Алексей Вязовский - Сияние Красной Звезды

– Вражеская пропаганда – автоматически отвечаю я, остывая – Обсуждали проблемы рака женской груди, вот и пошли слухи.

– Вера красивая! – вздохнула Жанна, отбирая у меня руку – Хочешь чего-нибудь? Чай, кофе?

– Только неземной любви!

Таможня не дает добро. Пока только на выход. А все почему? Потому, что одна жадная звездочка не захотела расставаться с красивым футляром от подаренного ей колье, и не нашла ничего лучше, как втравить в эту опасную авантюру свою наивную подругу. Сначала ничего не предвещало скандала. Ну, попросили нас открыть чемоданы. Да, на здоровье! Ну покопались советские таможенники дольше обычного – ничего же запрещенного не везем, все уже «ученые». Оказалось – не все. Вера проходит досмотр нормально, мы с Альдоной тоже. Я с облегчением выдыхаю – пронесло. Но оказалось поторопился я радоваться. Дело доходит до Лады, и тут на наших изумленных глазах из ее чемодана таможенники достают шикарный бирюзовый футляр от Тиффани. Пустой естественно. На вежливый вопрос «а где же ювелирка?» Ладка начинает что-то блеять про «красивую коробочку, которую она подобрала в отеле». Вера в это время нервно кусает губы. Подходят две сотрудницы в зеленой форме, просят Ладу пройти для личного досмотра.

Я хватаюсь за голову, дергаю побледневшую Альдону за локоть, шепчу ей на ухо:

– Ты разве не сказала Вере выкинуть этот чертов футляр?!

– Сказала. Как ты и велел, она купила какую-то дешевку от Сваровски и бросила в фирменный пакетик вместо бижутерии колье. Про футляр я ей тоже сказала.

– И?

– Фыркнула в ответ. Ей жалко было с ним расставаться, сказала, что она знает, как его провезти. – И втравила в это безотказную Ладку. Да сколько же можно!?! Убью мерзавку!..

Лада тем временем что-то растерянно лепечет, но по ее бегающим глазам ясно, что она врет таможенникам. Подошел дежурный смены – усатый майор с рацией. Неприятности набирают оборот.

– Иди, звони отцу – я кивнул Альдоне в сторону таксофона, что висел на стене рядом с постом таможенников.

Ладу все-таки уводят для досмотра. Через десять минут колье так и не находят. Откуда бы ему там взяться. Майор стращает нас разными статьями и тюремными сроками. Требует признаться, где спрятана ювелирка. Иначе Ладу задержат для допроса и дальнейшего разбирательства. Вера тем временем прячется в толпе. – У меня ничего нет кроме пустого футляра! – рыдает Лада. – Прекратите измываться над девушкой! – возмущаюсь я. Возвращается Альдона и практически тут же на стойке раздает звонок телефона. Майор грустно слушает голос в трубке.

– Так точно товарищ генерал! Будет исполнено.

Вздыхает:- Вы свободны – это рыдающей Ладе. – А вас, товарищ, Селезнев – это уже мне – Настоятельно попросили заехать в Ясенево. Сразу же. Просили передать, что на выходе вас ждет Волга.

Лада всхлипывает и размазывает по щекам тушь вместе со слезами, ее за руку тащит Альдона. Расстроенные музыканты и сотрудники студии плетутся за ними следом. Вдалеке у самого выхода я вижу испуганную Веру. Нет, ну, что за зараза, взяла и испортила нам всем возвращение домой!

Мне машут рукой. Позади Веры стоит улыбающаяся фигура Клаймича.

– Григорий Давыдович! – я обнимаюсь с директором – Загорели, постройнели!

– Знаешь какая жара в Японии? – Клаймич целуется со звездочками, жмет руки сотрудникам студии, хлопает Леху по плечу – В начале даже отравился едой. Очень уж необычная. Потом ел почти только один рис.

– А он чистит организм! – с усмешкой подхватывает Альдона.

– Виктор, а почему Лада заплаканная? – директор наклоняется ко мне и обдает запахом хорошего одеколона.

– Я потом расскажу – тяжелый вздох – Завтра подготовьте приказ по студии. Надо оштрафовать Веру за нарушение трудовой дисциплины на гастролях, а также лишить премии.

Ей, конечно, эта премия до лампочки – вон какой ухажер с бриллиантами объявился, но и спускать все просто так тоже нельзя.

– Даже так?! – делает круглые глаза – Что случилось??

– «Голоса» еще не доложили?

Клаймич мотает головой.

– Включайте вечером, узнаете. Или девушки расскажут. Мне надо срочно к генералу Веверсу заехать, а потом домой.

– Товарищи – директор оглядывает хозяйственным взглядом груду чемоданов, что сложили в центре зала прилета наши охранники – Прошу пройти к выходу. Я заказал автомобили из гаража МВД – вас всех развезут домой.

– Нас ждут – Вячеслав кивнул в сторону дверей, где маячили двое плечистых мужчин с короткими стрижками в строгих костюмах. Рядом с выходом, мой взгляд зацепился за яркую витрину небольшого магазинчика под названием Ольха. Он явно копировал или пародировал? знаменитую по всему Союзу сеть Березка. Те же «летящие» буквы в названии вывески, зеленые листочки в оформлении. Внутри толпилось много народу, но особых очередей к кассам не наблюдалось. Я сделал знак Вячеславу и направился к витрине. Приветливо кивнул сотрудникам КГБ, стал рассматривать ассортимент и цены.

Американские джинсы за рубли?? Я протер глаза. Точно. Не за валюту, не за чеки… Западный элитный алкоголь (была даже большая трехлитровая бутылка виски Джэк Дэниэлс), французский парфюм, чего только в витрине не было. Самый дефицит. И за рубли. Цены, конечно, ломовые, но если подобные магазины будут массово появляться в стране – это мощный удар по фарцовщикам. Резкое сокращение теневого сектора. А также недовольства народа. Ведь повсеместный дефицит – это был один из главных раздражителей, который подрывал лояльность населения к власти. К чему привела пропажа лояльности стало ясно в 91-м году, когда за Ельцина народ к Белому Дому вышел, а за ГКЧПэ нет.

Пока мы ехали в Ясенево – я и так и эдак крутил внутри себя, как построить беседу с Веверсом. Он то уже в курсе самых мелких подробностей наших австрийских похождений. Переговоры Романову я не испортил, дорожку к Картерам проложил. Но поездку сопровождали скандалы, «подходы» ЦРУ ко мне. Может ли у Веверса закончится терпение? С одной стороны он мне много чем обязан. Главой ПГУ Имант Янович стал после того, как я слил Калугина и помог Веверсу/Щелокову его разоблачить. Заклятый враг генерала – Андропов – был повержен, карьера пошла в гору. Я знаю в подробностях об убийстве Громыко, меня не так уж просто посадить на цепь – мировая известность защищает. Плюс мои отношения с Альдоной и генерала с мамой. Плюс огромные деньги, что приносит группа. Это все активы. А пассивы?

Я бесполезен для Веверса с точки зрения информации. Айфон то в ПГУ теперь хранится. Да и история теперь может пойти по другому пути, что также уменьшает мою ценность. От меня много шума. В КГБ этого не любят. Спецслужбы ценят, как правильно процитировала Бриллиантовую руку Альдона, когда «все без шума и пыли».