Андрей Шопперт - И опять Пожарский 4

С Ригой сложнее. Речь Посполитая как ни как. Откровенно враждебное государство. Могут ведь в любой момент войну объявить и товары конфисковать. Значит, нужен лях или немец и главное, чтобы его в связях с Петром даже не заподозрили. Пришлось пока с Ригой повременить. Тем более что есть ведь ещё одна нация неплохо себя в этой стране чувствующая - евреи. Их сейчас в Польше, по словам Буксбаума, каждый десятый. Вот пусть его евреи сами и занимаются организацией там складов и магазинов, ну и охраной соответственно.

А перед самым выездом ещё одну важную и нужную проблему Пётр решил. Сын Петра Кононовича Сагайдачного полностью поправился и стал уговаривать Пожарского взять его к себе на службу. Пётр Дмитриевич сначала сомневался. Типа, как запорожца не корми, а он всё равно разбойник и больше ничего делать не умеет и не хочет. Но после общения с молодым полковником пришла Петру в голову одна мысль.

- Лукаш, я беру тебя на службу и положу содержание, как полковнику целых пятьдесят рублей в год. Нормально?

- Благодарствую, князь, о таком и не мечтал, - поклонился этот Квазимода.

- Первым твоим заданием будет найти мне казаков, что с твоим отцом брали Стамбул, Перекоп, Варну, Измаил, Синоп, Трапезунд, Азов, Кафу, Очаков, Белгород и Килию. Нужны люди, которые сами штурмовали, и те, кто этим руководил. Мне они нужны будут, чтобы всё в мельчайших подробностях рассказали. Во-первых, хочу я про их подвиги книгу написать, а во-вторых, составить карты с точным описанием крепостей. Ну и в-третьих, и это самое главное, чтобы они научили моих стрельцов те крепости брать. Сможешь найти таких людей. Пообещай им дома в Вершилово и двадцать пять рублей в год, и чёрт с ним, ещё двадцать рублей, если в Вершилово женятся и осядут.

- Разве же есть люди, которые от такого откажутся. А скоро на татарву с османами пойдём? - вон, как глаза у полковника загорелись.

- Подожди, Лукаш, есть ещё задание. Нужна мне сотня казаков одвуконь. Самых дисциплинированных выбери. В конце года пойдём войной на шведа. Пусть одеваются тепло, это не Крым. В Швеции очень холодно зимой. Эта сотня должна к первому ноября прибыть к городу Старая Ладога, что стоит на впадении реки Волхов в Ладожское озеро. Ну, только, чтобы они никого по дороге не зорили и в Ладоге вели себя не как завоеватели. На шведах отыграются. Домой вернутся очень богатыми людьми - это я обещаю.

- Сам эту сотню наберу и возглавлю. Дядьку Семёна Найду отпустишь ли со мной? - прямо рыл копытами землю запорожец.

- Конечно, отпущу. Только вы переоденьтесь перед дорогой, а то ещё не доедете до Сечи.

И ещё одно важное дело в Москве проделал Пётр. Вместе с ним сейчас в возке ехал семидесятисемилетний Андрей Чохов со своим учеником Григорием Наумовым. Литеец был ещё вполне крепок и адекватен. А в Вершилово его здоровьем ещё и травницы с докторами займутся. Нет. Вторую царь-пушку Пожарский лить не собирался. Вроде бы и из первой-то ни разу не выстрелили. Зато он собирался дать команду написать книгу об этом замечательном мастере. Ну и кроме того нужно ведь успеть до шведского похода отлить пару пушек с казённым заряжанием. Снаряды стодвадцатимиллиметровые уже точатся.

Событие тридцать восьмое

Анри Бенни со скрежетом задвинул засов на двери своего магазина и облегчённо вздохнул. Всё, сегодня он продал последнюю коробочку с игрой в пятнадцать. Даже не так, последнюю он продал ещё позавчера и эти два дня только ждал тех, кто сможет всё-таки поменять местами квадратики с цифрами 14 и 15, ну и тех, кто на не просверлённой коробочке, просто соберёт цифры по порядку из произвольного положения. Сегодня таких было двое. Первым пришёл сразу к открытию толстенький кондитер. От него так пахло корицей, что усомниться в его профессии было невозможно. Корица не дешёвая вещь, чтобы просто себя ею посыпать. У месье Коню, так звали толстячка, ничего не получилось. Он приходил на этой неделе уже второй раз. Первый раз тоже закончился неудачей. Такое бывало. Существовали комбинации почти нерешаемые, а у кондитера ещё и с головой видно были проблемы. Анри успокаивающе похлопал сладко пахнущего человечка по плечу и предупредил.

- Завтра я работаю последний день, ты ведь видел объявление на двери.

- Я приду, завтра ещё попробую, дома у меня ведь получается, - чуть не плакал кондитер.

- Завтра непременно получится, месье Коню.

Второй посетитель пришёл под вечер и, быстро переставляя фишки, легко добился желаемого. Анри проверил коробочку. В первое время попадались хитрецы, которые пытались замазать просверленное отверстие. На одно такое жульничество Бенни чуть не купился, но уж больно сноровисто двигал фишками посетитель. Анри ещё раз внимательно осмотрел крышку игры и даже покарябал её ногтём. Что ж, заделано было очень профессионально. Пришлось вызывать стрельца, который и проводил "мастера" до банка "Взаимопомощь". Почему просто не пересчитать рёбра и не выбросить на улицу. Всё просто. Если человек смог сделать такое, то к нему нужно присмотреться. Вдруг он окажется полезен для князя Пожарского. Того хитреца, кстати, уговорили перебраться в Пурецкую волость и наладить там производство изобретённого им клея. Послезавтра они вместе и отправляются. Но с последним посетителем всё было в порядке. Анри выдал молодому человеку, явно дворянину, рубль с портретом российского императора и вежливо проводил его до двери.

Всё. Завтра после обеда у него венчание в церкви Сен-Жерве, освящённой в честь мучеников Гервасия и Протасия. Этот храм строили в квартале Маре больше ста лет, а закончил совсем недавно Саломон де Бросс, самый известный архитектор Парижа. Он, между прочим, тоже едет послезавтра в Вершилово. Письмо с приглашением от князя Пожарского ему передали уже давно, но метр согласился на переезд только после окончания работы над храмом.

Со своей невестой Анри познакомился просто. Она подметала улицу перед его магазином. На это зрелище пришло посмотреть половина Парижа. Улицу напротив его дома замостили на следующий день после того, как Анри Бенни выбрал место для магазина. Таких замощённых дорог в Париже и не было почти. Одна у банка "Взаимопомощь", вторая напротив таверны, что открыли тоже русские. В "Пурецкой волости" подавали пельмени, шашлык, борщ и другие блюда русской кухни, а в пристройке к таверне был небольшой магазинчик, что торговал различными соусами, в том числе и знаменитым "декартезом". Девушку наняли в банке, и в её работу входило как раз подметание улиц у этих трёх кусочков Вершилова в Париже. Надо сказать, что десяток русских стрельцов довольно быстро объяснил соседям, что выплёскивать содержимое ночных горшков на мостовую, это очень опасное занятие. Чаще всего оно заканчивалось собиранием испражнений хозяевами этих испражнений и размазыванием себе по лицу. Реже, гораздо реже, сломанными руками. Без помощи рук выплёскивать содержимое горшков не просто. Тем не менее, Анастэйс каждое утро подметала мостовую, ветром наносило мусор, да и дожди приносили с более высоких мест грязь.