Антон Толстых - Тёмная сторона Планеты Икс

Как говорил один древнегреческий мудрец, всё течёт, всё меняется . Кто знает, может, в двадцатых годах мы тоже дождёмся перемен. Да вот беда: в одну и ту же реку не то что два раза, один раз не войдёшь. Экология…

Кстати, как того древнего грека звали? Не Родионом случайно? Вряд ли. Хорошо, давайте лучше вспомним житьё-бытьё и прочие мелочи жизни.

Сначала бывшая космонавтка поздравила с днём рождения Валентину Терешкову (первую женщину в космосе, а не депутата). А ведь Елена ни за что не вообразила себя в том же возрасте.

Пока был жив Алексей Леонов, Елена обсудила с ним «Время первых». Заодно обсудили, кто бы сыграл в кино её саму. А то всё боялась, что актрису найдут непохожую. Черты лица, скажем, не те, или глаза не того цвета. В крайнем случае ей дадут вымышленное имя. Это уже было у киношной Пугачёвой, у героев «Салюта-7» и у тренера в «Движении вверх».

В двадцатом году Елена отметила Восьмое марта. Родион цветы, само собой, подарил. Осторожно и без лишних слов. А то всякие там таблоиды уши навострят.

Июль, двадцать четвёртое число, именины. В том же месяце проходит День семьи, любви и верности. К сожалению, не заслужила, коль не было ни мужа, ни детей.

Двадцать третьего февраля она вполне поздравила бы Родиона с Днём защитника отечества. Увы, не поздравила. Заслуг не хватило. Сентябрь для неё начинался со дня рожденья Родиона, а не со Дня знаний. Не было у неё детей, некому было идти в школу.

Елена обратила внимание на собственный день рожденья. Никуда от него не денешься. Тридцатого июня Елене исполнилось двадцать… двадцать…

Cтоп-стоп-стоп. Лучше умолчим, сколько ей лет. А то ещё обидится. Один сосед, кстати, придирался. Мол, чего это она ведёт себя как «типичная звездулька»? Даже разговаривать с ней не захотел. Елена обиделась: разве она когда-нибудь пыталась засветиться? А упрямый сосед так и придирается, так и придирается.

Немного погодя Елена сама заметила: она же не кричит, что этот самый сосед воняет электронными сигаретами. Хорошо ещё, Родион, добрая душа, хотел подарить ему никотиновые пластыри. Чтобы только себе вредил, а не другим. Да и страшные картинки на сигаретных пачках не просто так. Впрочем, чужая вредная привычка к делу не относится. Дальше упоминать не будем. А то ещё сосед нажалуется.

Повествование начнётся с других слов.

Пятнадцатое ноября двадцатого года, воскресенье. Российская Федерация. Москва. Котельническая набережная. Сталинская высотка (уж не та ли, в которой в одном фильме завёлся домовой?). Квартира, чей номер не назовём. Кухня.

На одном из шкафчиков висело фото Арсена на фоне Эйфелевой башни (ухажёр настырный, но бросить его было бы свинством). Глядел с грустью. Как бы Елене с ним поступить, чтобы его сердчишко не обиделось? Неужели накормить филейными? (Насчёт филейных ей тот сосед подсказал, сама бы вряд ли додумалась. Только сосед к колбасе относился скептически и Елене не советовал.)

А с Арсенушкой соседствовало фото младшего Сергеевского, которого Елена Шишкина обычно называла просто Родионом (как друга и приятеля). На фотографии виднелся знак ордена «За заслуги перед Отечеством» IV степени. Про его награду многие как-то забыли. Ну да, для широкой публики милая девушка оказалась интереснее… Хотя недовольные тоже встречались, как обычно.

Бывали случаи, когда Елена заходила в гости к Родиону, но не к его отцу на Рублёвку, а лично к Родиону, в Певческий переулок. А там никаких домработниц не было, всё делай сам. Дома парень проявил себя: он (вы не поверите!) ни разу не переложил на подругу вынос мусора и мытьё посуды. А когда он был в доме один-одинёшенек, тогда уж тем более.

Ан нет. Временами он думал: не пригласить ли в гости Арсенище? Пускай посуду моет, мусор выносит… Пусть умерит пыл. В реальности же дело до такого ещё не дошло.

Это было у Родиона дома. А пока вернёмся на Котельническую.

Папашу вызвали в редакцию газеты. А что делала дочка? Занималась уже не техникой, а кухонными делами. Елена в неполном спокойствии ела чернику со сметаной (для здоровья) и одновременно слушала радио (для души).

«Авторадио» и «Эхо Москвы» давно прослушаны, теперь из радиоприёмника вещал «Маяк».

— У нас случилась необычная история. Обыкновенный украинец заказал песню. Вы не ослышались, перед нами самый обычный украинский гражданин. Вы удивитесь, откуда в соседней стране могут быть песни после событий с четырнадцатого года? В сегодняшних условиях музы должны молчать. Скоро вы всё услышите. Поёт наш, чисто русский.

Елена отложила ложку и прислушалась. Что там ещё?

— Довольно занятный певец. Косит под Боярского.

В радиоприёмнике возник хриплый голос. Помимо того, очень грустный.

Елена тяжко вздохнула. По данным недавних соцопросов одни слушатели злорадствовали, а другие плакали.

Вскоре нашёлся российский гражданин, который заказал песню. Исполнитель тоже отыскался. Да и пел он под фонограмму.

Все эти события по определённым причинам растянулись года почти на два, а их истоки стряслись в начале девятнадцатого года. Пока же мы вернёмся во третий осенний месяц двадцатого.

Предоставим слово Елене, которая вместе со своим приятелем всех уже достала. (Родион поинтересовался: как она достала, будучи невысокого роста?)

Родион и Елена попросили прощения. Кому-нибудь покажется, что в рассказе слишком много политики. Да что ж поделаешь… Если уж в предыдущий раз земляне ей противостояли. Да, так и называлось.