Базилио - Следак

'Сюрреализм чистой воды', – глумится Сергей Королько и жаждет напиться.

Но сперва расписываюсь в специальном бланке, после нас по очереди поздравляет начальство, затем наступает время Государственного гимна СССР, и вот, наконец, мы на марше покидаем плац.

Вечером весь отдел собрался у меня в кабинете обмывать звание. Так-то мне его еще вчера присвоили и в должности утвердили тоже вчера, но пятница у нас сегодня.

Кабинет, к слову, уже не только мой. Теперь я его делю с Ксенией. Людмила, сменив статус ВРИО на И.О. решила, что начальству положен отдельный кабинет и, со словами, 'понаблюдаешь за работой Ксении, тебе полезно', выселила ее ко мне. Левашов же остался в своем кабинете один, хоть его и разжаловали в простые следователи и понизили в звании. Из-за чего я ему завидую. Но сейчас не об этом.

Первым делом меня поздравило начальство, заставив выпить водку из стакана, на дне которого лежали две лейтенантские звезды. Затем поздравления пошли от коллег, но уже без звезд в водке. Кто-то начал вспоминать свой опыт по обмыванию званий, к нему, перебивая, быстро подключились остальные, и под общий хохот пошли одна за другой веселые истории из жизни следственного отдела и его отдельных сотрудников. Но постепенно народ начал рассасываться и к тому времени, когда за окном стемнело, в кабинете остались самые стойкие.

Проснулся я на своей кровати. Из окна слепило солнце, значит время больше десяти утра. Повезло с субботой, хоть идти никуда не надо. Где там мой аспирин с литровой кружкой воды?

Кое-как установил равновесие и поплелся на кухню через туалет, или наоборот. Еще не решил, добраться сперва надо. Выход из комнаты получился громким, не рассчитал, и дверь, при открытии, долбанула об стену.

– Чего стучишь? Дай поспать, – услышал я недовольное кряхтение – на диване спал Денис.

Как он здесь оказался – не помню. Где-то часов в девять вечера я утратил связь с реальности и вот только сейчас ее восстановил. Но лучше он на диване, чем Ксюша в моей постели, а то неудобно бы вышло. С кем работаешь, с тем лучше не спать. С одной стороны, это, конечно, удобно, но минусов все же больше.

Поразмыслив об этом в туалете, я зашел в кухню. Поставил кипятиться чайник и заглянул в холодильник. И чего тут у нас? А было у меня не особо много – хреновая закуска, масло, одного вида сыр и колбаса, а также свежие помидоры с зеленым луком, купил их у той же бабушки, у которой хреновку беру. Сырые яйца на дверце и пельмени в морозильнике. И еще хлебница не пустовала. Я так и не встретился с заведующей мебельного отдела Марьей Сергеевной. Не было ни времени, ни денег. И с последним надо было срочно что-то решать.

Сварганив бутерброды, я засунул их в духовку. Микроволновки здесь нет, а я люблю чтобы сыр расплавился и обволок кусок хлеба, замуровав внутри колбасу с долькой помидора.

На запах еды подтянулся Денис.

– А ты чего, один тут живешь? – проглотив первый бутер, он открыл глаза полностью и вспомнил где находится.

– Ага, – я не отставал, ударно работая челюстями.

– Клево! – оценил Войченко мои жилищные условия. – А я с родителями и мелкими сестрами. Они у меня близняшки, абсолютно одинаковые, их только мать различает.

Я молча жевал третий бутер и никак не прокомментировал услышанное.

– Слушай, а может девчонок позовем? – загорелся он идеей.

– Каких? – уточнил я, на коллег я был категорически не согласен. Мне не нужны лишние проблемы.

– Ну, есть у меня знакомая, мы иногда встречаемся, когда найдем где, – подвигав бровями доложился Денис. – А у нее есть симпатичные подружки, – дополнил он уже интересные мне подробности.

– Ну, если только симпатичные, – неуверенно протянул я, добавив, – и не ханжи.

– Нет, – махнул он рукой, – они с швейной фабрики. Там скромниц нет.

– Тогда вечером заходите, – подытожил я и Войченко, несмотря на похмелье, повеселел.

В понедельник я оценил совместное с Ксенией владение кабинета. Утром, когда я в него зашел, он был проветрен и вычищен, а посуда помыта и убрана. И никаких пустых бутылок под столами.

– Люда сказала надо в прокуратуру съездить, продлить сроки по делам, – Ксения, недовольно поджав губы, покосилась на два тонких уголовных дела, что лежали на краю ее стола, – А ко мне сейчас потерпевший на допрос придет. – приступила она к формулированию просьбы. – Альберт, съезди в прокуратуру, пожалуйста, – последнее слово девушка произнесла нараспев с интенсивным хлопаньем ресницами.

В совместном владении кабинета с девушками есть и минусы.

– Съезжу, – пришлось соглашаться.

– Ты лучший! – это выражение она у меня переняла – плагиаторша.

– Вот только к кому там идти? – уточнил я, так как в прокуратуре еще не был.

– Так к заместителю, Митрошину. Он на втором этаже сидит, – охотно пояснила Ксения.

До прокуратуры, если пешком, то нужно добираться около получаса. Поэтому я сперва заглянул в дежурку и не прогадал. Как раз дежурная группа отправлялась на выезд и меня с собой прихватили. Хотя бы полпути на машине проеду и то вперед. Автобусы я так и не полюбил, даже несмотря на то, что у меня в кармане теперь настоящее удостоверение, которое дает право на бесплатный проезд. Вот как похолодает, так и начну пользоваться услугами общественного транспорта, а пока лучше пешком прогуляюсь.

Со служебным транспортом в следствии полный швах. Всего лишь одна машина закреплена за отделом, и той пользуется исключительно начальник, изредка замы, а уж простым смертным вообще ничего не перепадает от транспортных удобств.

Здание прокуратуры имело два этажа и свежевыкрашенный фасад. Кабинет с нужной табличкой отыскался быстро, вот только надпись на ней заставила меня притормозить. Где-то я уже слышал это имя.

Я постучался и, не дожидаясь ответа, открыл дверь.

– Разрешите? – обратился я к сидящему за столом мужчине в светлой форменной рубашке. Его белый летний китель с черными петлицами юриста первого класса, висел на спинке стула.

Он поднял голову, оторвавшись от заполнения бумаг. Снял очки и удивленно на меня уставился.

– Альберт?

– Здраствуйте, Борис Аркадьевич, – нацепил я улыбку на лицо, ведь не известно, что ожидать от такой встречи.

Обратив внимание на папку с делами у меня в руках, он приподнял брови.

– Так-с, и что это значит?

– Следователь я, – пришлось объяснять, раз уж был в гражданском костюме, а не в форме.

– Ну проходи, следователь, – улыбнулся и он мне, указывая на стул.

– Меня к вам отправили продлить сроки расследования по делам, – доложился я, одновременно вынимая уголовные дела из папки.

– И давно ты в органах? – поинтересовался Митрошин, положив перед собой принесенные мной дела.