Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4 [Главы 1-16]

— Министр Пак ГёнДу одобрит подробное решение… — сделав паузу, добавляет генерал.

Адъютант согласно кивает.

(тот же день)

Официальная часть награждения завершилась. Двухстворчатые двери в зал, в котором она проходила, открываются и в просторное фойе начинает неспешно выходить приглашённая публика — офицеры Объединённого комитета штабов, представители Министерства обороны, люди из правительства. Двумя отдельными неравными кучками, в разное время, через дверной проём проходят семьи ЮнМи и ЧжуВона. Проходят вместе со своими, только что награждёнными детьми. Выйдя из зала, они расходятся в стороны, не приближаясь друг к другу. На груди ЮнМи заметна одна поблескивающая награда, у ЧжуВона — две.

(немного позже)

— Уважаемая семья. — обращается ЧжуВон к своим родственникам, используя вместо слова «семья» корейский термин, в дословном переводе звучащий как «внутренний мир». — Представляю вам «девушку» Пак ЮнМи…

Слово «девушка» тоже «не совсем девушка», а «женщина, которую я знаю», в дословном переводе.

«На кой чёрт он использует такие хитрые речевые обороты?» — думаю я о ЧжуВоне, одновременно при этом кланяясь. — «Нельзя, что ли, просто сказать — познакомьтесь, это ЮнМи?».

Выпрямляюсь и встречаюсь глазами с холодным взглядом отца ЧжуВона. Очевидно, что он не в восторге от лицезрения меня. Ну и бог с ним. Как говорится, — мне с ним детей не крестить. Мне сейчас нужно произвести ответную речь. Поблагодарить родителей и родственников оппы за то, что вырастили сына прекрасным человеком, сумевшим спасти меня от вражеских снарядов.

В этот момент в зале, где кроме множества видеокамер СМИ ещё полно людей, раздаётся негромкое, но хорошо слышимое «уу-у». Похоже, это реакция зрителей на слова ЧжуВона.

«Интересно, что он такого сказал?» — думаю я, глядя на лицо ДонВука на котором никак не отразилось это «у-у», и начинаю произносить ответное слово. Поздоровавшись и поклонившись ещё раз, в первую очередь благодарю старшего семьи, то есть его, за сына. За то, что родил, воспитал и выучил. Именно так, по порядку. Сына здесь тоже отцы «рожают». Женщина лишь помощник в этом деле. Потом благодарю старшее поколение, — бабушку и деда ЧжуВона, которого я вижу в первый раз, за то, что родили и воспитали ДонВука. Потом благодарю их всех скопом, за то, что они такие классные корейцы, чтут традиции и достойно передают их новым поколениям…

Стандартная речь подготовлена заранее и отрепетирована. Подставляй нужные имена с фамилиями, — и вперёд. Главное — не ошибиться. И ещё, когда о ком-то говоришь, смотреть только на этого человека. Это — выказывать уважение. Всё же, позволив себе бросить пару мимолётных взглядов чуть в сторону, по выражению лица матери ЧжуВона, понял, что восторга у неё я тоже не вызываю. Конечно, слегка досадно, что такая мировая звезда, как я, не вызывает однозначно восхищённых эмоций у всех, ну да ладно. Всем не угодишь…

Закончив говорить, делаю глубокий, с фиксацией в нижней точке, поклон. Стоящие позади меня мама и СунОк тоже кланяются, выказывая вежливость и благодарность. Неспешно выпрямляюсь. Люди вокруг начинают аплодировать. Разворачиваюсь в их сторону и тоже кланяюсь, благодарю. Но, естественно, кланяюсь уже не так низко, как родителям ЧжуВона. Дождавшись, пока стихнут аплодисменты, майор, управляющий ходом торжества, приглашает меня с ЧжуВоном и наши семьи пройти для памятной совместной фотографии. Перемещаемся следом за ним, встаём на указанные места. Фотограф выравнивает так, как ему нужно. В результате возникает следующая диспозиция: по центру — флаг страны, слева и справа от него — флаги воинской части и морской пехоты. Ниже и по центру, на фоне знамён, — я с ЧжуВоном, сбоку от меня — моя семья, сбоку от ЧжуВона — его. Ослепляющие вспышки фотоаппаратов, жужжание камер. Стараюсь держать строгое выражение лица и не щуриться. Потом фото с генералом Им ЧхеМу. Потом с ним и с полковниками из его штаба. Потом с командиром моей части и её командным составом. Потом позируем только вдвоём с ЧжуВоном.

Всё! Уффф! Вторая официальная часть официальной части — закончилась!

(немного позже. Лёгкий фуршет: шампанское, конфеты, фрукты.)

— Что ты сказал, когда представлял меня семье? — наклонив голову к его голове, спрашиваю я у ЧжуВона, пристроившегося рядом со мной у столика.

Слева от меня «фуршетствуют» мама и СунОк, а он подошёл справа, воспользовавшись наличием свободного места.

— «Что сказал»? — удивлённо переспрашивает тот, тоже наклоняя свою голову к моей голове. — Ты же рядом стояла, всё слышала.

— Слышала, только не поняла. — признаюсь я. — Какие-то сложные словесные конструкции, кажется, из старокорейского …

— Охренеть, — помолчав, говорит ЧжуВон. — Тебя за деньги можно показывать.

— В общем-то, так и делают. — говорю я.

— Ах да, ты же не помнишь… — вспоминает он про мою проблему с памятью и объясняет. — Вежливое обращение к семье. Действительно, так говорили давно.

— Так и поняла. — киваю я и, заметив, что генерал Им ЧхеМу с бокалом в руке, похоже, собирается произнести небольшую речь или тост, тоже берусь за ножку своего бокала.

— Не пей. — шепчет мне на ухо ЧжуВон. — Ты ночь не спала, тебя вырубит.

— А то я не знаю. — отвечаю я, наклоняя голову в противоположную сторону и при этом смотря на генерала. — Мне ещё концерт работать…

Внимательно выслушав короткую речь генерала (что значит военный — по существу высказался), вежливо пригубливаю из бокала и, поставив его на стол, начинаю наблюдать за происходящим вокруг. Вокруг общаются, здороваются, фотографируются. ЧжуВон возвращается к своей семье, к ним постоянно подходят, поздравляют, жмут руки, улыбаются. Не могу сказать, что я и моя семья пользуемся такой популярностью. В нашу сторону только смотрят. Внезапно у меня возникает ощущение, словно я опять на дне рождения АйЮ. Вроде и да, но в тоже время — нет. «Страшно далеки они от народа», как написал когда-то Ленин про похожую ситуацию — «лишнего» на чужом празднике жизни.

А вообще — я спать хочу. Зачем я ввязался в этот блудняк со скоростным написанием песни? Никто не рад. Сонбе, — от того, что нужно срочно разучить что-то похожее на танец. Организатор концерта — от того, что нужно вносить изменения и генерал что-то тоже радости не выказывает, хотя сам хотел. Ничего бы не случилось, если бы я немного промаршировал. Не умер бы, зато сейчас был бы выспавшимся.

«Наверное, выпендриться захотелось». — думаю я, подводя итог размышлениям о том, зачем мне это было надо. — «Раньше за собой такого вроде не замечал» …

Вижу, как к семье ЧжуВона подходят новые люди, здороваются, начинают поздравлять. Вздохнув, вновь подхватываю свой фужер и разворачиваюсь к своим. Мама и СунОк тоже, вижу, выглядят потерянно.