Анатолий Подшивалов - Абиссинец

Зашел на телеграф, там меня ждала вчерашняя шифрованная телеграмма от Обручева. Генерал сообщал, что государь утвердил подписанные мной наградные листы за период до поступления на службу к Негусу, в том числе и тем, кто написал рапорта на сутки позже, а именно на ордена Букину и Титову. Обручев поздравил меня с пожалованием орденом Св. Владимира 3 ст. с мечами, а есаула Нечипоренко — орденом Св. Георгия 4 ст. Все остальные награждены в точном соответствии с моими списками, причем, напомнил, что после поступления в иностранную армию государь не может награждать за военные заслуги, то есть теперь это — прерогатива Менелика. Также генерал написал, что принято решение направить врачей и сестер милосердия вместо погибших. Самое интересное было в конце — генерал написал, что государь приказал послать в Средиземное море практическую эскадру в составе недавно построенных броненосцев «Чесма», «Синоп» и «Двенадцать апостолов», а также минных крейсеров «Капитан Казарский» и «Капитан Сакен», парусно-винтового крейсера «Память Меркурия».

Вот это новость! Похоже, царь в своем стиле решил «завязывать вилки узлом»[6]. Вспомнил, что недавно, при событиях в Туркестане, в ответ на британский ультиматум, Россия демонстративно привела в боевую готовность свой флот, на порядок уступавший британскому. А тут почти весь Черноморский флот вышел в море.[7]

Получил телеграмму из МИД, зашифрованную тем же шифром, каким я и пользовался, посылая телеграмму для Обручева. В телеграмме говорилось, что ко мне выехали на пароходе русские военный агент и консул из Александрии, просили принять и обеспечить охрану. Ответил, что якорная стоянка в порту свободна, порт полностью контролируется мной и что необходимая охрана до ставки Негуса будет предоставлена.

Управляющий прислал телеграмму, в которой говорилось, что за март они продали СЦ и ТНТ столько, сколько вообще произвели его до этого времени, а заказы только растут. СЦ стали закупать за границей — был большой заказ из Франции. Начали массовое производство нового противотуберкулезного средства, а ПАСК продано в марте на сто тысяч рублей. Воскресенский, несмотря на ограничения в контракте, все же уехал из России, хотя подписал мне собственность на патенты, заверив у нотариуса.

Ответил, что пусть проконсультируется с поверенным о привлечении к суду Воскресенского и его нового работодателя. Предложил в качестве названия для ПАСК Фтивастоп, а для нового препарата Тубецид, новый препарат для кишечных инфекций, когда пройдет испытания, пусть назовут Диарум[8]

Хорошие новости, только ПАСК в месяц принес более пятидесяти тысяч чистой прибыли, так что, только на противотуберкулезных препаратах вполне можно получать более миллиона чистой прибыли в год и такое положение дел будет еще минимум года два, даже если перебежчик Воскресенский раскроет все секреты синтеза — так как полные химические аналоги[9] Фтивастопа и Тубецида можно будет продавать только в Германии, которая не выдала патентов на эти соединения. То, что СЦ растет в продажах — отлично, а что будет, когда мы Диарум запустим! Надо быстрее его сюда завести — здесь и апробируем в полевых условиях.

Написал шифровки в Петербург. Попросил прислать вместе с врачами препарат СЦ и новый препарат Диарум с моего завода, последнего — сколько есть в наличии и бесплатно, в Эфиопии он апробацию и пройдет в условиях госпиталя. Также попросил прислать инженера, а лучше двух, разбирающегося в декавилевских железнодорожных путях, их укладке и эксплуатации, паровозного машиниста с помощником. Всем гарантирую оплату золотом вдвойне против их старого жалованья.

После этого стали собираться в путь. Нагрузили платформу болтами, гайками и железными костылями для крепления рельсов. На платформы положили новые армейские итальянские палатки и итальянскую военную форму без ремней и кожаной амуниции — нашлось почти четыре тысячи комплектов. Добавили мешков с рисом и сушеными овощами, а также коробок с макаронами, бросили четыре десятка ящиков с консервами. Половину продовольствия оставили себе — неизвестно, сколько нам здесь сидеть. Забрали бочки для воды и одну стрелу с лебедкой на платформе для их разгрузки, в гарнизоне есть два колодца — один в крепости, другой в порту — там вода немного солоноватая, но пить можно, кроме того есть резервуары для дождевой воды — скоро сезон дождей, вот и заполним. Взял с собой пятеро казаков для охраны добра.

Добрались до Асмэры уже затемно. Нас встретил подъесаул Стрельцов и сказал, что рас Мэконнын разместился в теперь уже окончательно моем доме губернатора провинции. Попросил Стрельцова сопроводить туда, тем более, что и он сам там же живет. Стрельцов выставил караулы у груза и мы поехали отдыхать, прихватив с собой лишь чемодан с деньгами. Эскорт с собой брать не стали, поскольку дом совсем рядом, а охрана пусть немного отдохнет — им меняться придется часто, постов много. По дороге подъесаул сказал, что сбежало еще шесть пленных, где-то на половине пути до Асмэры. В них не стреляли, возможно, сами вернутся, если не дураки и через пару дней одумаются, а если через четыре дня их не будет, значит, все — достались шакалам и прочим падальщикам на обед. Перед самым домом из темноты выскочило пять черных фигур и попытались схватить под уздцы наших лошадей. Я выстрелил в воздух, а Стрельцов огрел по бестолковой голове шашкой плашмя того, кто схватил поводья его лошади, после чего мы ускакали от нападавших, по-моему, огнестрельного оружия у них не было. Сколько раз себе говорю, здесь даже самое мелкое начальство без нескольких десятков всадников не ездит, а тут ночью едут двое белых, никакой свиты, просто так и хочется ограбить, вот бы удивились грабители количеству денег в чемодане!

На выстрел прискакала пара казаков, поскольку дом был рядом и с крыши нас уже было видно. На крыше всегда дежурил пулеметный расчет, один четырехлинейный пулемет был направлен на ворота, второй в противоположную сторону, в сад: в случае нападения дежурный расчет выбирал наиболее опасную сторону и стрелял, ожидая прибытия по тревоге второго, отдыхающего расчета.

В доме уже со вчерашнего дня гостил Мэконнын, расу были предоставлены лучшие гостевые апартаменты со своей ванной комнатой, где он сейчас и находился. Я попросил пожилую горничную приготовить ванну и мне. Стрельцов временно переселился к казакам в помещение для слуг, типа флигеля, обычно гостевые апартаменты занимали мои офицеры, но рас бы не понял, если бы я к нему подселил подъесаула, при всем к нему уважении. Потом мы пошли в столовую ужинать и Мэконнын сказал, что теперь он меня понимает, почему я остался недоволен его дворцом.