Владимир Абрамов - Остроухий крестьянин

— Что же у вас за способности такие? — насмешливо спросил Анатолий Дмитриевич.

— Весной две тысячи семнадцатого года мне на голову упала деревянная балка. Я находился в состоянии клинической смерти. В районной больнице я очнулся магом, а в моей голове чудесным образом оказались невероятные знания по физике и информация о различных футуристичных приборах. В восемнадцатом году я поделился этой информацией с полковником Филиповым, а он мне вручил удостоверение сотрудника КГБ и сказал, что я теперь тут работаю. Потом он приказал мне получить диплом в физтехе, говорил, что обо всем договорился. После этого он меня направил обратно в мою деревню создавать приборы из моей головы, чем я с успехом и занимался до последнего времени. Так что я ваших претензий не понимаю, я честно исполнял приказы, перерабатывал, словно стахановец, сутками торча на работе.

— Допустим, — покивал Анатолий Дмитриевич. — Но это не отменяет того факта, что вы мошенник. В отличие от Филипова, я в вашу мистику-дуристику не верю!

— Ничего такого. Я никогда не занимался мошенничеством, товарищ полковник. Ваши слова для меня шокирующие и обидные.

— Как же?! — губы полковника изогнулись в кривой ухмылке. — А вот у меня другие сведения, — помахал он папочкой с личным делом Карпова. — Тут говорится, что весной и летом две тысячи восемнадцатого года вы под видом экстрасенса принимали посетителей и выманивали у них деньги.

— Никак нет! — максимально искренне возмутился Карпов. — Тащ полковник, да вы что? Как можно людей обманывать?! У меня всё было по закону. Я никого не обманывал, никому не говорил, что я «экстрасенс»! А деньги я получал от клиентов за консультации по житейским вопросам. У меня всё законно: я честно платил налоги, никого не обманывал, клиенты недовольство не выражали.

— А травы? Вы, товарищ Карпов, продавали людям «магические травы»!

— Ничего подобного, товарищ полковник! Я травы не продавал. Бывало, что некоторым клиентам в качестве привлечения внимания моя секретарша дарила сборы из целебных трав. Точно такие же травки можно собрать в любом поле или купить без рецепта в любой аптеке. Это всего лишь маркетинг для завлечения клиентуры — небольшие подарки, бонусы, так многие фирмы поступают. Денег я за это с клиентов не брал. Такие подарки законом не запрещены.

— Хм… А вы ловкий жулик, товарищ Карпов, — полковник затрясся от сдерживаемого смеха. — Всё у вас правильно. И людей вы по закону обманывали, и сами ни в чём не виноваты, всё начальство приказало, но…

— Это незаслуженное оскорбление, тащ полковник. Я не жулик! Чтобы так называть человека, суд должен вынести обоснованный вердикт. Я был честным человеком и остаюсь им.

— Но-о… — вновь протянул Анатолий Дмитриевич. — Допустим, клиенты на вас во время предпринимательской деятельности не жаловались. Предположим, что ваше назначение на работу в нашу контору это самодурство полковника Филипова, который верит в мистическую чушь. Но вы, Карпов, не учли одной детали. Мы раскрыли ваш мошеннический сговор с бывшим председателем колхоза «Малмох». В сговоре с ним вы присвоили себе пятьсот гектаров колхозной земли!

— Никак нет!

— Нет?! — сильно прищурился Анатолий Дмитриевич, словно смотрел на Карпова через прицел. — А вы наглец. Но документы говорят об обратном. Как вы объясните появление у вас этой земли?

— Колхоз расформировали, а всем пайщикам выплачивали денежную компенсацию. У меня был пай этого колхоза. Я о компенсации узнал слишком поздно. Как только узнал, сразу же пошел к бывшему председателю колхоза за пояснениями. Товарищ Хомяков заявил, что собирался отдать мне компенсацию, но я не появлялся. В итоге он потратил выделенные на компенсацию деньги и предложил мне выход из ситуации. Он отдал мне принадлежащую ему землю на сумму, которую он мне задолжал в момент, пока находился на официальной должности. Я согласился на такую компенсацию.

— Хех! Ловкач! — ухмыляясь, протянул Анатолий Дмитриевич. — Чешешь, как по писаному. Размер компенсации за один пай составляет семьсот тысяч рублей. А вы, товарищ Карпов, получили аж пятьсот гектаров земли, которая по кадастровой стоимости тянет на двадцать миллионов рублей.

— Так ведь в реальной экономике земля оценивается по рыночной стоимости, а не по кадастровой! После того, как Малые Мхи стали закрытым поселком, цена на земли сельхозназначения там сильно упала. Очень сильно! Фермеры ведь без проволочек не могут попасть в деревню. Так что я получил именно ту компенсацию, которую должен был, и от того человека, который за это отвечал. Какие ко мне могут быть претензии?

— Хомяков присвоил эти земли незаконно.

— И что с того? Я-то тут причем? Я совершенно на законных основаниях получил хоть что-то за свой пай. Если Хомяков нарушил закон, это к нему должны быть претензии, а не ко мне.

— А вы с ним в сговоре были, — продолжил вкрадчивым тоном полковник. — И не только с ним, но и с полковником Филиповым. Заранее договорились о серьёзной мошеннической схеме. Филипов строит лабораторию именно там, где у вас имеется колхозный пай. Хомяков постепенно выводит колхозную землю в свою собственность, а потом якобы случайно забывает заплатить вам компенсацию. Затем он типа на законных основаниях передает право собственности на землю вам. Ведь так всё было?

— Никак нет. Это череда случайных совпадений. Я в этой ситуации потерпевший, тащ полковник. Ни о каких мошеннических схемах я не знаю. Замыслы полковника Филипова мне неизвестны. О том, что Хомяков незаконно присвоил себе колхозную землю, я не знал. Если бы знал, то привлёк бы органы правопорядка.

— Очень удобная у вас позиция, товарищ Карпов… — Анатолий Дмитриевич пальцами побарабанил по столешнице. — Очень удобная… Хомяков эмигрировал в Израиль, и его невозможно допросить. Филипов ничего не говорит, играет в молчанку, как партизан. А тут вы, обычный тракторист, внезапно разбогатевший и заполучивший в собственность огромный земельный участок стоимостью в миллионы рублей.

Словесная дуэль продолжалась долго. Полковник внутренней службы безопасности КГБ давил на Карпова, а тот строил из себя недалёкого деревенщину, который искренне верит в то, что является магом и ничего противозаконного не совершал.

Самое удивительное, что Анатолий Дмитриевич старательно игнорировал факт сражения Карпова с псиоником-террористом. Более того, он и само существование псионов тоже игнорировал, будто их никогда не было. После громких событий сентября девятнадцатого года в существование сверхъестественных способностей у людей не верили только самые упертые скептики. А тут высокопоставленный сотрудник КГБ, который отрицает реальность. Странно.