Андрей Грачёв - Красный анклав

Согласно сводкам с фронтов, которые он изучал, нагло устроившись в кресле Волкова за его столом, противник скоро подойдёт к Москве. Парламент, Совбез и Кремль гудели по потерянному Питеру, который пал через неделю вялых боёв и был обречён с самого начала – концентрация сочувствующих красным предателей в рядах командования оказалась просто запредельной, что привело к быстрому окружению, блокированию и последующей сдаче лояльных частей. И такое происходило по всему северу страны. Юг сопротивлялся более активно, но и там, изголодавшийся по солнечному свету за годы забвения по тайным подвалам родины враг, тараном шёл сквозь тщетные попытки организовать оборону. Масса красной орды на пути к Москве постоянно росла и уже даже идиоты в ООН разинув рты слушали этого молокососа Павленко, прыгнувшего сильно выше своей смазливой головки. Кто бы мог подумать, что этот отпрыск алкоголика и садиста мог так высоко взлететь!

По всему столу валялись листы бумаги с донесениями, сводками и аналитикой. Впав в безумный раж самолюбования, Макаров почти хохотал, собирая в уме из сухого текста схемы и прогнозы, согласно которым всё в этом мире подчинялось его плану. Если бы в этот момент кто-то зашёл в кабинет – то он бы сильно удивился раскрасневшемуся лицу, лучащемуся безумным весельем на человеке, который всегда демонстрировал сдержанность, граничащую со скукой. Премьер-министр пребывал в эйфории от масштабов запущенной им с раскопок в пустыне и заказа в жёлтую газетёнку игры всепланетного масштаба. Давайте, мышки, кошка ждёт! Пора уже готовить приказ по организации обороны Москвы – эта победа красным дорого обойдётся, дороже всего, что они когда-либо платили за своё варварство. Надо распорядиться о тайной подготовке отъезда, но для максимального эффекта ему придётся быть здесь до самого критического момента.

Турий Рог, Приморский край, СССР.

Первая встреча носила символический характер, но одно можно было сказать точно – генерал Ли Ван приехал лично для того, чтобы заручиться поддержкой и дать гарантии добрососедства, понимая, что Советский Союз уже практически победил на своей территории, и его поддержка сильно качнёт весы в сторону левой фракции Ли Вана в то время, как центристы во главе с председателем правительства стремительно теряют влияние, а прогрессоры никак не могут добиться реальной поддержки от охваченных политическим безумием Соединённых Штатов Америки. Все революционно настроенные китайцы, вне зависимости от итогового выбора пути, вдохновились примером советских реваншистов и признание со стороны эталона борьбы за перемены может перевернуть всю расстановку сил – в конце концов центристам придётся выбрать сторону и примкнуть либо к Ли Вану, либо к Чоу.

Демонстрируя мирные намерения, Ли Ван приехал на гражданском автомобиле с минимальным сопровождением. Командующий округом встречал его в полевой форме – Владивосток ещё держал оборону, поэтому надолго с фронта тот отлучиться не мог. Но и отказать во встрече потенциальному хозяину Китая, настроенному к Союзу дружелюбно, было бы великой глупостью. В большом шатре, насколько позволяла спешность организации встречи и обстановка, был создан максимальный уют и радушная атмосфера для обмена любезностями. Несмотря на кажущуюся безмятежность окрестностей – безопасность незримо обеспечивало порядочное количество личного состава и техники с обеих сторон границы. Дружба-дружбой, но столь серьезные дела требуют осторожности.

Военные люди быстро нашли общий язык и не тратя времени на юридическую казуистику откровенно побеседовали о насущных проблемах. Ли Ван обещал после признания его власти нал всем Китаем гарантии безопасности СССР с этого направления и открытое сотрудничество во всех сферах. Взамен он просил наладить обмен разведданными и поддержать наступление дальнобойными системами вооружений. По разведданным возражений не возникло, но в военной поддержке пришлось ответить ему отказом – Советский Союз на пределе возможностей вёл войну на своей территории и включение новых направлений потенциального удара в планы командования не входило.

Остров Сахалин, Сахалин.

Финалом всех приготовлений должны были стать реальные испытания, для которых под землёй – подальше от любопытных глаз, был создан просторный полигон. Да, боеголовок было несколько десятков и расходовать одну из них ради подтверждения работоспособности технологии несколько расточительно, но успех испытания раз и навсегда сделает хозяев Сахалина владельцами монополии на превентивный ядерный удар без опасения ответного. Сверхмощный генератор нейтрино с помощью фокусирующих электромагнитных зеркал сможет поражать боеголовки прямо в полёте, приводя к ограниченной реакции радиоактивной основы атомных бомб, в результате которой куда-то упадёт уже скромная груда фонящего металла, а не сверхновая предвестница вымирания вида. Приобретение Макаровым всего персонала японской Организации по Исследованию Высокоэнергетического Ускорителя стало крайне прозорливым шагом, он буквально увёл из-под носа американцев невиданный технологический прорыв, ставящий точку на ядерной гонке раз и навсегда. Жаль, что иностранным учёным не нашлось места в постоянной команде Богуязова, они были настоящими фанатиками своего дела и вполне бы приняли философию и план их хозяина. Абсолютное средство против всех видов ядерного оружия было не единственной безупречной инвестицией босса: подземные уровни сахалинского железобетонного муравейника были полны технических чудес, которые питались от источников чистой и безопасной энергии холодного синтеза. После официального отделения Сахалина от России, остров станет центром науки и технологий, с помощью которых навсегда займёт свою нишу технологической Швейцарии. Профессор Богуязов не переставал поражаться масштабу гения Петра Алексеевича Макарова, сумевшего в деталях продумать все этапы становления своего царства, вписать в единую схему технологические цепочки и разработать долгосрочные проекты развития промышленности и маркетинга. Профессор не сомневался, что гениальный хозяин уже придумал, как бескровно выйти из состава РФ и получить признание мирового сообщества – все его планы сбывались безукоризненно.

Соблюдая все меры предосторожности, устройство бомбы было помещено на постамент в свинцовый грот испытательной камеры – даже в случае детонации, ущерб не должен быть значительным, а ввиду отсутствия на острове инфраструктуры по производству оружейного топлива иностранные разведки не должны принять небольшое землетрясение за подземные ядерные испытания. Излучатель, уменьшенная копия тех, что уже начинали монтироваться под толщей бетонных перекрытий, был ориентирован таким образом, чтобы непредсказуемо опасный для живых существ, сверхсфокусированный луч нейтрино, не знавший никаких физических преград, уходил в небо и дальше – чёрт его знает куда, но не сквозь планету, людей и животных. Ассистенты калибровали приборы – нужно было получить максимально полные данные по результатам испытаний – следующие уже могут происходить в боевой обстановке на реальных ракетах, летящих в их направлении. Проверялись параметры входящей энергии, колоссальные объемы которой питали единый на всю оборонительную сеть ускоритель, датчики на бомбе и в испытательной камере, настраивались сверхчувствительные сенсоры нейтрино, которые позволят определить итоговую нагрузку. Вся команда учёных, не первый год работавших над проектом, испытывала обострённое чувство эйфории поверх крайней степени нервного истощения от жёсткого рабочего графика.