Алекс Шу - Начало пути

Можно было, конечно, подготовиться и грохнуть их где-то в глухом месте и прикопать. Но подготовка и разработка такой акции требует много времени, скрупулезного планирования и определенных вещей: амуниции, оружия, инструментов. Еще может быть понадобится транспорт и многое другое. У меня ничего этого нет. И возможностей быстро достать все необходимое и грамотно осуществить убийство тоже. Не говоря уже о том, что в одиночку провести подобную акцию почти нереально. А что делать, если появятся случайные свидетели? Это же предусмотреть невозможно. Уничтожать простых людей я однозначно морально не готов, даже зная, что поставлено на кон.

С другой стороны, разобраться с этим малолетним отморозком было необходимо. Отдавать ему инициативу, и позволять подкараулить меня в неожиданном месте в любом случае нельзя. От неожиданного удара ножом, дубиной и кастетом не застрахован никто. Справиться с целой компанией гопников, вооруженных «подручными средствами», можно только в кино. В реальной жизни меня просто затопчут, убьют или покалечат, сделав инвалидом на всю жизнь. Нужно было не просто расквасить ему нос, что даст минимальный эффект, и спустя время вызовет горячее желание отомстить, а шокировать, сделать очень больно, напугать до судорог, и на некоторый срок лишить возможности «расквитаться». Тогда я смогу спокойно идти к своей цели, не опасаясь каких-либо проблем, по крайней мере, на определенное время. Гопники милиции меня не сдадут. Сесть за свои «шалости» они точно не захотят.

Поэтому все сделано правильно. Я убрал этот камешек со своей дороги. Временно или навсегда, будет видно.

С этой мыслью я и засыпаю.

Воскресенье я побыл дома. Только на часок выбежал позаниматься на спортивной площадке во дворе. Сделал три подхода подтягиваний на турнике, отжался на брусьях, попрыгал на скакалке, провел четыре раунда боя с тенью, под одобрительными взглядами бабушек, сидящих на скамейках у подъездов. Живот чуть побаливал, но я поблажек себе не давал. Возвращаясь, заглянул в свой тайник, и занес бинокль в квартиру, пока родительница в гостиной болтала с кем-то по телефону.

Делал уроки, смотрел телевизор, получал удовольствие от общения с молодой и красивой мамой, слушая её заразительный смех и наслаждаясь каждой черточкой родного лица.

Вместе с ней провели генеральную уборку дома и выбросили мусор. Потом я опять засел за уроки. Освободился только поздним вечером, когда уже пришло время спать.

Понедельник

Проснулся я хорошо выспавшимся и полным энергии. Быстро позавтракал, оделся, схватил собранную еще вчера сумку, чмокнул довольную маму в щечку и выбежал на улицу.

Первый урок у нас английский. Прохожу в класс и сажусь за парту к Ане, игнорируя её удивленный взгляд. Выкладываю учебник, тетрадь и пенал с ручками и карандашами. Пронзительный звук звонка, заставляет одноклассников затихнуть и рассесться за парты. В класс входит Раиса Васильевна — англичанка. Миниатюрная и спокойная женщина никогда не повышает голос и не ругается, но слушаются её беспрекословно.

— Good morning, class, — сухо здоровается она.

— Good morning, — отвечаем ей нестройным хором.

— By today's lesson, you had to write the text about the UK. Who is ready to answer?

Наташа Бойко тянет руку, но Раиса её подчеркнуто игнорирует. Её взгляд останавливается на мне.

— Shelestov, are you ready to answer?

— Yes, of course, — отвечаю я.

— Read your text. I'm listening to you.

— I'd rather tell in my own words, — предлагаю англичанке. Я знаю, что привлекаю к себе внимание, но делаю это осознано. Мне нужно выделиться, завоевать авторитет у учителей и одноклассников.

Глаза Раисы удивленно округляются. Наступает пауза.

Наконец англичанка приходит в себя.

— Oh, very interesting. I'm listening to you, — она пристально смотрит на меня.

Ладно, получи фашист гранату. Этим языком я после школы очень плотно занимался. Два года встречался с девушкой — военной переводчицей. Она меня хорошо натаскала. И в военном училище у меня были отличные преподаватели. В Афгане я продолжал совершенствовать свои знания. Поэтому английский знаю достаточно неплохо, и дома задание хорошо проштудировал. Выхожу к доске.

— The United Kingdom of Great Britain and Northern Ireland is situated on the British Isles, — вдохновенно начинаю я.

Затем увлеченно рассказываю на английском о политической системе страны, королеве и Палате лордов, политическом устройстве, национальностях, реках, горах и озерах, Тауэре и других достопримечательностях.

В классе стоит гробовая тишина. Звук учебника, выпавшего из рук, пораженной Оли Сафронковой звучит как выстрел. На меня смотрят десятки удивленных лиц. Даже Чванов, увлеченно жевавший бутерброд, прикрывшись книгой, замер с набитым ртом. Он глядит на меня, выпучив глаза, роняя крошки на пол, только кусок батона с уголком колбасы, торчит из-под надутых как у хомяка щек.

Заканчиваю свой спич несколькими предложениями о промышленности страны и умолкаю.

Англичанка, неуверенными движениями руки нашаривает стул и медленно садится, ошарашено смотря на меня.

— Шелестов, это невероятно, — выдыхает она, — у тебя чистейшее произношение. Где тебя за лето так натаскали? И откуда ты знаешь такие сведения об Англии?

Скромно пожимаю плечами.

— Знаете, как-то почувствовал интерес к языку. Вот и начал серьезно его учить. Информацию об Англии знал давно. У меня громадная библиотека, энциклопедии, я много читаю, да и отец всегда интересно рассказывал о других странах. Просто тщательно подготовился к вашему уроку.

— Садись, пять, — Раиса перешла на русский язык. Так всегда бывает, когда она взволнована.

До конца урока англичанка меня больше не трогала. Она мучила у доски Чванова, влепив ему очередную заслуженную двойку, спрашивала Волкова, проверяла домашнее задание у Бойко.

На протяжении всего урока я чувствовал интерес одноклассников, и взгляды из-под длинных ресниц соседки по парте. Когда заверещал звонок, и Раиса разрешила классу собираться, ко мне подлетел оживленный Амосов.

— Ну ты даешь Леша, — восхищенно кричит он, — как по-английски выдавал. А ведь еще недавно не знал ни черта. Может ты шпион, а? А настоящий Шелестов сейчас сидит где-нибудь в застенках ЦРУ?

— Паша, не говори глупостей, — морщусь я. Надо уводить разговор в сторону от опасной темы.

— Ты лучше скажи к НВП готов? Воевода обещал сегодня всех как следует погонять.

Радостное оживление на лице Амосова сменяется удрученной гримасой. Дмитрий Михайлович Самойлов, отставной армейский капитан, преподающий этот предмет у нас в школе, очень строг и требователен. Он может достать, как выражаются некоторые наши одноклассники «до потери сознания» и раздает «двойки» направо и налево. Школьники называют его «воеводой», раньше кто-то озлобленный на него пробовал прилепить к Самойлову кличку «армейский дуб», но она не прижилась.