Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга шестая

Нас уже вышли встречать двое из администрации концертного зала, которые нас и провели в гримерку. Наши сумки со сценическими костюмами нёс наш водитель, не англичанам же их нести, а полицейские продолжали по бокам охранять всю нашу группу. В этот раз я, наконец-то, заметил машину третьего полицейского-водителя. Это был неприметный «Peugeot», в котором шофёр так и остался сидеть в салоне, наблюдая за нами. Он тоже был в штатском, чтобы не привлекать к себе внимание окружающих.

Проходя все вместе по коридорам, мы ощущали запах именно театра, а не концертного зала. Пахло почти вековой стариной и непередаваемым ароматом театральных подмостков. Нам на английском языке, чтобы все понимали, по ходу движения обстоятельно рассказали, где и что находится. Гримерок было около десяти и нам предоставили самую большую, так как других выступающих сегодня не было. Мы оставили свои вещи и прошли на сцену. Тедди, увидев телевизионщиков, пошёл к ним, а один из полицейских продолжал везде сопровождать нас. Второй, Пьер, остался возле двери гримерки. Тоже правильно, нам на сцене достаточно и одного, а тут наши сценические костюмы остались.

Зал нас поразил своей красотой и изяществом. Всё было выполнено в красных тонах. Бельэтаж плавно переходил в ложи, которые располагались почти над сценой. Не было прямых линий, всё было закруглено и создавало эффект красных волн, накатывающих на тебя. Центрального прохода в партере зрительного зала не было, а были два боковых, в начале которых, ближе к сцене, уже расположились телеыизионщики со своими стационарными телекамерами. А вот третий был с портативной телекамерой и переносным видеомагнитофоном формата U-matic, который он таскал на ремне, перекинутым через плечо. С камерой он был соединён специальным кабелем. Оставалось два года и появится, с изобретением формата видеозаписи Betacam, новый класс устройств: камкордеры, совмещающие в одном корпусе передающую камеру и компактный видеомагнитофон. Именно с ним беседовал Тедди и мне стало понятно, кто будет снимать документальный фильм о наших гастролях в Париже.

Сцена была в два раза меньше, чем в КДС, но тоже немаленькая. Стив и Лиз сопровождали нас троих, внимательно знакомясь с окружающей обстановкой. Пол под ногами был блестящий и хорошо отражал верхний свет. В центре стояло дополнительное возвышение, почти как у группы Queen, когда они здесь выступали месяц назад. Оно напоминало наше лондонское, которое нам устанавливали в Одеоне. Огромные колонки стояли по бокам и в глубине сцены. То есть сцена была заполнена и мы на ней не потеряемся. Не в плане того, что заблудимся, а в смысле того, что не будем выглядеть маленькими и незаметными на фоне пустого пространства.

Арка с дискошаром была уже установлена и светотехники её начали тестировать. Трон и испанская гитара стояли в стороне за портьерой. На вершине возвышения с тремя ступеньками стояла не ударная установка, как у Queen, а синтезатор, ритм бокс и микшерский пульт. Серега сразу рванул туда и стал изучать то, с чем он сегодня будет работать. Всё было уже подключено и наш клавишник извлёк первые звуки из синтезатора.

— Всё, как моё, — крикнул довольный Серёга, так как было видно, что он всё это время переживал за то, как будут звучать его новые инструменты.

Всё повторялось, как в Лондоне. Только там перевозкой инструментов занимались люди Стива, а здесь французы. Хотя общее руководство этим процессом опять лежало на Стиве. Свой Gibson Flying V я всегда вожу с собой, а вот остальное музыкальное оборудование приходится брать второй раз в аренду уже на месте. Я хотел взять серёгин синтезатор и всё остальное и поместить в багажное отделение нашего бизнес-джета, но оно было очень маленьким, да ещё там находились наши чемоданы. Так что его пришлось оставить и Серёге лететь налегке.

На сцене было ещё человек десять работников, которым мне не пришлось долго объяснять, что я хочу от них. С первых их вопросов было понятно, что это профи и мы быстро поняли друг друга. В машине мы с Серёгой набросали полный список песен и их порядковые номера, напротив которых я поставил галочки, означающие, что во время их исполнения необходимо будет включать дымогенераторы. Ещё я отдал их старшему, который назвался Огюстом, видеокассету с нашими клипами и объяснил, в каком порядке они идут и на каких песнях их включать. Их было всего пять и завершать концерт будет пятая «We are the world». Там идут кадры съёмки в студии звукозаписи EMI в Лондоне всего нашего звездного состава, с которым мы скоро опять встретимся, только уже на концерте.

Так, с этим разобрались. Теперь следует быстренько прогнать песни. В принципе, это можно было и не делать, так как мы только вчера вечером выступали в «России». Нам, единственно, надо привыкнуть и запомнить их порядок исполнения.

— Солнышко, — обратился я к своей подруге, — у тебя нет такого ощущения, что наш последний концерт в Москве был очень и очень давно?

— Мне тоже так кажется, — ответила Солнышко. — Я это сразу ощутила, когда мы вышли на сцену. Хотя с последнего нашего концерта прошло меньше суток.

Ещё плюс к этому, надо было Серёге проиграть самостоятельно пару-тройку раз мелодию «Une vie d’amour», чтобы почувствовать её. Но он в самолёте внимательно, несколько раз, её прослушал и изучил ноты, поэтому он быстро разобрался с её исполнением. А потом мы в темпе проиграли и спели, как всегда, начало всех наших песен. Только мы закончили репетицию, как приперлись люди в штатском. Судя по четкости и слаженности их действий, да и по внешнему виду, это были сотрудники GSPR или если полностью расшифровать эту аббревиатуру, то Groupe de sécurité de la présidence de la République. А по нашему — группа безопасности Президента Республики.

Их старший, подполковник жандармерии или уполномоченный комиссар полиции, показал своё удостоверение нашему полицейскому, который тоже вынул свою ксиву и на этом вопрос был решён. Наш охранник пошёл в сторону гримерки во избежание конфликта интересов двух спецслужб. Теперь мы находились под охраной людей президента. Нам это не впервой, главное, чтобы нам не мешали выступать. Осмотрев всё тщательно, они удалились, оставив троих по углам сцены. Значит, скоро будет «Monsieur le Président de France», как в одноимённой песне Michel Sardou.

Ну что, пора переодеваться. Мы пошли в гримерку вместе с Лиз. У входа в неё стояли двое наших охранников, а по коридору ходил один из команды GSPR. В ней даже были оборудованы отдельные кабинки, так что дамы сразу удалились в одну из них, а мы с Серёгой переоделись в кожаные вещи. Я Серёгу предупредил, что перед последней песней, пока мы будем переодеваться в наши средневековые костюмы, пусть он сыграет попурри из французских песен, чтобы зал не заскучал и ждал нас под музыку. Лиз обещала справиться с переодеванием, но лучше бы это делала Маша. Я бы не так волновался.