Владимир Аренев - Ведьмачьи легенды

– Охотно, – слегка улыбнувшись, сказал Райдо. – Я, как ты уже успел заметить, тоже заинтересовался историей дракона и провёл собственное расследование. Подозреваю, источники информации у меня более сведущи. Тебе рассказали о шахтах?

– О шахтах?

– Ну да. Там добывали рубины. А драконы их любят, как ты знаешь. Говорят, что ящер появился здесь именно из-за них.

– Вот как? – Лютик придвинулся к собеседнику поближе. – Давай, выкладывай.

– Без проблем…

Как раз в этот момент на плечо поэта опустилась сильная рука, и хриплый голос сказал:

– Ты, что ли, рифмоплёт Лютик?

– Ну, я, – даже не пытаясь оглянуться, ответил поэт.

Он знал, кто имеет обыкновение именно так начинать разговор.

– Мэр хочет тебя видеть. Велено доставить добром. А если надумаешь артачиться…

– …и поскольку я его величеству угодил, – закончил Лютик, – услышав о моей судьбе, он может посчитать, что в вашем городе не любят искусство и просвещение. Большой грех, наказывающийся безжалостно. Повторяю – безжалостно. Зачем вам подобные проблемы из-за какого-то виршеплёта и его совершенно невинных расспросов?

Погладив висевшую на груди золотую цепь, знак занимаемой должности, мэр пророкотал:

– Да плевать мне. У нас вольный город. Понимаешь, что это означает? Нам никто не указ. А надумают воевать, так милости просим. Огненного дыхания дракона не кушали? Быстро лечит оно от мыслей о насильственном просвещении. Проверено. Были инциденты лет сто назад. После них никто нам неудовольствия выражать не пытается. Даже далеко за пределами города.

– Вот как? – спросил Лютик.

Он понимал, что мэр не обманывает. Статус вольного города и умная налоговая политика приносили очень большой доход. Ну а большие деньги даруют безнаказанность и открывают для мести неограниченные возможности. При желании.

– Не осознаёшь? – спросил мэр.

Он был толст, имел даже не двойной, а тройной подбородок, но, судя по глазам, умом отличался недюжинным.

– Осознаю, – признал Лютик.

– Ну, это неплохо.

- Мне вот интересно, как вы проведали о моём прибытии в город? – спросил поэт. – Всё-таки я не настолько популярен, чтобы меня узнавали на улицах.

Мэр пожал плечами.

– Можно и сообщить, ибо человеку, предупредившему о твоём появлении в городе, ты ни малейшего вреда причинить не сумеешь. Руки коротки, даже для любимца августейших особ.

Он криво ухмыльнулся.

– Здоровенный такой, весь в золоте? – спросил Лютик.

Мэр едва заметно кивнул.

Вид у него в этот момент был, как у жабы, поймавшей жирную муху. Очень довольной жабы.

– Вот отольются кошке мышкины слезки, – в сердцах сказал поэт.

– Ближе к делу, – напомнил мэр. – Я желаю, чтобы твоя баллада получилась… гм… достаточно лояльной по отношению к моему городу. Понимаешь, о чём я?

– Цензура?

– Она самая. Предупреждаю, шаг вправо, шаг влево… дальше – ты знаешь.

Как бы в подтверждение его слов в коридоре лязгнули железом о железо, послышались тяжёлые шаги одного из находившихся там стражников.

– Договорились, – сказал Лютик. – Но за это…

– Закончив балладу, уйдёшь из города целым, невредимым. Я сильно в этом сомневаюсь, но если произведение окажется написанным с должной степенью таланта, твой кошелёк пополнится. Реклама нам не помешает.

– А материалы, источники… – встрепенулся поэт. Мэр поморщился.

– Да, конечно. Тебе откроют доступ в архив. Можешь там копаться сколько угодно. Всё?

Лютик почесал в затылке.

– Да вроде…

- Тогда у меня есть ещё несколько важных вопросов. Некто, сообщивший о твоём появлении, утверждает, будто ты являешься старинным другом ведьмака Геральта, известного истребителя чудовищ. Так ли это?

– Так.

– Верно ли, что ты явился сюда с намереньем шпионить для ведьмака? Якобы он подрядился убить нашего дракона. А ты должен обнаружить его слабое место?

– Геральт никогда не охотился на драконов! – воскликнул Лютик. – Это против его правил. И кстати, почему вас это беспокоит? Я слышал, что любой странствующий рыцарь, любой охотник за удачей имеет право сразиться с драконом. А он настолько силён и ловок, что до сих пор его никому победить не удалось. Ему ли ведьмака бояться?

– Он никого не боится. А мы заботимся о его здравии. Так называемые герои имеют полное право на поединок. Даже дракон должен время от времени развлекаться. Ну и конечно экономия средств, отпускаемых на его прокорм, только приветствуется. А вот профи к пещере прохода нет. Многие из них убивают чудовищ с помощью хитрости, подлости, колдовства. Что, если Геральт таким образом уничтожит основу нашей свободы?

Мэр молчал. Поэт ждал.

В коридоре опять звякнуло, снова прогрохотали тяжёлые шаги. Лютик попытался прикинуть, зачем стража навешивает на себя так много железа. Вроде бы на дворе – не война? Зачем они потеют в своей нелепой сбруе? Он хотел даже поинтересоваться об этом у мэра, но чудовищным усилием воли сдержался.

– Значит, у твоего дружка нет планов посетить Джакс? – наконец спросил мэр.

Чувствовалось, решение он уже принял и задаёт вопрос лишь для порядка.

– Ещё раз повторяю, с драконами ведьмак не воюет, – ответил поэт.

- А сам ты приехал, лишь желая написать балладу? А?

– Именно так.

– И мы договорились? Как только вдохновение тебя посетит, уедешь, не забыв ознакомить меня с его плодами?

– Обязательно.

Ещё немного помолчав, мэр изрек:

– У меня было искушение провести этот разговор в более живописной обстановке. Ну, знаешь, цепи на стенах, пылающий горн и дяденька в красном колпаке, с набором блестящих инструментов. Там бы ты рассказал многое. Там все поют как соловьи, а баллады сочиняют махом. К счастью, меня твои тайны совершенно не интересуют. Пока. Учти, один необдуманный поступок может переменить всё.

– Я понимаю.

– Замечательно. А теперь топай отсюда.

Чувствуя невыразимое облегчение, Лютик встал со стула и двинулся к двери. Он даже успел сделать два шага, но тут природное любопытство одержало верх, и, обернувшись, поэт спросил:

– А как же война?

– О чём ты? – поинтересовался мэр.

– Ну, война. Если дракону может навредить один профи, как его можно использовать на поле боя?

Мэр пожал плечами.

– На войне дракон сжигает огнём с неба, наносит массовый удар. Главное, его присутствие вселяет в солдат уверенность в непобедимости. Уверенность на поле боя – дорогого стоит. А насчёт профессиональных истребителей чудовищ… Ни один из них на поле боя не сможет даже близко к ящеру подойти. За этим следят строго. Понял?

– Да.

– Умный мальчик. Кстати, некоему слишком ретивому лакею мои люди намекнут, что мешать творчеству известного рифмоплёта не рекомендуется. Если надумает ещё раз пустить в ход какую-нибудь конечность, очень быстро её и лишится. А теперь – уходи, не мешай занятому человеку.