Сергей Линник - Осень сорок первого, или Возвращение осознанной необходимости

Михаил пошел к стоящим у самолета людям в летной форме, пеерговорил с ними и быстро вернулся.

— Всё, прощаемся, они только нас ждали.

Андрей обнял Лену и поцеловал ее в губы.

— Ждите, мы скоро встретимся. Люблю тебя.

— И я тебя. Ты обещал, я буду ждать, — ответила Лена и поцеловала его.

Андрей потащил в самолет вещи. Настя стояла возле самолета с Михаилом. Кто-то из членов экипажа притащил с собой два огромных тулупа.

— Вы бы облегчились, — посоветовал он, — а то лететь долго. Вон, туда, — он показал на домик в стороне от ангара.

Через несколько минут за Леной и Настей закрылась дверца, самолет медленно вырулил на взлетную полосу, разогнался, оторвался от земли и скрылся в темноте.

***

Начальнику 3-го отделения

... Государственной Безопасности...

Рапорт

... проверен круг лиц ... Малой Грузинской ... Бугаева Дарья Андреевна ... Трухачева Елена Сергеевна ... дочь, Анастасия ...

... при осмотре комнаты ... Шаболовка ... обнаружены ... отпечатки, совпадающие ... Хлебный переулок ... три комплекта ...

... меры к установлению лиц...

_________________________________

[1] Лос-Аламос, что в штате Нью-Мексико — то самое место, где американцы с 1942 года приступили к разработке своей атомной бомбы.

[2] Пластинкой тоненькой жиллета

Легко щетину спячки снять — ОЭМ, конечно же.

[3] Эренбург писал в своих мемуарах: «Пожаловаться на Ортенберга я не могу; порой он на меня сердился и все же статью печатал. Однажды он вызвал Морана (наиболее эрудированного сотрудника газеты) проверить, действительно ли существовали эринии, пожалуй, он был прав — фронтовики не обязаны были знать греческую мифологию, он протестовал также против „рептилий“, против ссылки на Тютчева, протестовал и, однако, печатал» ... В этом рассказе, уламывая Эренбурга снять из статьи «эриний», генерал вызывал, правда, не Морана (человека действительно образованного), а литературного секретаря редакции Вистенецкого, который был большим эрудитом только в глазах Давида Иосифовича, и спрашивал у него, кто такие «эринии». И с торжеством и укором говорил Эренбургу: «Видите, Илья Григорьевич, даже Вистенецкий не знает». (Л. Лазарев, «Он был на своем месте»)

[4] Дуглас DC-3 — один из самых массовых и популярных транспортных и пассажирских самолетов в истории мировой авиации.

Я знаю их уже давно, давно их знаю -

Все эти утренники, вечера и дни,

Я жизнь свою по чайной ложке отмеряю,

29 октября 1941 года

— Ну, и что теперь? Когда ждать известий? — спросил Андрей, глядя в темноту вслед улетающему самолету.

— Как что? Через две дозаправки Анадырь, это примерно днем завтра, там пересадка, — начал объяснять Михаил. — Оттуда еще сутки лёту — и Монреаль. Пока туда-сюда, числа пятого ожидать подтверждения. То есть, что прилетели, нам в течение суток по прилету скажут, а фотографию — числа пятого. Ну, а дальше...

— Главное, узнать, что они живы и у них всё хорошо, — перебил его Андрей. — А там видно будет. Съедим пока этот кусочек слона.

— Ну что, пойдем, у нас здесь больше дел никаких нет, — сказал Михаил.

Отъехав недалеко от аэродрома, Михаил остановился у обочины.

— Иди, Андрюха, на заднее сиденье, покемарь часочек, а я здесь. Поедем как рассветет, а то эти патрули сейчас опять доставать начнут, больше времени потеряем. Всё равно спешить уже некуда.

На часах было почти восемь, когда Андрей проснулся от звука работающего мотора.

— Неплохо подремали, — сказал Михаил. — Можно и ехать.

— Давай я поведу, договаривались же, — предложил Андрей.

— Сиди уже, договорщик, довезу. Вырастешь, внукам рассказывать будешь, что в былые годы у тебя водилой подполковник ГРУ работал.

У Михаила явно поднялось настроение. Первый этап его операции прошел, как он и запланировал.

Дорога до Сокола заняла чуть больше часа. Никто их ни разу не остановил и не поинтересовался, куда это они едут и что лежит у них в багажнике, да какие документы есть у всех присутствующих.

Подъезжая к посёлку, на повороте с Песчаной на Сурикова они увидели отчаянно машущего руками Никиту.

— Привет, Никита, что-то случилось? — спросил Андрей, приоткрыв дверцу.

— Случилось. Домой вам никак нельзя. Засада там, ждут вас. А я как знал, сюда пошел встречать, уже часа два вас жду. Надю с другой стороны послал высматривать. Эти, — он брезгливо сплюнул, — раненько, с утра приперлись. Начали спрашивать про смерть Дарьи, похороны, что случилось, как здесь оказалась, зачем. Про вас сразу почти спросили. Я-то дурачком прикинулся, дескать, знать не знаю, видел пару раз. Поехали к вам, там домработницу мурыжить начали, обыскивать дом. И там это... короче, Бублика они... он на них бросился вроде, ну, и, вот... Твари...

— Вот же суки, — не выдержал молчавший до этого Михаил. — Вот этого не прощу.

— Короче, ребята, давайте-ка отсюда, от греха подальше, — торопливо сказал Никита. — Машину я сам чуть погодя отгоню. Прощайте. Хорошие вы ребята, не душегубы какие. Этих я навидался, вы точно не из них. Надеюсь, что у вас всё хорошо будет, — Никита попрощался с ними и пошел по улице Сурикова в поселок, а Андрей с Михаилом быстрым шагом двинулись к метро.

— Хороший мужик Никита, если бы не он, сейчас бы попали в переплет. Бублика, правда, жалко, — прервал молчание Андрей, когда они уже подходили к метро.

— Не трави душу, Андрюха, сам расстроился. Сраные чекисты, не могли пару дней еще подождать, пока мы не уедем.

— Там еще читалка осталась.

— Жалко, да и хрен с ней, с читалкой, — сказал Михаил. — Что можно было, мы из нее взяли, пускай товарищ Меркулов попытается разобраться, как она включается. Ладно, киснуть нечего, с другой стороны, прикинь, если бы девчонки завтра улетали и нас сегодня взяли бы за бочок всей честной компанией. А так — их не достать, мы на свободе, чем не праздник?

— Блин, а как же вещи?

— Купим вещи. К тому же надо наведаться в нашу любимую трансформаторную будку, там немного на жизнь возьмем, прокантоваться до отъезда. Что переживать за бумагу?

— В редакцию поедем? Узнаем, когда машина в Тулу поедет, сегодня уже двадцать девятое ведь, — предложил Андрей.

— Поехали. Времени у нас вагон.

В «Красной звезде» их обрадовали: редакционная машина выезжает в Тулу уже завтра утром. Андрей пошел оформлять недостающие бумаги. Выйдя во двор, он увидел Михаила, стоящего возле гаража и разговаривающего с мужчиной, на вид лет пятидесяти, щуплого, сутулого, одетого в ватник и старые форменные брюки, покрытые пятнами масла, обутого в потрепанные пыльные сапоги и теребившего в руках древний треух. Увидев Андрея, Михаил махнул рукой, подзывая его к себе.

— Знакомься, Андрей, это Николай Васильевич, наш водитель.