Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга шестая

Я отдал пионерский салют пионерам, стоящим возле бюста, подошёл ближе к нему и, под звуки пионерского гимна, дернул за специальную веревочку. Шёлковая ткань легко соскользнула и взору всех присутствующих открылся средних размеров монумент на гранитном постаменте, точная копия меня, на котором были написаны мои фамилия, имя и отчество. И это был единственный бюст в СССР, на котором не было даты рождения и даты смерти. Их решили не писать, чтобы не нарушать симметрию золотых цифр.

Ведь цифры, означающие день, месяц и год рождения будут только слева, а цифр справа не будет вовсе. А так, сверху было золотом написано моё двойное звание Героя, а ещё чуть выше располагались и две Золотые Звезды, выгравированные на граните. Тут заиграл Гимн Советского Союза и мне вдруг захотелось дать салют из своей Беретты, которую я сегодня взял с собой, вместо «Макара». О ней знала только Солнышко, но она никому об этом рассказывать не будет.

Меня попросили повернуться к зрителям и все меня стали фотографировать. А потом уже начали принимать в пионеры четвероклассников. Их было много, целых три класса. Но меня предупредили, что нам с Солнышком доверили почетную обязанность повязать красные галстуки только отличникам. Их набралось двенадцать человек, которых построили в линейку рядом с моим бюстом. Ещё в начале праздника стали подходить к школе родители тех, кого сегодня принимали в пионеры. Обычно это делали в музее Ленина, куда родителей не приглашали. А в этот раз решили изменить традиции и поэтому родители пришли посмотреть на своих чад.

Родителей на территорию школы не пускали. Они стояли вдоль невысокого заборчика, который был всего в десяти метрах от моего бюста, поэтому они всё хорошо могли видеть. И большинство были с фотоаппаратами. Поэтому к тому моменту, как мы с Солнышком начали повязывать галстуки отличникам, вокруг школы собралась приличная толпа. Мы с моей подругой быстро справились с поставленной задачей. Главное было не забывать произносить пароль, тьфу ты, девиз пионеров «Будь готов!», и дождаться ответа «Всегда готов!», при этом вскидывая правую руку в пионерском салюте.

А потом комсомольцы из нашего класса повязали пионерские галстуки остальным. Но самые гордые и счастливые стояли те двенадцать, которых именно мы с Солнышком приняли в пионеры. А вокруг царила атмосфера настоящего ликования. Под бурные аплодисменты всех присутствующих Вась-Вась торжественно открыл вывеску, где все увидели номер школы 865, а далее шло перечисление моих регалий и в конце «имени А.Ю. Кравцова». Солнышко встала рядом со мной на ступеньки и гордо смотрела на всех. Мол это её жених и она тоже скоро будет носить такую же фамилии, как и он, и эта школа.

Затем состоялся смотр, можно сказать парад. Мимо нас, стоящих вместе с директором и завучем, прошли, конечно, не колонны, но ровные ряды школьником. Наши фанаты во главе с Димкой выделялись на их фоне выправкой и слаженностью, чётко чеканя шаг. Все на это обратили внимание. Главное, чтобы такой идеальный строй, с которым они прошли мимо нас, показали по телевизору. Чтобы Суслов обратил внимание на то, что мы не только занимаемся музыкой и продюсерством с несколькими талантливыми ребятами, но и готовим всех, кто занимается в нашем Центре, к службе в Вооружённых силах страны. А это очень ценится нашим руководством.

Но спокойно завершить наш праздник нам, всё-таки, не дали. Раздались звуки подъезжающих машин и не простых, а правительственных «ЗИЛов». Хорошо, что они появились в самом конце, а то бы всё торжество поломали. Это кого же нынче принесло по мою душу? Опять Суслова или Андропова? Ого, вот это да! Сам Леонид Ильич приехал. Значит, не зря я говорил, что он быстро выздоровеет. Получается, у меня рука лёгкая. Но я, вроде, его в прошлое воскресенье не руками трогал. Тогда выходит, что это язык у меня такой легкий. Да, действительно, болтать я умею. Сейчас за свою болтовню и получу всё, что мне причитается.

Зрители, столпившихся в этот момент вокруг школы, были просто шокированы приездом Генерального секретаря, а я пошёл его встречать вместе с Людмилой Николаевной. Вась-Вась немного оробел, а наша завуч неделю назад уже встречалась, опять же благодаря мне, с Сусловым и теперь, можно сказать, была уже стрессоустойчивой к таким визитам. Приветствовать Генсека начал первым я, так он меня знал и по положению я был выше обыкновенной заведующей учебной частью средней школы города Москвы.

— Здравствуйте, Леонид Ильич, — сказал я, обратив внимание, что Брежнев выглядит довольно хорошо.

— Привет, Андрей, — ответил он улыбаясь и пришлось мне опять с ним целоваться троекратно при всех. — Вижу, с очередной наградой вернулся, молодец.

— Спасибо. А это, Леонид Ильич, наша завуч, Байкова Людмила Николаевна.

Людмила Николаевна немного смутилась, но вид довольного Генсека её успокоил. Они поздоровались за руку и Людмила Николаевна, как радушная хозяйка школы, пригласила Брежнева посмотреть на мой бюст и новую вывеску. Когда мы подошли ближе ко входу в школу, Генсек увидел Солнышко и поманил её к себе рукой. Все видели перед этим наши обнимания и лобызания, а теперь этого удостоилась и Солнышко. Всем было понятно, что у нас с Брежневым особые, можно сказать, родственные отношения. И слухи о том, что я его внук, могут быть не совсем беспочвенны.

— Всё хорошеешь, — спросил он мою невесту. — Замуж за Андрея выходить не передумала?

— Нет, что вы, — ответила она, немного смутившись. — Мы же любим друг друга и я никогда не передумаю.

— Вот это правильно. Тогда, Андрей, веди к своему бюсту.

Охрана уже полностью оцепила периметр и сопровождала Леонида Ильича по пятам. Зрители, не ожидавшие появления Брежнева, перешёптывались между собой и во все глаза следили за происходящим. Мой бюст Генсеку понравился. Он внимательно всё рассмотрел, а потом повернулся к нам с Солнышком и Людмиле Николаевне и с серьёзным лицом сказал:

— Здесь чего-то не хватает?

Перепугавшиеся завуч с директором посмотрели друг на друга, а потом, с молчаливым вопросом, на меня. Я пожал плечами и тоже сделал удивленное лицо. Всё, вроде, на месте и хорошо сделано. И тут Бережнев улыбнулся, довольный произведённым на нас эффектом, и подозвал одного из своих помощников. А тот протянул ему такие до боли знакомые красные футляры, которых у меня уже было шесть. Ну всё, приехали. Я понял, чего не хватало на моём бюсте. Солнышко тоже догадалась и заулыбалась, только Людмила Николаевна и Вась-Вась пока ничего не поняли. Но по улыбке Брежнева они догадались, что всё нормально.

— Хоть ты всё время и отказывался, — начал свою речь Генсек, — но партия решила тоже тебя наградить за твои подвиги во Франции. Их президент тебя наградил высшей наградой и нам негоже от них отставать. У нас высшая награда Звезда Героя и орден Ленина к ней. Так что носи и геройствуй дальше.