Михаил Ланцов - Князь... просто князь

Его дед, Аль-Мутасим покровительствовал наемникам тюркам и смог с их помощью серьезно укрепить свое положение. Это были славные времена. Светлые дни халифата. Много воинской удачи. Много больших надежд. Но с тех пор ситуация поменялась. И вот уже несколько десятилетий халифы являлись по сути заложниками у своих солдат, которые свергали их и убивали по собственному желанию. Достаточно было просто усомниться в лояльности халифа. Хуже того, они с каждым годом хотели все больше и больше денег. Отчего налогов, собираемых в халифате едва хватало на погашение долгов перед ними.

А это, в свою очередь, превращало весь халифат в одну сплошную язву. Племена на местах непрерывно бунтовали. А реальная власть уплывала из рук халифа. Из-за чего от года к году объемы налоговых поступлений уменьшались. Что вкупе с растущими аппетитами наемников влекло за собой рост недовольства тюркских командиров. Обостряло и без того сложное положение. Халифы же оказывались в самоубийственном положении, при котором любой неудачный порыв ветра мог сорвать голову с их плеч.

Халиф был мрачен. Халиф был почти в отчаянии. Но на лице это никак не проявлялось. Он старательно изображал мудрость и задумчивость.

Но если общие проблемы халифата выглядели для него неизбежным злом, то новые трудности заставляли лихорадочно искать решения. Он был прекрасно наслышан о Василии и не знал, как ему поступить в сложившейся ситуации. Да, он прекрасно продумал стратегию для любого, даже самого невероятного варианта. Но все равно безумно боялся этого фактора, потому что считал его слишком непредсказуемым. А в его жизни любая неожиданность может быть фатальна. Ибо дышит он не просто воздухом, а воздухом с обнаженных клинков…

— Василий, — тихо произнес халиф. — Что слышно про него?

— Хазары обложили его, — спешно ответил советник.

— Говорят, за него уже назначили выкуп, — заметил второй советник.

— Много? — спросил халиф.

— Неизвестно.

— Передайте хазарам, что мы дадим больше.

— Мы? — удивился один из высокопоставленных офицеров тюркского происхождения.

— Да, мы, — спокойно и невозмутимо произнес халиф. — Мы заставим его заключить с нами мир и поведем его в Константинополь, дабы посадить на престол. А по пути разграбим всю Малую Азию и, возможно, Фракию. Перед законным василевсом, который несет мир с нами многие преклонятся.

— Но наши воины…

— Ты не хуже меня знаешь, что весь халифат постоянно сотрясают восстания. Что налоги платят плохо и не все. И нашим воинам нужно платить. Чем не способ добыть им денег, да и порадовать?

— Способ, — резко подобрев произнес офицер и все, кто его окружал также закивали. — А если он не проиграет?

— Всякое говорят… — уклончиво ответил халиф.

— Хазары обложили его со всех сторон, — подорвался один из советников. — У него нет шансов.

— Ромейцы, бывает, умеют удивлять.

— О, на стороне этого ромейца не будет удачи. Он ведь закоренелый язычник!

— Язычник? — удивился один из командиров тюрков. — Он ведь сын василевса.

— Он поклоняется идолам. О том все знают. Взял в жены жрицу старой богини. Той, что ромеи называли Венерой или Афродитой. Водит дружбу со жрецами старого бога войны. Всевышний не даст ему победы.

— Бог войны? — удивился другой офицер. — Хм.

— Древнее идолище! Демон! — поправился советник. — Он силы не имеет!

— Не все воины так считают.

— Поговаривают, что Василий уже разбил большую армию северян. Такую, что ромейцы считали ее непреодолимой для местных сил.

— Сейчас хазары выставили еще больше.

— Может быть… может быть…

— Нам не стоит волноваться, — остановил нарастающий конфликт халиф. — Если Василий проиграет, то мы выкупим его и посадим править в Константинополе. Получив с этого немало выгод. Особенно если удастся выдать за него нашу родственницу. Если он выиграет, то чернь Константинополя станет волноваться. Это ослабит ромеев и позволит нам провести успешный поход. Как бы дело не повернулось – оно для нас выгодно.

— А если он выиграет и будет привлечен Варданом на службу? — спросил один из офицеров.

— Тем лучше. Уверен, что, получив власть над войском, Василий попытается захватить праотеческий престол и погрузит всю державу свою в пучину усобицы. Он очень полезный для нас человек. Чтобы он ни делал – все во славу Всевышнего.

— Так может он не такой и язычник?

— Кто знает? В конце концов в тех краях их очень много и нужно проявлять немалую гибкость. Просто чтобы выжить. Но по слухам Василий заходит намного дальше обычной вежливости. И весьма нелестно отзывается о христианах и самого Ису ибн Марьям поносил. Для язычников это услада. Но для правоверного, пусть и христианина – нестерпимо. Говорят, он даже как-то велел высечь священника за то, что тот слишком рьяно нес слова веры. Нет. Такие поступки выдают в нем язычника. Закоренелого язычника. Хотя он и крещен и носит крест.

— Странно.

— В нем много странностей, — произнес халиф.

— Говорят, он знает секрет индийского железа, — продолжил один из советников за халифа, — который мы храним как зеницу ока. И умеет выделывать очень добрую бумагу. Много лучше той, что везут нам из державы Тан. Перед ним открыто много секретов. Мы думаем, что секреты эти открыли ему демоны за поклонение им.

— Черное сердце…

— Черное, — кивнул халиф. — Говорят, что его травили ядом черного скорпиона и он выжил. Только сильнее стал и глаза теперь сверкают золотом. Это ли не признак демонического расположения? А потом, в поединке один за другим победил трех вождей северян, что выходили против него. Хотя едва на ногах держался. Демоны явно ему благоволят…

863 год, 19 сентября, где-то у слияния Каспли и Западной Двины

Ярослав осторожно подошел к стволу дерева и выглянул из-за него, стараясь оставаться в тени ветвей. И минут с пять неподвижно стоял, разглядывая стоянку викингов.

— Двадцать один драккар, — закончил считать он тихо. — Бьёрн немного недоработал.

— И что мы с ними будем делать? — поинтересовался Окомир – один из командиров дружины Ярослава.

— Как что? Побеждать.

— Но их же больше!

— Думаешь, устанем? — хохотнул конунг.

Ярослав, четко понимая, откуда пойдет нападение и примерно по какому сценарию, выдвинул вниз по течению Западной Двины передовой секрет. Откуда его сумели своевременно оповестить в Гнезде о входе викингов в устье реки. Большой группы викингов, которую нельзя было ни с чем перепутать.

— Началось, — с легким придыханием произнес он тогда.

После чего собрал тинг, на котором сообщил людям, что та гроза, которую они ждали все это время – пришла. Викинги вошли в реку, а хазары, наверняка, на подходе. И он выступает в поход, а им всем надлежит от греха подальше перебраться со своим имуществом в крепость.