Герман Горшенев - Товарищ Резак (СИ)

Ответом не был очередной скрежет зубов. Вот интересно, насколько ему этих зубов хватит при каждой неприятности скрежетать? В общем, история обычная, подробностей даже не надо. Собрали группу, дали аванс, дали снарягу, пообещали и кинули. Всё понятно. Они натасканы на пострелять, и эти дикобразы конечно вести себя в Стиксе не умеют, и только большой запас патронов, так сказать, инстинкт хомяка, позволил им ещё как-то тут продержаться, хотя, не подойди мы с Гайкой, им тоже долго бы не помогло.

Дали-же мне помощников. Наверное, боги стикса ещё не наигрались любителями интересного, то бишь мной и Гайкой. Им очень хочется посмотреть, как эти лабораторные крыски ещё попрыгают. Великие боги, спасибо что не дали пока сдохнуть, а я уж постараюсь вас повеселить, чтоб не было соблазна слить по-тихому надоевшие игрушки.

Очередной день и очередной привал. Вечерело:

— Эй, Гиббон, где твоих обсосышей носит? Давай я что-нибудь пожрать принесу, а вы к зимовке готовьтесь, эта ночь будет холодная, а то жопы все поотморозим.

Спецура недовольно поморщился, но я прав. С их пулеметным, автоматным и прочим огнестрельным по пеклу сильно не побегаешь, два три выстрела и хоть десять мотопехотных полков сожрут, а в ножички они просто дети. Попросил я их вчера пожрать найти, так они в сраном ларьке с шоколадками, ухитрились аж двух топтунов сразу найти, и один ещё на шум прибежал. Это хорошо, что стрелять не начали, а сразу дёру дали. Вот куда их можно отпустить одних? Пусть лучше на хозяйстве будут.

Рано утром один из караульных прибежал докладывать, что увидел колонну их броневиков. Кто это такие сомнений не было, это точно за нами. У нас была некая фора. Проход через черноту для техники, от города Самки, открывался через два дня. За эту пару дней мы преодолели эпическое расстояние, с учётом стикса и ходьбы пешком, но броня нас должна была догнать, рано или поздно. Я повернулся к главному орангутангу:

— Ну чё, камуфляжные, нас похоже догоняют, пора прощаться. Мы с Гайкой сейчас уходим, а вам надо сваливать.

— А кто ты такой, что решаешь, что нам сваливать надо? — спокойным голосом ответил командир.

— Эу, зелёные, вы не врубаете? За нами послали бронетехнику.

Мою фразу проигнорировали, и спецназ начал готовиться к бою. Перебрались на двести метров назад, где дорога проходила между холмом и небольшим лесом из молодых деревьев и ёлок.

Гиббоны расчехляли оружие, прилаживали модули к пулемётам, распределились вдоль дороги, готовили гранаты и гранатомёты. Обживали огневые точки под кустиками.

Раздав команды из главный подошёл ко мне:

— Бери свою тёлку, и валите к хренам. И это, спасибо тебе.

— А как же дать в морду, за всё хорошее?

— Потом дам, я это с чувством, с расстановкой люблю делать, не на бегу. Давай, двигай, с засадой мы сами разберёмся, вот тут поставим два пулемёта, шагах в пятидесяти от дороги, чтоб в один бросок гранату не докинули и в упор расхреначим.

— А связь здесь не работает. Как командовать будешь?

— Какая на хрен связь, когда делается засада всего одна команда «огонь».

Я подошёл и взял за плечи командира:

— Спасибо тебе, — сунул ему в руку три гранаты нолдов.

Камуфляжный аж присвистнул.

— Это от куда?

— Тебе не дадут. Два фугаса и одна зажигательная.

— Я в курсе, просто раньше в руках не держал, а как пользоваться знаю. Всё, давай.

А сейчас он прав, времени мало, считанные минуты и мы побежали через кусты на пролом. Надо перебежать вот этот холм и спуститься вниз, дальше ровная местность, а за ней начнутся кластеры, перемежающиеся лесом и большими домами. Там можно попытаться оторваться, но для этого надо пробежать километров восемь-десять.

Мы ползли вверх по склону, разрезая об колючки руки и поскальзываясь на вылетающих из-под подошв камнях. Внизу шла колонна, довольно бодро, несколько броневиков, несколько бронированных грузовиков и несколько пулемётных пикапов. Под вторым броневиков грохнуло, раздались пулемётные и автоматные очереди. Второй броневик загорелся весь и сразу, но продолжал огрызаться огнём. Вспыхнуло, и первый броневик подпрыгнул в воздухе, и через несколько секунд дошёл глухой звук взрыва.

Остальные броневики заложили крюк влево и ушли с дороги проминая подлесок и уходя от своих обидчиков. Очень плохо, самое плохое что я мог предположить. Они решили не принимать бой, обошли засаду и бросив подбитые машины, которые очевидно подорвали гранатами нолдов. Сказано было привезти на нас, значит нас. Очень плохо. Большие деньги, большая дисциплина. Спецура своё отрабатывала на все сто, несмотря на то, что я с ней обращался мягко говоря очень грубо. Порядочные люди, но глупые, встретимся как-нибудь, наверное.

А теперь ноги в руки, слишком мало времени они потеряли на этой засаде. Я рассчитывал хотя бы минут на двадцать, а они просто бросили горящую машину и ушли. Гиббоны их даже на минуту не задержали.

Мы не успевали. До домов было километра полтора. За нами неслись броневики и пара бронированных пикапов, наподобие Хамви, с бронированными стёклами и пулемётами на станках. Они прибавили к скорости и понеслись в нашу сторону. К ровной дороге примыкали по бокам канавы и редкие кусты. Местность была открытая и спрятаться здесь было почти невозможно. Когда до машин оставалось метров пятьдесят Гайка остановилась и надела на глаза розовые очки в форме двух зайчиков. В её руках появился пистолет и вспыхнул стробоскоп всеми цветами радуги. Я, стоя сзади и немного сбоку, прикрыл глаза, оставив веки тоненькими щёлками, а что творилось со зрением водителей, в глаза которых светили эти вспышки, даже сказать не берусь.

Пум, пум, пум, пум, пум. Пять выстрелов, три в лобовое стекло одного внедорожника и два второго. Каждый раз, при попадании, на стекле вспыхивало маленькое солнце магниевой вспышки и в дырку засасывало горящий белый огонь, а стёкла изнутри забрызгивало кровью. Салоны машин наполнились дымом. Первый пикап вывернул колёса и полетел кубырем, а второй продолжал нестись на Гайку.

Я прыгнул и пнул её плечом. Вместе полетели в канаву, уходя с линии движения машины. Потерявший управление пикап тоже долго не проехал, и повторил участь своего собрата. Она кричала на меня, что больше не любит, что ребёнок всё равно переродиться, и чтобы я бежал. Сейчас она себя вела как курица, которая пытается отвести хищника от гнезда. Я сам хищник, и прекрасно знаю, что это не поможет. Бросился к выползающим из дымящей машины уцелевшим бойцам, рывок, захват под низ каски, удар. Пальценож в одно движение проходит по шее и обратным движением второму по брюшине, разрезая бронежилет между стыков керамических пластин. Ткнул в глазницу ещё одному, пробирающемуся к верхнему люку. Теперь бегом ко второму пикапу. Удар Братом самому шустрому от виска до виска, вдоль глаз, почти на всю толщину черепа и зажигательная граната нолдов внутрь. Теперь отбежать. Жалко гранату, но никого за спиной оставлять нельзя, и экономить не самое подходящее время.