Анатолий Подшивалов - Негоциант

То есть, плюсов в деятельности Витте на посту министра финансов было больше, чем негатива, особенно первые годы. И в нашем обсуждении мы все же пришли к выводу, что спешить с введением золотого стандарта не стоит – сначала нужно накопить это самое золото, а тут все в тему – Россия удерживала 3–4 место в мире по золотодобыче и золотой фонд неизменно пополнялся. И не стоит очень спешить, тот же сторонник золотого стандарта Вышнеградский, который предвосхитил реформы Витте, все же очень рьяно взялся за вывоз хлеба с целью продажи его за золото («не съедим сами, а вывезем»), да так рьяно, что вместе с неурожаем, по существу, стал виновником голода 1890-91 гг.

Одним словом, расстались мы весьма довольные собой, вот только неизвестно, запали ли моим собеседникам в душу слова о фабрикантах-старообрядцах и вообще, об активизации внутренних инвестиций, или опять захотим побыстрее и полезем в кредитную кабалу к иностранцам?!

На следующий день узнал от адвоката, что слушание дела отложено на неопределенный срок в связи с запросом русского МИД к германскому, поэтому решил съездить к Норденфельду.

Мой спецпоезд достаточно быстро добежал до финско-шведской границы, хотя дорога была не очень ровная, вагон раскачивало и он сильно накренялся на поворотах, поэтому машинист не особенно спешил, хотя старался держать скорость так, чтобы я не опоздал к поезду на шведской стороне, иначе следующего придется ждать сутки. За окном проносились красивые озера, леса и перелески, жаль, что в наше время Финляндия уже не часть Российской империи, какая замечательная тут рыбалка, судя по всему!

В студенческие годы ходил я с институтскими туристами-водниками по Вуоксе и Кутсайоки, но, как мне показалось, лучшая часть Финляндии осталась за границей. Что касается нынешней границы, то поезд прибыл вовремя, даже на час раньше графика. Увидев блестящий, как начищенный сапог, черный вагон, жандарм и пограничная стража стали во фрунт и мне пришлось дать команду «вольно» и я все же показал свой паспорт, хотя, наверно, мог бы этого не делать, так как проверяющий документы унтер лишь мельком туда глянул и пожелал «сиятельству» счастливого пути.

Погранцы на шведской стороне, видя такое уважение со стороны их коллег и прочитав, что следует «дюк», тоже ничего не проверяли, а только сказали, чтобы я извозчику за проезд больше пяти крон не давал, можно рассчитаться и рублями. Подойдя к вознице брички, запряженной парой приземистых коньков, я поинтересовался ценой и услышав «десять крон», ответил «пять». Извозчик решил было поторговаться, но я повернулся к его коллеге и уже намеревался уйти, как он соскочил с козел и услужливо открыл дверцу коляски. До станции доехали быстро, взял билет в вагон первого класса и решил скоротать часок в станционном трактире, очень чистеньком и уютном. Попросил чашку кофе со сливками у обслуживавшей посетителей упитанной и крепенькой белокурой фрекен в длинном платье, кофточке с национальной вышивкой и накрахмаленном переднике.

Кофе был неплохой и я разглядывал посетителей трактира, явно ожидавших поезд – пьяных не было вовсе, хотя народ, в целом, был простой, судя по всему обычные местные жители с короткими трубочками, о чем-то судачившие за кружкой пива, лишь в дальнем углу сидела несколько шумная компания мужчин в охотничьих костюмах и зеленых шляпах. В первом классе поезда путешествовало всего трое пассажиров, все остальные, ожидавшие его прибытия, отправились в вагоны второго класса. Приехав на место, я сразу поехал на завод, поскольку не знал местных гостиниц, спрошу у Торстена, какая самая лучшая.

26 июня 1893 г., завод Норденфельда. Швеция. [30] В реальной истории, потерпев банкротство, Норденфельд уехал во Францию и стал разрабатывать французам скорострельное 75-мм орудие.

Торстен встретил меня на заводе и сказал, что ждал только завтра, но у него все готово. Ответил, чтобы он не торопился, я вполне могу задержаться на день-два. Норденфельд рассказал о выставке, похвастался медалями. По моему прошлому совету он оформил медали и дипломы в рамки и повесил их на стене своего кабинета. Для начала мы пошли смотреть гусеничную машину. Модель, демонстрировавшуюся на выставке, Торстен не повез назад, а подарил, как первому заказчику, какому-то миллионеру, владельцу обширных пашен, заказавшему два полноразмерных трактора и сейчас Норденфельд с гордостью демонстрировал, что получилось. А получились машины по сто сил, весом в две с половиной тонны, способные тянуть пятилемешный плуг.

Трактор обслуживался механиком-кочегаром и, собственно, водителем. Сзади лемехов, чтобы не упасть под ножи сидел, как бы сейчас сказали, оператор, который регулировал глубину вспашки и мог подать сигнал в кабину с помощью тросика связанного с колокольчиком, размером как небольшая рында (иначе от лязганья гусениц ничего не слышно). Стоимость такой машины при 30 процентной марже составила сорок тысяч крон, то есть двадцать тысяч рублей или десять тысяч долларов САСШ.

Я подумал, что в России за такую цену трактор никто не купит, за эти деньги можно купить триста лошадей с обычными плугами и заплатить тремстам пахарям по 10 рублей за неделю вспашки и, даже с учетом фуража для лошадей и продовольствия для работников, все равно будет дешевле. Хотя, конечно, если трактор использовать весь сезон, то он себя окупит года за два-три. Спросил Торстена, что он думает о снижении цены, тот ответил, что думал над этим, единственное, что приходит в голову, это машина поменьше, сил на 60 с тремя-четырьмя плугами.

— Что в машине самое дорогое, где можно сэкономить на металле и, главное, стоимости изготовления?

— Это – гусеничная тележка, она самая сложная и дорогая, потом – механизмы управления, паровик сравнительно дешевый.

— А что если отказаться от гусениц и поставить трактор на колеса, — я нарисовал трактор с большими задними колесами с грунтозацепами, что-то вроде Фордзона-путиловца.

Торстен согласился, что если такой паровик пойдет (а что ему не пойти?), то он будет раз в пять дешевле гусеничной машины. Согласились, что надо попробовать сделать дешевую сельскохозяйственную машину, а гусеничную оставить в качестве мощного тягача.

Спросил своего бизнес-партнера, когда можно ждать поставки в Россию двух-трех демонстрационных образцов гусеничной машины с паровиком сзади и свободной платформой впереди (вооружение можно поставить и у нас). Также договорились, что я пришлю несколько человек для обучения управлению этими машинами. Норденфельд ответил, что третья машина уже практически готова и завтра ее можно опробовать и внести какие-то дополнения согласно моим пожеланиям. Договорились о готовности четвертой и пятой машин через два месяца.