Михаил Ланцов - Иван Московский. Том 2. Король Руси

Поэтому Иоанн и обязал старост, городских глав и градоначальника в том числе и население вверенных им поселений контролировать. И ежегодно отчет держать. Во всяком случае, постоянно. А налоги взыскивать пусть и небольшие, но подушно. Без оглядки на пол, начиная с пятнадцати и заканчивая пятью десятками годков. Продукцией ли, монетой ли, барщиной ли – не важной. Да с круговой порукой такого платежа. То есть, если кто уклонялся, недоимок за него вносило община сельская или иная. А уж как она там промеж себя разбиралась – ее дело.

Подушная подать платилась из расчета стоимости одного рабочего дня в две недели. То есть, крестьянин за пятьдесят две недели года должен был отработать на Государя двадцать шесть дней. Или оплатить свой труд ему монетой али произведенной продукцией. И тот же староста должен был следить за этим особенно. Аналогично обстояло дело в городах.

Понятное дело, что внедрить эту систему разом во всей провинции не получалось. И не получилось бы. Поэтому наш герой начал со столицы и ближайших к ней волостей да уездов. Просто потому, чтобы можно было их проще контролировать и отлаживать в ручном режиме.

Следующим шагом он начал формировать в волостных центрах своеобразные МТС [38] МТС в данном случае – это машинно-тракторные станции. . Но тракторов у него не имелось, как и машин. Поэтому он распорядился ставить там конюшни да формировать парк фургонов и сельскохозяйственного инвентаря. За государев счет, разумеется.

И опять-таки, не всюду, а только в тех уездах, где уже была введена новая система налогообложения. А крестьяне, что привлекались к барщине, трудились в том числе, посредством координации этими организациями. Собственно, часть селян и так там работала на постоянной основе. Остальные же отрабатывали барщину, выполняя дорожные работы, ремонт мостов и прочий тяжелый, но неквалифицированный труд.

На эти станции Иоанн закупал в вассальном Касимовском ханстве мелких, но совершенно неприхотливых степных животинок. И плуги кузнецы делали, с боронами и прочим. И телеги для того, чтобы продовольствие да лес возить. И волокуши. И иное.

Важнейшей функцией этих станций стало оказание услуг крестьянам уезда в распашке земли, ее обработки и транспорте. Также, через эти станции шли помочи во время посевной и жатвы, что позволяло производить концентрацию рабочих. Ну и дорожные работы? Куда уж без них? Иоанн возлагал очень большие надежды на то, что отработка подушной подати хотя бы частью населения позволит привести в порядок дорожную сеть, а кое-где и фактически создать ее чуть ли не с нуля.

Первый блин вышел, конечно, комом. Но с горем пополам в семи уездах по весне 1474 года работа таких станций пошла. Еще в двух десятках планировалось ее запустить к осени – под жатву. А в общем и целом развернуть их во всей провинции лишь к 1476 году.

Иоанн мало что смыслил в сельском хозяйстве. Поэтому не спешил совать свой нос в этот вопрос. Однако имея технический склад ума не думал, что некая механизация и централизация сельскохозяйственного труда помешает. Так-то он, конечно, уже завел несколько опытных станций, еще в 1472 году, на которых посадил людей заниматься селекцией и ставить эксперименты по севообороту. Какой-то «звон» о таких вещах он слышал. Однако без проверки не спешил рисковать.

Другой архиважной реформой короля Руси стали общественные уборные. Выглядит смешно. Но нашему герою было совсем не до него. Оказавшись перед угрозой остаться без пороха вынудили Иоанна очень серьезно и вдумчиво подойти к этому вопросу. Поэтому в Москве и всех городах провинции были поставлены бесплатные общественные уборные со строгим запретом справлять свою нужду где попало в черте города. Кроме того, были введены должности службы с содержанием за счет города, на которые возлагались функции чистить эти сортиры, собирать органический мусор с улиц, а также помои и вывозить все это «добро» к селитряницам.

Для обслуживания селитряниц также была создана специальная государева служба. Небольшая. Плюс по всем городам и селам вводился сбор древесной золы из печей. Которую должно было промывать для получения поташа [39] Поташем долгое время называли не карбонат калия, а смесь карбоната калия и карбоната натрия. Так как после промывки из древесной золы получалась их смесь, а разделять ее еще научились только в XIX веке. . Ибо слишком уж поганая была селитра с тех куч перегнойных. В XV веке, правда, о том, как улучшать аммиачную и кальциевую селитру до натриевой и калиевой не знали. Но Иоанн знал. Слышал. И опыты все подтвердили.

Более того, стремясь зайти дальше, он даже одну пороховую мельницу на Яузе начали строить. Водяную. Хотя королю больше импонировали ветряные мельницы на Воробьевых горах у Москвы, так как они могли работать круглый год. Но пока мастеров по ним не было. А как поставить водяную мельницу мало-мальски разбирающиеся специалисты имелись. Поэтому – пока так…

За все сразу Иоанн не хватался. Понимал – ресурсов у него имелось очень мало. И, прежде всего людских ресурсов, в которых он был крайне ограничен. Поэтому для начала сфокусировался на трех наиболее приоритетных для него направлениях в своих реформах, два из которых были взаимно переплетены [40] Речь идет об административной реформе в провинции, реформе конно-упряжных станций и сортирной реформе. Первые две были взаимно связаны. . И потихоньку «пилил» четвертое в факультативном порядке [41] Речь идет о титулярно-геральдической реформе. …

А где-то там, уже у Перекопа, хан Ахмет вел свои войска по помощь Крымскому хану Менгли I Герай.

В оригинальной истории Мехмед II Фатих султан османский отправил свои войска в Крым только в 1475 году. Но тут ситуация несколько ускорилась. Поэтому его люди высадились в Кафе годом ранее. А вот Менгли Герай поступил много умнее, чем в оригинальной истории. Он обратился за помощью к хану Ахмату, благодарю которому и пробился к власти.

И тот не только отозвался, но и подтянув с собой союзный контингент Москвы под командованием Андрея Васильевича Молодого. Все-таки попадание Крыма в вассальную зависимость от Константинополя не устраивало нашего героя совершенно. Хотя и не являлось приоритетной целью. Поэтому основное войско он не выдвигал. А вот мало-мальски причесанную и тверскую да рязанскую дружины, вооруженные по уму, он отправил в поход. Ну и в нагрузку к ним выдал пятьсот генуэзских арбалетчиков, две сотни валлийских лучников и отряд ольденбургской пехоты. Само собой, не жалея денег и честно выплачивая им и жалование, и кормовые.

Да, наемники – полезные ребята. Но Иоанну прямо сейчас они были не нужны. И потерять их было в целом не жалко. Потому как принять к себе на регулярную службу и вписать в формат своей армии он вряд ли бы их смог. Не потому, что не хотел. Нет. Потому что характер этих персонажей не очень уживался с тем порядком и дисциплиной, которую король наводил в своей армии. И проиграть важную битву из-за того, что наемники бросили все и побежали грабить обоз, он совсем не желал. А так, почему бы и не применить?