Алексей Вязовский - Я спас СССР! Том V [СИ]

Такая корреспонденция, разумеется, ответа не требовала. Но встречались в общей массе очень толковые письма, на которые грех было не ответить на страницах журнала – вот именно такими и занималась потом Лена, размещая их в рубрике «Вопрос – ответ». А если в послании затрагивались тема какой-то конкретной статьи, тогда уже на него отвечал и сам автор.

Большую помощь оказывали нам ребята из клуба, особенно «болиды». Один притащил в редакцию свежий сборник фантастических рассказов, изданный в Англии и привезенный в Союз кем-то из дипломатов. Когда я посмотрел оглавление, оказалось, что большую часть этих рассказов я читал, а значит, вполне могу воспроизвести их по памяти на русском языке, пока меня никто не опередил с переводом. И потом напечатать в нашем журнале в разделе фантастики. Мне оставалось только мысленно хлопнуть себя по лбу за то, что сам не догадался до этого раньше. Заодно задумался о том, что нужно бы нам выйти на контакт с советскими молодыми фантастами, имена которых никому пока неизвестны. Никому кроме меня.

Например, уже начал писать фантастику востоковед Игорь Можейко, скрываясь под псевдонимом Кир Булычев. Так нужно же срочно с ним познакомиться и заманить его в постоянные авторы журнала! Игорь боится увольнения с работы? Клятвенно пообещаем ему сохранить конфиденциальность. Он ведь, кстати, еще и переводами американской фантастики занимается, что нам тоже пригодится. А свои историко-географические очерки пусть продолжает печатать у коллег в журнале «Вокруг света».

Идея совместного фантастического проекта с писателем Носовым окончательно заглохла – я явно переоценил свои силы, и на это элементарно не хватает времени. Зато мне в голову пришла другая мысль – переписать фантастический детектив Стругацких «Отель у погибшего альпиниста». Именно переписать, а не просто воспроизвести его по памяти. Этот детектив, опубликованный в «Юности» в 69-м году, вызвал много критики, за свою схожесть с «Обещанием» Дюрренматта. И сами мэтры посчитали его крайне неудачным, даже отказались переделать. Но я-то могу значительно улучшить эту повесть, исправив все ее слабые места, которые мне известны. Заодно вставлю в сюжет катание героев на сноуборде – свое любимое детище нужно всемерно рекламировать. Надеюсь, критики ко мне будут более благосклонны, а выбор темы после командировки во Францию и Альпы вообще покажется всем закономерным. Печатать этот фантастический детектив в нашем журнале можно будет частями, растянув процесс до конца года, а потом уже издать его отдельной книгой.

Это то, что касается моих ближайших планов. Но главной темой года в нашем журнале, безусловно, становится патриотизм. Уже в январском номере мы подняли ее в полный рост. Редакционную статью Когана старшего цитируют во многих изданиях, на нее ссылаются коллеги журналисты. Даже в новостях по ТВ рассказывали о новом движении среди студенческой молодежи по приведению в порядок солдатских могил ко Дню Победы. В ЦК ВЛКСМ, не будь дураки, тут же подхватили почин и распространили его дальше – у этих товарищей просто нюх на такие перспективные темы. Многие комсомольские издания как по команде перепечатали нашу статью, причем полностью, слово в слово. До весны теперь есть время, чтобы придать молодежному движению организованный характер, и для начала выявить все объекты, где необходима помощь. Главное – лед тронулся.

Сразу после сдачи январского номера в печать, звоню Баскакову и прошу Владимира Евтихиановича устроить мне встречу с Бондарчуком. Его согласие получено, интервью с режиссером пойдет в следующий номер, хотя главной темой там, конечно, будет визит Гагарина во Францию, подготовка к которому сейчас идет полным ходом. Советский десант ожидается внушительным: деятели культуры под предводительством Фурцевой, видные спортсмены в том числе наши олимпийские чемпионы, совминовские и спортивные чиновники. Ну, и мы – скромные работники пера под эгидой кремлевского пула.

Прежних консультантов из ЦК я больше не видел – на следующем собрании пула их заменили другие лица. Вадима Загладина из Международного отдела ЦК, нам представили как специалиста по Франции, а Льва Толкунова как журналиста – международника. Хотя Герман тут же шепнул мне, что он один из замов Андропова. По Горкам -10 меня больше никто не дергал и на допросы не вызывал. Но от Иванова знаю, что следствие быстро закончили, повесив всю вину на Яковлева. По словам Ивана Георгиевича в бумагах там нашли много чего интересного, и сейчас, после трехнедельных разбирательств, судьба трех остальных фигурантов дела тоже решена – все покинули ЦК и пока находятся «за штатом». Видимо, им подыскивают подходящие места для ссылки с лечебным климатом, где излишний либерализм мозга навсегда выветрится из их голов.

Александра Бовина действительно забрали в секретариат к Генсеку на должность одного из референтов, но понятно, что теперь он будет выполнять обязанности его спичрайтера. И я очень надеюсь, что у Бовина хватит ума не бравировать этим и не вставлять ненужную отсебятину в речи и статьи Генерального. Гагарин – это ему не Брежнев, он по бумажке читать не будет и манипулировать собой, как Хрущев, не даст. Лучше Бовину сразу расстаться с мыслью, что вписывая слова в речи первого лица, он способен влиять на политику. И вообще, наша общая задача сейчас – создать впечатление о Гагарине, как о спокойном и деликатном руководителе Партии, который внимательно прислушивается к мнению других. Но при этом является самостоятельной фигурой.

Первым испытанием для пула стала пресс-конференция Гагарина, на которой было объявлено о предстоящем визите во Францию. Там наша новая группа отрабатывала взаимодействие в реальных условиях, приближенных к «боевым». А потом в Кремле по ее итогам был устроен разбор допущенных ошибок, чтобы не повторять их вновь. В общем, все застыли на низком старте в преддверии первого визита Генерального. 3-го февраля вылетаем…

– …О чем задумался, Русин? – Гагарин хлопнул меня по плечу, присел в соседнее кресло.

В Париж мы летим несколькими бортами. Не знаю, кто именно из чиновников отвечал за распределение, но я попал на основной борт к Генеральном секретарю. Самолет уже набрал высоту и пилот выключил табло «пристегните ремни». По салону тут же началось брожение – журналисты кучковались или подсаживались поговорить к чиновникам, по проходу поплыли стройные улыбчивые стюардессы с тележками.

Фурцева весело щебечет о чем-то с Валентиной Гагариной, обе дамы в приподнятом настроении – Франция! Как и положено первым леди, у Гагариной будет своя небольшая свита и своя отдельная программа – в основном культурная. Пока Юрий Алексеевич будет заниматься встречами и переговорами, Валентина Ивановна в сопровождении Фурцевой будет посещать Лувр и другие культурные мероприятия, а их тоже запланировано немало.