Михаил Ланцов - Князь... просто князь

— Ребята мои сами под его руку пошли. Не по нраву им спокойное мореплавание. Даже сыновья мои ушли искать воинской удачи.

— А ты что же?

— Стар я уже для таких глупостей. Да и что Рагнар захватит в Британии? Грубые ткани, меха, воск, мед, зерно, рыбу, немного серебра. Весь восток Британии в огне. Поговаривают, что в глубине не лучше. Предлагаешь мне вместе с ними грабить рыбацкие деревушки? Скучно. Прибытка с этого мало. И можно, при этом, столкнуться с отрядом короля Нортумбрии или Мерсии. Не по мне это.

— Рагнар закончит свой путь мрачно.

— Думаешь?

— В яме со змеями.

— Почему ты так считаешь? — очень серьезно спросил Бьёрн. — Это позорная смерть.

— Слышал предсказание. Он звучало так, что он может попасть на мель у берегов Нортумбрии и король Элла захватит его в плен. А потом бросит в яму со змеями, специально, чтобы лишить достойной смерти. И последние слова его будут: « Как захрюкали бы мои родные поросята, знай бы они, каково сейчас мне, старому кабану! » И поросята узнают. И поросята отомстят. Если, конечно, предсказание верно. Но если Рагнар сядет на мель у Нортумбрии, лучше бы ему в плен не сдаваться. Тут и к гадалке не ходи. Местные от его проделок явно не в духе. Могут какую-нибудь гадость учудить.

— Я передам ему твои слова, — все так же предельно серьезно произнес викинг.

— Передай.

— Знаешь, что Харальд людей собирает?

— Харальд? Кто это таков?

— Косматый из северных фьордов. Он открыто говорит о походе на тебя. Сказывает, что ты торговлишку честным викингам рушишь. Хазар обижаешь. С ромеями ругаешься. И что тебя надобно сковырнуть отсюда.

— Очень интересно, — напрягся Ярослав.

— Многие его услышали.

— А что так?

— Хазары торговать не велят и лодки разворачивают на север. С Волжского пути.

— А через меня нормально торговлишка идет.

— Кто знает? Хазары говорят, что ромеи те корабли под стражу берут. Экипажи в рабов обращают да пустынным жителям продают на весла и рудники. Оттого и не придут они обратно.

— Хазары значит… — тихо пробормотал конунг. — Все-таки решились.

— На что решились?

— Они несколько покушений на меня организовали. Стрелами секли, ядом скорпиона травили, ртутью тоже. Когда я вывел их на чистую воду и прогнал хазарского купца, что этими гадостями руководил, они отряд прислали. Полсотни всадников. Ну мы ему по шее и надавали. Теперь вот, видимо, всерьез взялись.

— Видимо. Это плохо.

— Вряд ли надолго.

— Ты думаешь?

— Хазары живут с прибылей от торговли. Год они еще продержатся. Может два. Но более – нет. Скорее всего все по осени решится.

— С чего взял?

— Вряд ли они придут одни. Они данников и покоренных приведут, после сбора урожая, чтобы крепостью мою сковырнуть. Тут-то я их размажу как коровью лепешку.

— Не слишком самонадеянно? Хазары – серьезные враги.

— Я хоть раз проигрывал?

— Я о том не слышал.

— Я тоже.

— Но это не поединок. Дюжину лет назад Великая армия была разбита при Акелее что в Британии на южном берегу Темзы. Никто бы не подумал о том, что ее кто-то сумеет разбить. А Этельвульф сумел.

— Что мешает мне повторить его подвиг и опрокинуть хазар?

— Количество. Этельвульф несколько месяцев собирал ополчение со всего Уэссекса и сумел смять Великую армию числом. То есть, выставить против нее еще большую силу. Сможешь ли это сделать ты?

— Я смогу сделать лучше.

— Ну смотри сам. Я бы на твоем месте по осени ушел в поход, припрятав ценные вещи и своих людей где-нибудь в лесах. Вряд ли хазары будут долго стоять здесь. Быстро все разорят, сожгут и отойдут.

— Не хочу.

— Почему?

— Кто мне после этого защиту доверит? Нет. Я должен их встретить и разбить. Харальд, полагаю, тоже по осени собирается идти ко мне?

— По осени, — кивнул Бьёрн. — Как урожай соберут.

— Ну вот и славно.

— Славно? Это же верная смерть!

— Бьёрн, друг, не переживай ты так. Поверь – я знаю, о чем говорю.

— Ты знаешь? Не верится как-то.

— Твое дело. Я, как видишь, даже волнений не испытываю.

— Ты, видно, просто не понимаешь, СКОЛЬКО к тебе гостей пожалует.

— Отчего же? Давай предположу?

— Ну попробуй.

— Косматый наш друг сможет собрать драккаров пятнадцать-двадцать. Вряд ли больше. А это от пяти до десяти сотен человек. Так?

— Уже тридцать драккаров.

— Еще тридцать. Ты уверен, что они все пойдут в поход?

— Хм. И что мне за это будет?

— Моя безграничная благодарность и три десятка кованых шлемов.

— Полсотни.

— Имей совесть.

— Сорок.

— Хорошо.

— Да, думаю, больше двадцати драккаров не выйдет в поход, — кивнул Бьёрн.

— Отлично! Теперь хазары. Здесь все сложнее. Они не смогут поднять все свои основные силы и двинутся на меня в поход. А степь у них кто караулить будет? Они и так с печенегами едва сдерживают давление тех кочевников, что живут к востоку от Волги. Поэтому конницы они пришлют мало. Скорее всего сотню, может быть две или три. Вряд ли больше.

— Три сотни хазарских всадников это, по твоему мнению, мало?

— Мало. Вот если бы они тысячу выдвинули – я бы задумался. А так… это решаемо.

— Экий ты весельчак!

— С ними пойдут ополченцы данников и покоренных племен. А это вообще мелочь. Даже если их придет две или три тысячи.

— А если четыре?

— Будет потно. Но я справлюсь.

— Справится он… — покачал головой Бьёрн. — Ты так в себе уверен?

— Да.

— Я слышал, что тебя считают поцелованным богами. Будь осторожен. Одноглазый Один жаждет только одного – пополнить свою дружину славными воинами. И многим их них ломал жизнь, отворачиваясь от них в самый неподходящий момент.

— На бога надейся, но сам не плошай! — назидательно подняв палец, произнес Ярослав. — Поверь, моя уверенность основана на ином.

— Сколько у тебя людей? Дружина две-три сотни. Это много. Это очень много. Для дружины. Но это две-три сотни. Да ополчение Гнезда сотни три, может четыре. Харальд считает, что ему хватит тысячи воинов, чтобы разбить тебя и взять Гнездо.

— Наш косматый друг ошибается.

— Может быть. Но мнится мне, что он будет действовать заодно с хазарами.

— Я в этом убежден. Я думаю, что они с помощью Харальда попробуют ослабить Гнездо и потом уже навалиться сами.

— Вот! Ты это и сам понимаешь. И все равно уверен в своем успехе. Как так-то? Сам подумай своей дурной головой! Тут тысяча викингов. Там несколько тысяч ополченцев и несколько сотен всадников. А здесь ты со своими жалкими горстками людей. И хочешь победить? Так не бывает.

— Предлагаю спор. На что хочешь спорить?

— Этот спор лишен смысла. Ты проиграешь, и я все равно ничего не получу.

— Сто слитков персидского железа. Я дам их тебе вперед. Если я проиграю – они твои. Если одержу победу, то… хм… что ты предложишь взамен?