Герман Горшенев - Товарищ Резак (СИ)

Я здесь ожидал увидеть сельский дискач, а увидел издевательство над клубами, как их по телеку в фильмах показывают. Добротный клуб из буржуйской жизни с диджеем и всем полагающимся. В штуках всё было, как и положено, а с содержимым было что-то не так, как по мне. За пультом стоял ужасного вида тип, и одевался он, как представляют себе деревенские жители городских модников, с немного смещённой сексуальной ориентацией. Описать нельзя, слишком много кричащих деталей. Две крупные высокие девицы были на подтанцовках, как и положено, в клетках и купальниках. Тема та-же, только этих кормили домашней сметаной.

Я остановил взгляд на одной из неброских девушек. Взгляд у этой замухрышки был кричащий, оценивающий, неприятный: «Я дам, а ты мне что?» При этом, она смотрела призывно и пренебрежительно. Я глянул на подругу. Она тоже смотрела на девицу прямым взглядом матёрого сапера, оценивающим свои шансы на взятие очередной бомбы чокнутого профессора. Гайка подошла ко мне и сказала:

— Тоже смотришь?

— Мне она не нравится.

— Мне она не нравится ещё больше.

Замухрышка тем временем немножко постояла, окинула взглядом публику и направилась к столу, и начала собирать стаканы, на стоявший на столе поднос, протёрла тряпочкой столешницу и перебралась к следующему маленькому столику. Она здесь работает, она здесь просто убирается, и тем гаднее и отвратительней был взгляд этой девки.

— Знаешь Гайка, давай мы её заберём?

Компаньонка фыркнула и сделала лицо, как будто её заставили блевотину голыми руками убирать, а затем кивнула и указала мне на уборщицу, а сама пошла в сторону танцпола.

Гайка двинулась к диджею, а я к девке. Поступая как ледокол среди пьяных колхозников, добрался до замухрышки. Одной рукой обнял её под грудь, а другой прижал голову так, чтобы ей было очень больно, а ухо было около моих губ.

— Хочешь, тварь, жить? Тогда не дёргайся, а то я тебе шею сверну. — произнёс я как можно ласковее.

Гайка тем временем добралась до диджея и в один щелчок выключила музыку. Волосатый дидж пытался открывать рот и возмущаться. В зале наступила гробовая тишина. Музыка смолкла, но свет стробоскопов всё также прыгал по залу. Подруга дунула в микрофон. Её низкий, певучий голос звучал объёмно и красиво:

— Дети мои, время пришло, несите головы неверных на алтари. — и выстрелила в лицо диджея из своего пистолета. Тихо клацнул затвор, и задняя часть головы разлетелось, обдавая кровью одну из девиц в клетке, которая истошна заорала. Народ ламонул к выходу.

Я держал девчонку и отпихивал ошалевших от неожиданности жителей сельского поселения, рвущихся к дверям. Гайка ещё раз дунула в микрофон, томно вздохнула, и смотря мне в глаза сказала:

— Всегда хотела сделать именно так, но никогда не было возможности.

Из помещения мы вышли спокойно. Перетянули нашей пленнице пластиковыми стяжками ноги, руки и залепили рот скотчем. Металлизированного, как в кино, не нашлось, поэтому использовали несколько слоёв обычного. Швырнули девку в багажник. Белый внедорожник ехал, ведомый моей подругой, в неведомом мне направлении. Девица мычала и истерила, била ногами в борт багажника. Белый Джип, продавив изрядную просеку в кустах и исцарапав свои бока, выехал к большому карьеру, заполненному водой. Мы здесь были одни. Вертикальная стена высотой метров в двадцать пять уходила в воду. Рыбаки и ночные отдыхающие были на другом берегу, метрах в трёхстах. С той стороны виднелся отличный подъезд и широкий песчаный пляж. Я стоял и любовался видом на городок с несколькими пожарами, подожжёнными в шахматном порядке, и массивными трубами тепловой станции. Простояв несколько минут, вернулся к машине.

Гайка сидела на капоте по турецки. Моя подруга и раньше себя не утруждала одеждой, но сейчас на ней осталось меньше половины обычного гардероба. Поманила меня пальчиком. Я подошёл. Она сместила тело назад, вытянула ногу и схватила пальцами ступни за воротник, притянула к себе. Вторая нога обняла мне шею. Девка в багажнике по-прежнему выла на одной ноте и стучала, но кому сейчас до неё есть дело?

Мы вернулись на большую стоянку. Дельцы уже успели развесить по всему городу камеры и в огромные экраны, собранные в один блок показывали, как в город врывались заражённые. Первыми были элитники и руберы, а за ними бежали все остальные. Выламывали двери и проламывали стены, пытаясь добраться да вкусного мяса.

На смену развесёлым и пьяным компаниям, одетым как клоуны или вообще не одетым, пытающимся помочь погрузиться в транспорт своим пьяным друзьям, приходили другие. Могучие грузовики, вышедшие с экранов постапокалиптических фильмов с суровыми парнями, занимали места гуляк. Бойцы таскали крупнокалиберные снайперские винтовки, огромные арбалеты, сделанные из рессор или углепластика, которые по своей мощности думаю не уступали римским скорпионам. Развесёлую публику заменяли суровые бойцы пришедшие сюда поохотиться на крупных тварей. Чернота здесь уступала место проходу, и в город приходили самые свирепые и крупные твари. Большинство из них после обеда уйдёт, но некоторых запрёт восстановившейся чернотой. Прелесть этого места в том, что крупные твари есть, но их не много. Можно было без особого риска поохотиться на жемчужины.

Дельцы собирались продавать трансляцию с установленных камер бойцам, а стоило это, как они утверждали, не дорого. Бизнес стоянки процветал и был официальным. Они имели лицензию от Хозяйки Свободного города и трогать их было равносильно войне с самой великой управительницей. Дураков не было, а вот обслуживание было на высоте. Охраняемая стоянка, бесплатный кофе и пакетики с едой и снеками. Под навесом, на грубо сделанном столе, в рядок выстроились с десяток пафосных кофе машин.

Наш броневик, на котором мы сюда добирались, был похож на миникупер с тракторными колёсами. Плотная сорокамиллиметровая броня, обвешанная решётками, семисот сильный мотор, бойницы, крупнокалиберный пулемёт и крохотные, похожие на танковые люки, дверцы. Запихать в него брыкающуюся девицу, без пары ударов, было не просто. Она орала и рассчитывала очевидно, что в скоплении людей ей помогу. Расчёт себя полностью оправдал. Почти сразу, пара проходящих парней предложила свою помощь. Они помогли её запихать на заднее сидение, подмигнули замухрышке и дружески шлёпнули по заднице.

Мы отправились в путь. Перегнулся и ножом разрезал на руках пластиковый зажим и швырнул через плечо книжку для новичков стикса. Вот правда говорят, что ничего так не успокаивает как правильное хорошее чтение. Получив книгой по роже, растирая слёзы и сопли девка погрузилась в изучение и почти перестала подвывать. Рассказывать о заражённых, споранах и манерах поведения совсем не хотелось, а по прибытии в Свободный город мы сдали её в приют.