Комбат Найтов - Achtung! Manager in der Luft!

— Виктор Иванович! — послышалось сзади. Я пытался сделать ноги с этого места. Но, боя, похоже, не избежать! — Как хорошо, что вы здесь! Мама и дядя Димитар просили пригласить вас к нам, когда это будет возможно.

Говорила Вика не на слишком чистом русском языке, с интересными интонациями, и, иногда, употребляла неправильные падежи и окончания. Я повернулся, все еще надеясь, что этот инцидент не связан с желаниями Вики выйти замуж.

— А кто такой дядя Димитар?

— Мой дядя. — она обернулась по сторонам, огляделась и спросила:

— Наших никого не видно. Я могу взять вас под руку?

— А это, каким-то образом зависит от «ваших»?

— В некотором смысле. Комиссар Мягков, когда беседовал с нами при приеме на работу, предупреждал всех, что никаких романов в полку он не допустит. Уволит сразу.

Мне даже стало полегче, как будто камень с души упал. Имея такую «артиллерийскую поддержку», можно было не беспокоиться о последствиях. Она понимала с какой стороны необходимо подходить к военному человеку, зашла слева.

— Здесь недалеко, на Варненской, буквально два квартала.

— А что хотел от меня ваш дядя?

— Я точно не знаю, он — прокурор города, и приютил нас, когда папу забрала сигуранца. При румынах он был помощником прокурора.

То есть, это — деловая встреча, а я тут губищу раскатал! Да кому ты нужен, младший лейтенант Суворов! А как все начиналось! Таинственная незнакомка, скрываясь от всех, передает собственноручную записку! Интим! Ля мур! Все вместе. Это ее дядя-прокурор просил организовать эту встречу. Сейчас, наверное, будут вербовать в сигуранцу. А оно мне надо? Сдам Спиридонову, пусть разбирается! Эти же гады мостик в Тарутино сожгли. Черт, у меня патрона в стволе нет, затвор передернуть нужно. Хорошенький обед намечается! Но, деваться некуда!

[1] Обратите внимание, господа наследники: СССР имел юридическое право «освободить» Бессарабию. Это — русская территория, незаконно аннексированная Румынией

Патрон я дослал, после того, как познакомился с мамой, еще одной женщиной — женой прокурора, четырьмя его детишками и младшим братом Вики. Воспользовался моментом разогревания обеда и сходил в туалет. К этому времени появился «прокурор», высокий, мощный мужчина, черноволосый болгарин, с редкими волосами на голове и властным выражением лица. Женщины рядом с ним несколько терялись, особенно его супруга. Обед был на высоте, попробовал местную достопримечательность: сухую копченую колбасу с чесноком и перцем. Домашней выделки. Замечательное блюдо! Вино было в умеренных количествах. В ходе обеда узнал, что Вика все уши женщинам прожужжала тем, что у полку появился «супер-истребитель и воздушный разведчик в одном флаконе». Вика краснела до ушей, и постоянно говорила, что не слушайте их, они наговаривают! Но обед закончился тем, что меня пригласили на танцы.

— Я так люблю танцевать! — сказала Виктория (одно из самых популярных имен у женщин-болгарок, второе после Марии). А действо, как я и предполагал, началось после обеда. Мужчин уединили, налив им крепкое и подав кофе. Вначале перебрасывались общими фразами, затем «прокурор» сказал:

— Это я просил Вику нас познакомить.

— Я в курсе.

— У тебя допуск «два» есть?

— Есть.

— Мы вчера получили вот такую телефонограмму. — и он протянул мне ее текст, в котором говорилось, что все советские органы в городе Болград должны находиться в готовности начать немедленно эвакуацию вглубь страны. — Насколько это серьезно? Как видишь, семья у меня большая, да еще и Мария, жена брата на руках. Что произошло? Нам никаких сведений не предоставили. Да, ты не сомневайся, я — старый член ВКП(б) и румынской компартии. Вот, еще в пятом году вступил в РСДРП, организовывал выступления в Одессе, был связным между комитетом и «Потемкиным». Потом ссылка, побег, и работа в Килее, до самой революции. Затем против оккупантов. Служил у Котовского в дивизии.

— Вы же понимаете, что у меня один ответ: Красная Армия рубежи удержит.

— Понимаю. Но, просто так такие бумаги по ВЧ не высылаются.

— Ну, семью и девочек лучше куда-нибудь отправить, а самому вспомнить те навыки, которые приобрели в дивизии Котовского. Аккерман мы, некоторое время, еще удержим. А за север я поручиться не могу. Вчера передали кое-что по тому району командованию фронтом и армией. Это их реакция на происходящее. Вы меня поняли?

— Да. Хреновые новости. Бренди будешь? По чуть-чуть. Только не говори ничего Асе и Марии. Да, еще одна проблема: Вика уезжать не собирается, дескать, только с полком. Кажется, она в тебя влюблена.

— Забирайте, упаковывайте и увозите. Я — младший лейтенант, и обеспечить ее эвакуацию не в состоянии. Вы меня поняли?

— Да. Будь здрав! А так все хорошо начиналось!

— Что?

— Вошли части РККА, и мы вернулись домой.

— Да, теперь за этот «дом» предстоит драка.

— Да я-то готов, девчонок и детей нужно вывезти. И повоюем. — он упрямо мотнул головой.

Мы допили бренди и ракию, и перешли обратно в «женскую половину дома». У болгар, хоть они и считают себя южными славянами, все домашние привычки — турецкие. В доме есть мужская и женская половина, но я был гостем женской, хоть и приглашали меня вовсе не они. Но — куда деваться? «Прокурор», видимо, только год в Союзе, и еще не все «прибамбасы» выучил. Посмеялись, поиграли в лото, затем мы с Викой ушли в кино, и остались на танцы. В одиннадцать двадцать она сказала, что ей пора в полк, и не нужно ее провожать.

— Теперь ты знаешь, что у меня есть единственный мой мужчина. Это — ты. Мы, болгарки, жены и подруги — верные, и уж если влюбляемся, то это навсегда. Я так рада, что у тебя сегодня был выходной! Никогда бы не решилась тебе все это сказать, если бы ты не побывал у нас дома. Ты всем понравился.

Вернувшись в полк, в первую очередь, навестил Спиридонова.

— Доброй ночи, тащ лейтенант.

— Че не спится?

— Да, вопрос возник. Вы местного прокурора знаете?

— Ну, знаю, конечно.

— И?

— Что «и»?

— Что за человек?

— А ты откуда его знаешь?

— Да так, пригласили пообедать.

— Виктория, небось?

— Ну, да.

— Я вижу, что «виктории» у тебя не только в воздухе! Не беспокойся, наш человек. На таких должностях, да после 18-ти лет оккупации, люди со стороны не работают. Что хотел?

— Интересовался положением на фронте.

— Сейчас этот вопрос всех интересует. 1-го начнется эвакуация населения. Сам понимаешь, от нас до границы всего 30 километров. До Георгиевского гирла требовалось забирать, тогда бы и проблем было меньше. У тебя все?

— Все.

— Спать иди, утро вечера мудренее.

Я воспользовался его советом. А сразу после обеда в полк прибыл сам прокурор и меня сняли с дежурства по 2-й готовности, потому как Вика устроила небольшой скандальчик. Не хотела уезжать, но пришлось. В самом Болграде вокзала нет, ближайшая станция — Траянов Вал. Маршрут прокурор выбрал неверный, надо было ехать в Арциз и там садиться. Вика вернулась через три дня и сразу подала рапорт c просьбой считать ее военнослужащей и направить в первую эскадрилью вооруженцем. Они попали под налет у Бессарабки. Два «Мессера-110» обстреляли поезд с беженцами. Устроили кровавое мессиво. Куча жертв. Ранен один из племянников. В общем, избавиться от нее не удалось. Теперь она числится в третьем звене на моем самолете. Но отношения — полностью официальные. Я настаивал на немедленном ее отъезде, договорились до того, что поссорились. Но я не слишком жалею об этом.