Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга восьмая

— Да, у тебя всегда всё непросто. Ты тогда сценарий вечером набросай. А лучше я к вам Лиз пришлю. Ты с ней всё и обговоришь. Платить как будешь? Это не заказ EMI, а твой личный.

— Раз личный, тогда наличными и буду платить. Сколько съемочный день стоит?

— Тысяч восемьдесят получится, но это максимум. Для тебя в семьдесят уложимся.

— Спасибо.

— Если у тебя всё, тогда я поехал, завтра встретимся.

— Передавай привет Лиз, — крикнули мы ему вдогонку.

Когда мы остались одни, Стив объявил:

— А сейчас все оставшиеся едут на фотосессию, а я останусь здесь. Мне надо дела доделать. Вместо меня едет Жен и́, хотя группа «Demo» там уже была месяц назад.

Рядом с фотостудией был расположен ресторан итальянской кухни, куда мы всемером и зашли. Официанты сразу узнали меня и Солнышко. Ну ничего, скоро и Машу будут узнавать. Нам выделили большой круглый стол, где мы с удобствами и расположились. Расселись мы интересно. Слева от меня села Ди. Она была официально моей гостьей. А справа Солнышко и Маша. Мы все общались по-английски, так как это было проще для всех.

Сегодня я решил совместить морепродукты с мясными, поэтому заказал панчетту и свои любимые устрицы. У меня теперь три жены, следовательно надо быть всегда в форме. Ну и пиццу, конечно. Солнышко и Маша выбрали фриттату, это такой омлет. А вот Ди решила отведать овощной суп минестроне. Что заказали остальные, я не видел. Но Вольфсону и Женьке принесли по бокалу красного вина. Мы не пьём, а им можно. Ди, кстати, тоже не употребляла спиртного, поэтому легко приняла сухой закон, установленный в нашей семье.

— Серега, — обратился я к своему другу, — сейчас никуда не исчезать. Мы идём фотографироваться на новые пластинки и на рекламные плакаты. Всё понял?

— Понял, — ответил загрустивший клавишник, не любивший ни сниматься, ни фотографироваться.

— Александр Самуилович, а вы можете быть свободны и отправляться по магазинам после того, как мы пообедаем.

— Спасибо, — ответил Вольфсон. — Я, пожалуй, пройдусь и посмотрю себе новый костюм.

— Завтра вы нам понадобитесь в качестве актера.

— Это как?

— После репетиции мы едем снимать клип на нашу песню на русском языке «Небо», а по-английски «The Sky». Так, это всех касается. Кто хочет сняться в нашем клипе?

Сниматься хотели все и с огромным желанием. Поэтому Вольфсон ушёл успокоенный. Раз такой у всех энтузиазм и задор, то ему тоже не следует волноваться. Когда он ушёл, мы стали бурно обсуждать мой сценарий фильма. Сначала все его выслушали, а потом стали выбирать роли и обсуждать детали. Я, естественно, буду играть главного героя. Роль принцессы-сироты исполнит, естественно, Солнышко, как мы и договаривались ранее.

Ди с Машей и Женькой будут в женской массовке клипа участвовать. Мы их крупным планом станем снимать, чтобы все будущие зрители их запомнили. И Лиз тоже позовём, ей приятно будет пару раз мелькнуть на экране.

— Принца будем звать? — спросил я своих.

— Конечно, — ответил все.

— Тогда я ему вечером позвоню. К нам Лиз приедет после шести, мы с ней сценарий писать будем. Серега, ты кого играть будешь? Плохого рыцаря или плохого принца?

— Лучше принца, — ответил, подумав, Серега. — Плохого рыцаря пусть принц играет.

Логично. Если принц будет играть плохого себя, то получится не очень комильфо. Значит, так и поступим. Вольфсон тогда короля сыграет. Если не справится с ролью, заменим на кого-нибудь из массовки, которую привезёт с собой Тедди. Только надо будет снимать в другом месте замка, так как прошлый свой клип мы сняли на фоне ворот святого Георгия и башни Эдуарда III. А может и внутри самого замка, если получится. Трибуны и турнирную площадку, так называемую арену, надо будет построить. Кстати, может во внутреннем дворе замка уже есть такая оборудованная площадка для конных ристалищ.

Так, надо вспоминать книгу Рене Анжуйского, жившего в XV веке, которая называлась «Книга турниров». Там говорилось, что прежде всего перед турниром обозначались зачинщик и защитник. Я, в нашем случае, получаюсь защитником, а принц будет зачинщиком. Ещё нужны четыре герольда, которые будут и судьями, и распорядителями турнира.

Дальше необходимо обратить внимание не только на рыцарские доспехи, но и на турнирные одеяния. Начнём со шлема. Там в это время появились бурлет и намёт (фр. les lambrequins). Первоначально бурлет (фр. bourrelet — жгут) представлял из себя две-три матерчатые трубки, туго набитые шерстью, которые надевали поверх шлемов, чтобы ослабить удары. А во время крестовых походов бурлет удерживал намёт (кусок материи), который защищал от солнца. Вот так вот, это уже не эпоха «доблестного рыцаря Айвенго» конца XII века, это на триста лет позже. Здесь уже простой кольчугой и накидкой не отделаешься.

Участник турнира одевался в специальные гербовые накидки (табарды), как и его прислуга на ристалище — пажи и оруженосцы. Иногда его дама могла надеть платье с гербом — аппликацией. Теперь надо вспомнить рыцарский поединок или сшибку на копьях, которая называлась тьюст. Целью поединка являлось намерение столкнуть противника с лошади ударом копья. В Англии около 1292 года был выпущен свод турнирных правил Statutum Armorum, который запретил использование на поединках остро заточенного оружия. Так же было запрещено атаковать упавшего противника, которому была предоставлена возможность получения помощи от его оруженосцев.

В большинстве случаев победа присуждалась рыцарю, выигравшему три очка. Очки присуждались за точный удар по щиту и шлему. Если удавалось столкнуть противника с лошади, рыцарю давали сразу два очка. Смерть противника давала три очка и, таким образом, победу, даже если фатальный исход поединка не был предусмотрен.

В 20-е годы XV века в целях предотвращения смертельных травм, сначала в Италии, а затем повсюду в Европе, распространяется тилт — разделительный барьер, устанавливавшийся вдоль дорожки ристалища. В Англии такой впервые появился в 1430 году.

Да, это целая наука, короче. Но нам в точности повторять рыцарский доспех и вооружение было не нужно. Но всё равно, мы должны были выглядеть более-менее правдоподобно. Да, ещё нужен был небольшой столик с яствами и кубками с соком, за которым мы будем сидеть с принцессой. Ну и кузню оборудовать надо. Сам напридумывал, вот теперь сам и ломай голову.

В фотостудии нас мучили, то есть меня и Серёгу, два часа. В этом я был с ним полностью солидарен. А вом Солнышко и Маша это дело просто обожали. Им нравилась их латексная одежда, поэтому мы взяли с собой и комбинезоны, и раздельные комплекты. Маше пришлось постараться, чтобы её образ школьницы выглядел пристойно. В смысле, чтобы юбка не очень задиралась вверх. Ди сидела в сторонке и смотрела на всё с большим интересом. Мы, правда, отдельную плёнку попросили потратить на наши общие фотографии, где с нами была Ди и Женька.