, разумеется, подчиненных лично ему танков КОВО!), добавить в число испытателей некую «девочку в комбинезончике» (этакая Гаечка из «Чип и Дейл спешат на помощь»!), в свиту И. В. Сталина – какую-то странную блондинку (а это-то кто такая – переводчица с танкистского на русский, учитывая, что ни в Политбюро ЦК ВКП(б), ни в секретариате Вождя женщин, вплоть до 1953 года и даже позднее, не было вообще?!), а также гремучую смесь из каких-то полусумасшедших сектантов с недобитыми белогвардейцами (совершенно в стиле «Безумного Макса») и предельно недостоверно-карикатурных (незаметно просверлить в танке дырочку и накачать туда ядовитого газа – это, конечно, идея весьма креативная!) немецких шпионов, почему-то представленных некой бандой байкеров, возглавляемой атаманом по кличке «Череп».