Александр Чернов - Флагман владивостокских крейсеров [≈ Чемульпо-Владивосток (СИ) с 4-ой главы 2-ой части до окончания] [litres]

И тогда – неслыханная вещь – император телеграфирует о своем желании вторично прибыть в Киото, чтобы на прощанье хотя бы позавтракать с цесаревичем. Предложение принимается. Но, когда император снова в Киото, оказывается, что наследник не может с ним встретиться! «Врачи запретили» ему сходить на берег. И Муцухито пьет чашу стыда до дна: он поднимается на борт флагманского крейсера «Память Азова», где веселый и отлично себя чувствующий цесаревич угощает черного от унижения микадо шампанским…

Но и такого удовлетворения ему оказалось мало. Отрицательное отношение к японцам Николай сохранил на всю жизнь. Микадо, полагаю, ко всем русским – тоже. Как и все его самурайство, ведь с точки зрения бусидо тот позор, что вынужден был испытать их сюзерен, им надлежит смывать только кровью. Русской, естественно.

Короче, если японцев мы побьем, царь может запросто потребовать подписать мир с ними именно на борту «Памяти Азова». Символизм он обожает. Но это так, лирическое отступление.

На Дальнем Востоке цесаревич впервые осознал, кто он такой и какая судьба ему предназначена. Смутные планы, неоформленные мечты о распространении «славы белого царя» куда-то в азиатскую глубь роятся в его голове. Обстоятельства складываются так, что все этим смутным планам содействует. Вместе с немцами и французами Россия заставляет японцев отказаться от части плодов своей победы над Китаем. Затем по одному слову России циньцы уступают ей целую область. «Это так хорошо, что даже не верится», – кладет Николай II резолюцию на докладе Дубасова о занятии Порт-Артура…

Коротко о роли Витте. Он больше, чем кто-либо другой, первое время подталкивает Николая II если не к самой войне, то в направлении ее. Ему это было удобно и выгодно. Сам «финансовый гений» поднялся на реформировании российских железных дорог. Транссиб – великое достижение Николая, его отца и Витте. Причем во всех смыслах. Начиная с того, что Россия получила важнейшую стратегическую коммуникационную линию не только к Приморью, но и к незамерзающему порту у ворот Пекина. И заканчивая личным гешефтом Сергея Юльевича, который на этом всем дорос до министра финансов. До чего, по ходу дела, доросли его персональные счета во французских и бельгийских банках, история умалчивает. А без кредитного капитала Россия сама такой проект и в такие сроки не осилила бы. Хотя де-юре они и брались под другие цели, за дорогу платила казна.

Как известно, Великий сибирский путь строился рекордными темпами. Но когда Витте из кресла министра путей сообщения благополучно пересел в кресло министра финансов, перед ним оказался уже весь каравай. Занятый второстепенным – Дальним Востоком – царь не мешал ему и франко-еврейской банкирской клике распоряжаться главным – Россией. Но вскоре у всесильного министра финансов возникла проблема. В дальневосточных делах в частности и во влиянии на императора в общем появилась мощная противостоящая ему сила. И когда Витте спохватился, какую опасную «забаву» он поощрял, его песенка уже была спета: воодушевленный идеями князя Эспера Ухтомского Особый комитет по делам Дальнего Востока, созданный группировкой с монстрами «Священной дружины», вроде ряда дядюшек царя и графа Воронцова-Дашкова, за ширмой, и Безобразовым с Абазой и Вонлярлярским, на видимых главных ролях, вырос в страшную силу.

За кулисами этого шапито действует множество различных заинтересованных сил. И экономических, и политических. От лондонского Сити и нью-йоркской Уолл-стрит до польско-финских сепаратистов и Вильгельма II. Это он в 1902-м году поднимает в адрес царя флажный сигнал на фалах «Гогенцоллерна», бьющий без промаха в ту же цель устремленного на Дальний Восток царского честолюбия: «Адмирал Атлантического океана приветствует адмирала Великого океана». И вот уже запущен маховик гонки вооружений. Мировые дельцы потирают руки от восторга – барыши от японских и русских заказов огромны! Электричество накапливается, нужен только толчок, чтобы его разрядить…

Так кто же он? Болтливый, ловкий, обаятельный. Безобразов. Этакий О. И. Бендер с кавалергардским налетом. Он развязно стучит папироской о крышку предложенной царем папиросницы, поблескивает белыми великолепными зубами, смотрит на царя весело, ясно, с почтительной наглостью. И картавым, самоуверенным голосом твердит: «Одной мимикой, без слов, мы завоюем Корею. Одной мимикой, ваше императорское величество!..»

Безобразова вводит к царю великий князь Александр Михайлович, «добрый Сандро», «милый Сандро», «очаровательный Сандро», муж любимой сестры Ксении, ближайший друг царя в первые годы царствования, а потом завистник и недруг. Зло царствования Николая II он видит в том, что «император дает слишком мало воли великим князьям», в первую голову подразумевая, конечно, себя любимого. Еще бы! Ведь он – друг ! А барыши с заказов на все боевые корабли продолжают уходить в карман дяди Алексея, который и во флотских делах – ну, нуль совершенный! В отличие от него. Ведь он, Александр Михайлович, куда лучше представляет себе, каким должен быть русский флот. И при этом предлагает строить для него броненосцы береговой обороны: тип корабля, который никогда и ни для чего России в ее реальной истории не пригодился. Если не считать авантюру с посылкой трех таких недомерков вокруг света до Цусимы. Кончилась авантюра закономерно и символично. Чудом не потонув по дороге – шторма приличного не случилось, бывает ведь, – два ББО сдались японцам. Но зато третий покрыл свое имя неувядаемой славой, погибнув в неравном бою, без шансов на успех. Правда, имя его было – «Адмирал Ушаков»…

С приведенными выше утверждениями Александра Михайловича можно сопоставить фразу верховного маршала коронации графа Палена из доклада его о Ходынке: «Катастрофы, подобные происшедшей, будут повторяться и впредь, пока ваше величество будет назначать на ответственные посты таких безответственных людей, как их высочества великие князья». Более ясно и точно обмолвился по этому поводу Витте: «Слава богу, не все великие князья Александры Михайловичи». Хотя Сергей Юльевич, скорее всего, просто банально ревновал к безнаказанному крысятничанью ВКАМа, в виде откатов за доброфлотовские пароходы, а позже – за «авиационные» контракты.

Николай, с ведома генерал-адмирала, подбрасывал косточки и Сандро. Захаров, Крамп – это его клиенты. В отличие от французских фирм. Тут контроль «распила» со стороны конкурирующей стороны – дяди Алексея – был тотальным… Да! Не удивляйся. Это именно Александру Михайловичу российский флот обязан нашим «Варягом». Кстати, в этом и секрет, почему по американским и английским проектам не строится серий. За проекты, идущие «в тираж», дороже платят. А следовательно, больше и откат…