Александр Башибузук - Каторжанин

Японец видимо отчаялся меня уговорить и с гортанным воплем ринулся в атаку.

Сухо треснул выстрел — капитан споткнулся, выронил саблю и рухнул на землю прямо к моим ногам. Убивать я его все равно не стал — прострелил плечо, на этом и ограничился.

В кустах показалась злая ободранная физиономия айна.

— Козла! — ругнулся Тайто. — Дай отец, я ему башка вертеть.

— Нехрен было зевать. А теперь сам потащишь его назад. Живее, живее и связать руки не забудь.

Японец все еще пытался брыкаться, но айн на этот раз подошел к делу более ответственно и для начала засадил самураю прикладом по башке, после чего тот мгновенно угомонился.

Ждать их я не стал и ушел вперед и через полчаса вышел к вырубке.

— Господин штабс-ротмистр! — ко мне одновременно подскочили Кошкин с Собакиным. Собакин внешне никак не пострадал, а вот у его товарища скула прямо на глазах заплывала синей опухолью. Видимо успел схлопотать плюху от какого-то самурая.

Я улыбнулся при виде такого рвения и решил остудить пыл сразу обоим подпоручикам.

— Сам вижу, что победили. Молодцы, хвалю. Но для начала немедля озаботьтесь подробной сводкой о ходе боя и точными сведениями о пленных и потерях. Обеспечьте раненым с нашей стороны должную помощь и только потом ко мне с докладом. Подбитых японцев добить, но без стрельбы, лучше штыками. Что такое? Марш…

Подпоручики стушевались и умелись выполнять приказ.

— Поздравляю с Викторией, Александр Христианович, — ко мне подошел Стерлигов и крепко пожал руку. — Признаюсь, я даже не надеялся на такой результат.

— И я, — к нам присоединился Свиньин. — Мое скучное и практичное воображение, рисовало прямо обратное. До сих пор не понимаю, как так случилось. Увы, такие понятия как везение и удача, я не умею брать в расчет.

Я улыбнулся.

— Пока эту суку удачу не пнешь, щедрости от нее ждать не приходится. Но рано расслабляться господа. Борис Львович, вы немедленно выясните, смог ли кто с японской стороны уйти и в каком направлении. А затем займитесь подбором стоящих кандидатов для допроса. Далее, всех пленных на список и подготовьте приговор военно-полевого трибунала. Да, будем вешать, причем немедля, нет времени ждать утра. Впрочем, если не найдутся веревки, можно просто приколоть штыками. Это практичней и быстрее. Но все на ваше усмотрение. И обяжите наших рьяных подпоручиков боевым охранением. Теперь вы, Алексей Федорович…

Свиньин изобразил повышенное внимание.

— На вас, как всегда, тыловое обеспечение. Трофеи под список и горячий ужин для личного состава. Пусть наварят на всех, кулеша какого-нибудь. У нас в обозе вроде есть бочонок с самогоном, так организуйте винную порцию личному составу. Ну… по стопочке, не больше. И да, сам обоз немедля подтянуть сюда.

После того как отправил капитанов, ко мне подошел барон Д`Айю, он скромно в сторонке дожился пока я закончу с приказами.

— Месье Любич! — француз отвесил мне галантный поклон и экспрессивно затараторил. — Поздравляю вас с Викторией! Черт побери, это было эпично и волнительно, я даже успел застрелить несколько макак.

— Вы великолепно держались, месье Д`Айю, — я совершенно искренне похвалил барона. Француз проявил себя только с лучшей стороны. Воевал умело и хладнокровно, вперед не лез, но и не прятался за спины.

Барон еще раз поклонился мне.

— Рад воевать под вашим командованием, месье Любич. Эх, жаль нет вина отпраздновать победу!

— Арманьяк сойдет? — я скрутил крышку с фляги.

— Месье Любич? — француз вытаращил на меня глаза. — Но откуда?

— Россия удивительная страна, месье Д`Айю, здесь даже в захолустном трактире можно найди пару бутылочек «Шато де Тенарез» десятилетней выдержки.

— Чтоп ти здох, билад иноземний!!! — щегольнул русской фразой барон, деликатно присосался к фляге, после чего восхищенно закатил глаза. — Черт побери, просто божий нектар! Знаете, что сказал о этом божественном напитке благочестивый аббат Виталь дю Фур? Если пить арманьяк умеренно, он обостряет ум, помогает вспомнить прошлое, веселит, продлевает молодость…

— Знаю, месье Д`Айю, — я деликатно прервал барона и продолжил за него. — Продлевает молодость и заставляет отступить немощь; излечивает подагру и язву при употреблении внутрь, а раны — при наружном применении, уменьшает зубную боль. Робкому человеку полезно подержать арманьяк во рту — это развязывает язык и придает смелость.

Еще бы я не знал. Логан постоянно цитировал при наших совместных попойках этого благочестивого аббата. Все уши проталдычил, окаянный скотт.

— Вы меня восхищаете, месье Любич! — француз уважительно склонил голову.

— Можете меня называть Александром. Но никогда больше не произносите этот тост среди русских. В лучшем случае насмешите их, а худшем — могут появиться серьезные проблемы.

— Простите Александр! — француз прижал руку к сердцу. — Я так и не смог выучить русский язык. Видимо подбирал не тех учителей.

— Пустяки, Шарль.

— У меня есть еще одна просьба! — барон неожиданно перешел на официальный тон. — Разрешите мне остаться с вами до самой победы! У меня опять проснулся вкус к военной службе.

— Не могу, Шарль, хотя мне не помешал бы такой блестящий офицер как вы, — я с сожалением покачал головой и упреждая возможные возражения, сразу добавил. — Но у меня есть для вас особое задание, поверьте, не менее важное и опасное, чем прямое участие в боевых действиях. Но о нем чуть позже.

Только спровадил барона, как снова пригалопировали подпоручики и замялись, видимо так и не решив, кто будет докладывать первым.

— Павел Иванович, прошу… — я сделал выбор за них.

Но после доклада стало ясно, что все обстоит не так радужно, как казалось с самого начала.

К сожалению, с нашей стороны без потерь не обошлось. Пятеро убитых, среди которых двое солдат, шестеро серьезно раненых, в том числе двое очень серьезных. Правда легких оказалось неожиданно мало — всего четверо. Как выяснилось, японцам все-таки удалось ворваться в боевые порядки отряда Кошкина, где пришлось схватится с ними в рукопашной. Там Кошкин и схлопотал прикладом по морде. Впрочем, именно благодаря его усилиям, прорыв быстро захлебнулся. Правда подпоручик весь успех свалил на Луку, который используя заклинивший Гочкис как дубину, измордовал чуть ли всех прорвавшихся.

Понятное дело, по сравнению с японцами потери мизерные, но как я говорил — у нас каждый ствол на вес золота. Где пополнение брать? Досадно и обидно, хотя я прекрасно знаю, что войны без потерь не бывает.

Из японцев ушли всего единицы, воспользовались наступающей темнотой и просочились в тайгу. Пленных взяли всего двадцать три человека, в том числе одного раненого фельдфебеля и двух ефрейторов. Офицеры полегли все, кроме того, что приземлил я. Чуть позже выяснилось, что солдатики Серьги взяли еще четверых, удумавших бежать в сторону Тымово, но тоже только рядовых.