Руслан Бирюшев - Пришедшие извне (СИ)

— Одиннадцать лет… — протянул Армандо, вспоминая, сколько романтических интересов он успел сменить за тот же срок.

— Я терпелив. — Судя по выражению лица, Готех прекрасно понял, о чём думает его друг.

— Я тоже, — поддержала его Минерва. — А это задание королевы особенно важно для нас. Её Величество уже намекнула моим родителям, что не против нашего с Готехом брака, а если она утвердится на троне, то семье точно придётся уступить.

— Это будет чудесный итог вашей истории, — согласился Армандо. — Что ж, надеюсь, при новой встрече у нас будет побольше времени на разговоры. Уверен, мне тоже найдётся, что поведать вам о нашем общем друге, донна. — Он подмигнул Готеху. Тот в ответ погрозил приятелю кулаком.

Тепло попрощавшись с мужчинами, рыцарь снова взбежала по ремням на спину ящера, опустилась в седло, умостившееся в основании драконьей шеи. Пристегнулась ременными петлями на бёдрах, надела лёгкий стальной шлем с решётчатым забралом, помахала приставам. Уголёк разбежался по тракту, мерно взмахивая крыльями, оторвался от земли и помчал на запад, набирая высоту. Поднятый им пылевой смерч окутал Армандо и Готеха серым облаком. Откашлявшись, чернокожий великан согнал с лица улыбку и мрачно сказал:

— С одной стороны, меня радует, что королева Октавия втянула в это дело только наших близких людей, которым мы можем доверять. Но…

— С другой стороны, меня очень беспокоит, что королева втянула в это дело наших близких людей, — закончил за него де Горацо.

— Я хорошо понимаю Её Величество, — вздохнул здоровяк, поднимаясь в седло. — Боюсь, ей приходится тяжелее, чем нам. Не уверен, что у неё наберётся даже пара людей, которым она верит также, как мы с тобой верим Виттории и Минерве. И всё-таки мне тревожно.

— Отступать поздно. — Армандо погладил свою лошадь по лбу — в отличие от боевого жеребца Готеха, она ещё волновалась, напуганная близостью дракона. — Единожды став героем-спасителем короны ты уже не можешь остановиться… Твоё мнение перестаёт быть важным.

За встречей с драконом и его наездницей последовали дни скучного путешествия по тракту. Ничего интересного не происходило, да и сам тракт оставался пустынен. Такое затишье беспокоило Армандо всё больше и больше. Когда на крупном торговом пути перестают встречаться купеческие обозы — это всегда не к добру. Над западными провинциями висело молчаливое напряжение, как раскалённое марево над песком. Редкие путники провожали приставов настороженными взглядами. В деревеньках у дороги на кособоких вышках дежурили дозорные с охотничьими луками. Ворота городков, обнесённых какими-никакими стенами, караулили большие отряды стражи. На башнях замков блестели шлемы солдат. Хозяева постоялых дворов выглядели так, словно не знают — радоваться им при виде новых постояльцев или же готовить топоры. Юная королева была совершенно права, когда говорила, что запад готов полыхнуть огнём в любое мгновенье.

Конечной целью приставов был коронный город Эдиция (или, на стародертский манер, Эдиций), ремесленный центр, куда свозился на обработку лес. Городом правил назначаемый короной чиновник-прево, и ни в одно из западных баронств он формально не входил. Не сложно догадаться, что Эдиций должен был стать первой целью для мятежников. И именно в его стенах сейчас активно работали три радиостанции. А ещё парочка — в округе. Армандо и Готеху предстояло встретиться со связным в трактире за полдня езды от города, и уже с его помощью начать выслеживать чужаков.

Вот только в условленном месте никто их не ждал.

— Рыжий, усатый, сорок лет, за столиком в углу, с полудня и до заката, так? — переспросил вполголоса де Горацо, обводя взглядом довольно просторный общий зал постоялого двора.

— Так, — кивнул его друг.

— И где он?

За круглым столом у окна лениво потягивали пиво два подозрительных типа в обтрёпанном дорожном платье. Больше в зале не было ни души — если не считать трактирщика.

— Выбор небогат, — хмыкнул Готех. — Или умер, или задерживается.

— В любом случае, паршиво. — Де Горацо поскрёб в затылке. План королевы подразумевал, что свои дальнейшие действия они определят, исходя из сведений, полученных от шпиона. — В город пока не едем. Подождём тут дня два. Может, ещё объявится. Мало ли что…

— Согласен. — Чернокожий здоровяк выразительным взмахом крюка подозвал хозяина заведения. — Только мой тебе совет — штаны на ночь не снимай и меч клади под руку.

Комнаты на втором этаже трактира оказались свободны все до единой, однако приставы сняли одну на двоих. Ночевать порознь казалось им дурной идеей.

— Если королевский шпик попался заговорщикам, то как бы чего не стряслось с Минервой, — угрюмо проговорил де Ардано, когда совсем стемнело, и друзья поднялись из общего зала в спальню.

— Шпик ничего не знал о ней, — успокоил великана Армандо. — Да и о нас тоже, кроме того, что в определённый день должны прийти люди и назвать пароль. Минерва сейчас, скорее всего, в городе, а там довольно безопасно. Городской гарнизон и прево на стороне королевы, особо не разгуляешься.

И всё-таки тревожные мысли одолевали самого де Горацо весь вечер. Уснул он не сразу, снедаемый предчувствием надвигающейся беды. Годами выработанное чутьё на неприятности не обмануло молодого чиновника.

Приглушённый вопль буквально сбросил Армандо с кровати. Проморгался и огляделся он, уже натягивая сапоги. В комнате царил полнейший мрак, узкое оконце под потолком практически не давало света. Готех, тоже разбуженный воплем, возился в темноте по другую сторону постели, звеня железом.

— Что это… — начал было Армандо, ощупью отыскав прислонённые к стене ножны меча. Внизу снова закричали — на сей раз вопль был женским, и оборвался на высокой ноте кошмарным булькающим звуком. Де Горацо бросил взгляд на единственное окно, прикинул, что в него не пролезет даже ребёнок, и обнажил клинок:

— Будем ждать или сходим посмотрим?

— Я бы посмотрел. — Во тьме сверкнуло лезвие топора Готеха. — Обороняться тут всё равно неудобно. И гости наверняка к нам пришли.

Не забыв прихватить сумки, держа оружие наготове, приставы покинули спальню, спустились в общий зал. Посреди зала ничком лежал трактирщик в серой ночной рубахе. Под правой рукой мужчины растекалась лужица горящего масла из разбившейся лампы. Она давала неровный, дрожащий свет, от которого по стенам зала плясали изломанные чёрные тени, колеблющиеся и жутковатые.

— Никого, — почти прошептал Армандо, озираясь. — Что за женщина кричала?

— Жена хозяина, наверное. Или служанка. — Готех бесстрашно прошагал в центр комнаты, склонился над телом.

— Как он?

— Мёртв. — Темнокожий пристав качнул головой. — Ран не вижу, следов удушения тоже… Да и как бы он так орал, если б его душили? И рожа перекошена…