Андрей Посняков - Варвар: Воин Аттилы. Корона бургундов. Зов крови [сборник litres]

– Сейчас я уйду, – поглядывая на Хильду, плотоядно облизнулся Аттила. – Уйду, чтоб исполнить свой супружеский долг!

– Слава повелителю!

– Повелителю слава!

Притянув к себе девушку, вождь гуннов накрыл ее губы своим гнусным ртом… Рад застонал – он больше не в силах был выносить это.

Схватил кувшин с медовухою.

– Пойду, угощу моих бывших… С твоего разрешения, Велегор, дружище.

– А? Угости, угости, коли не лень. Скажи, я велел им пить до дна! Сегодня все должны пить до дна, такой уж день – праздник… Повелитель звал в свои покои всех херцогов… Но, конечно, чуть позже, когда насладится новой бургундской женой – красавицей, каких мало. Слава великому конунгу! Выпьем же, други! Выпьем!

С кувшином в руках Радомир взошел на крыльцо деревянного дворца Аттилы. Гуннские стражники – раскосые воины с непроницаемыми лицами – тут же скрестили копья.

– Миусс! – широко улыбнулся хевдинг. – Миусс… Ищу его – вот, принес выпить.

Он потряс кувшином, поднес медовуху воинам. Те переглянулись:

– Повелитель… просить… вино?

– Да-да, – обрадованно закивал Рад. – Вот именно.

Копья неуверенно поползли в стороны.

С достоинством кивнув стражам, князь неспешно вошел во дворец, в обширные сени… нет, скорее, это больше напоминало римский атриум, только все было деревянным – колонны, пол, поддерживающие крышу стропила. Посреди крыши, как и положено в атриуме, виднелась большая квадратная дыра, под которой располагался бассейн – мраморный, выложенный по краям круглыми разноцветными камнями. Высоко, под самой крышей, были развешены какие-то тускло блестевшие маски – люди, звериные головы, чудовища из древних легенд.

– Стой! Куда?

Рад опустил голову и, увидев перед собой Горноста, поспешно спрятал усмешку.

– Ой… княже, – узнав хевдинга, сконфуженно молвил воин.

И он, и Серый Карась – оба чувствовали себя виноватыми перед Радомиром и старались избегать встреч. Хотя все формальности перехода были соблюдены, но все же, все же…

– Пришел угостить вас вином, – негромко произнес хевдинг. – С разрешения друга моего Велегора. Где Серый Карась?

– Там, дальше, в покоях.

– Зови!

– Но-о… – Горност замялся и по-прежнему смотрел неуверенно.

– Или лучше сами пойдем к нему?

– Да, пожалуй, так будет лучше…

– Вы что же, еще не выпили за здоровье повелителя? – В притворном гневе вскинул глаза Радомир.

– Выпьем! – откуда-то слева, из-за колонн, голос прозвучал резкий голос.

Князь повернулся:

– Карась! Тебя-то я и ищу, парень. Велегор, ваш новый…

– Я слышал тебя, князь, – невежливо перебив, Серый Карась тут же и сам испугался подобной наглости и, стремясь загладить вину, склонился в низком поклоне, не выпуская, однако, из рук короткое германское копье.

– Я все слышал, – снова повторил воин, на этот раз уже куда спокойней и тише. – И рад видеть тебя, князь. Рад, что ты не держишь в душе ничего дурного.

– Ну, так выпьем же! – расхохотался Рад. – Только вот кружек, увы, я не захватил.

– Найдутся кружки. Сам повелитель посылал слуг угостить нас вином.

– Ага, так вы все-таки уже выпили! – хевдинг потер руки. – Теперь выпьете и со мной. Только имейте в виду – я очень спешу, Варимберт-херцог звал меня в свои покои – продолжить в обществе чернооких местных дев.

– Девки здесь веселые, княже! – Серый Карась и Горност глумливо переглянулись. – Такое в постели творят – никогда б не придумал.

– Вот и посмотрим. Ну, где ж ваши кружки? Давайте, пьем, да пойду – херцог уже, верно, заждался.

Куда-то быстро сбегав, Горност вернулся с большими деревянными кружками.

– Ну… за нас! – улыбнулся хевдинг.

– Покои херцога в…

– Знаю! В левом крыле.

По всему дворцу слонялись пьяные слуги. По понятиям варваров, пир – он на то и пир, чтоб не было ни одного трезвого человека, даже самого распоследнего раба. Вот и Рад прикинулся пьяным… впрочем, никто на него и внимания не обращал – и слева и справа от атриума во множестве слонялись упившиеся херцоги, эрлы…

А вот в центральных покоях было как-то подозрительно тихо и пусто. Хотя нет… Слышалась приглушенная музыка.

На музыку Рад и пошел, в любую секунду готовый заорать песни и даже пасть на пол, подобно горькому пьянице. Не пришлось… Кругом никого не было, лишь по стенам тускло горели светильники.

Чу! За спиной послышались чьи-то шаги.

– Господин…

– Давай сюда свое блюдо! – завидев несущего яства слугу, пьяно ухмыльнулся хевдинг. – Я сам отнесу повелителю… тем более – он меня звал. Он всех херцогов звал!

– Да, господин, звал… Но удобно ли будет…

– Удобно, удобно. Давай! Да, и пойди принеси вина, да побольше.

Рад вошел в покои с серебряным блюдом в руках и яростью в сердце. Вскользь глянул на музыкантов, на стоявших у тяжелых зеленых штор, за которыми, судя по всему, и находилась опочивальня, воинов – невозмутимых глыб с узорчатыми секирами на плечах. Эти-то уж точно никого не пропустят, можно даже не сомневаться.

– Какой странный слуга, – кто-то произнес по-латыни в углу.

– Это не слуга, мой друид. Похоже, он один из тех варварских вождей, что Аттила-рэкс решил позвать к себе, дабы предаться кутежу на всю ночь.

– А как же невеста?

– Невеста невестой, о, мой друид. Куда она денется? А отказаться от пьянства в компании достойных людей вовсе не в обычаях варваров.

– Я вижу, ты хорошо знаешь их обычаи, любезный Оллам Гийот.

Радомир еще не сообразил, что делать, как вдруг из опочивальни послышался какой-то шум… затем – слабый крик. Занавеси раздвинулись… и на пороге возникла Хильда – красивая, как никогда. Ее окровавленное белое платье было разорвано на груди, темно-голубые, как два океана, глаза пылали гневом, а в руках дрожал узкий кинжал, обагренный кровью.

– Прочь! – оттолкнув слугу, девушка выбежала из комнаты.

– Я посмотрю, что там… – Друид в зеленых одеждах заглянул в опочивальню вслед за опешившей от недоумения стражей… И тотчас выскочил. Руки его тряслись а глаза округлились:

– Она убила его! Повелитель мертв!

– Хватайте ее! Скорей! – швырнув блюдо, Радомир нарочито неловко повернулся и, зацепив локтем слугу, упал, создавая неразбериху и сутолоку.

Закричал:

– А точно ли конунг мертв? Надо бы убедиться…

– Да-да, – охотно подтвердил неприятный тип в зеленых одеждах. – Надо убедиться… Господин мой, Фримаск, может, мы поточнее все выясним? Ведь стражники еще там.

– Да-да, – закивал хевдинг. – Выясните. А слуги пусть остаются здесь. Я же позову херцогов!

– Девку! Девку ловите!

Рад выскочил из покоев и, сделав пару шагов, позвал:

– Хильда! Где ты, милая, где?

– Рад?!

Дернулось пламя светильников, качнулась портьера. Бледная, как сама смерть, Хильда вышла, словно бы из стены, сжимая в руке окровавленный кинжал: