Сергей Лифанов - Держи на Запад!

Его жена тоже имела какую-то долю белой крови, и сын, по уверениям современников, мало походил на индейца.

Джон был в школе одним из лучшим учеников, и ему было поручено написать эссе для президента Монро. Он так же писал стихи; сохранилось его стихотворение, написанное в 1819 году:

В городе Корнуолле очень гордились миссионерской школой, она привлекала внимание к мало чем примечательному городу (населения там в лучшие времена было чуть больше двух тысяч, и эти лучшие времена приходились на первую половину 19 века). В Коннектикуте в то время туристам рекомендовалось посетить, в числе прочих достопримечательностей, три учебных заведения: Йельский колледж, школу для глухонемых и корнуолльскую миссионерскую школу. Учеников приглашали в лучшие дома, в том числе Джона Риджа и его кузена Илайеса Будинота. Когда в 1822 году Илаейс по состоянию был вынужден покинуть школу и вернуться домой, он, как и некоторые другие оставившие школу ученики, стал переписываться с детьми полковника Бенджамина Голда, одного из самых влиятельных горожан, который много сделал для организации и работы школы.

У Джона Риджа был только один недостаток: он слегка хромал из-за болезни тазобедренного сустава. Расхворавшегося по дороге в школу юношу поместил у себя в доме управляющий школой Нортруп, и его семья приняла в больном самое искреннее участие. Настолько искреннее, что несколько лет спустя Джон известил свою семью о желании жениться на Саре Нортруп.

Дом управляющего Нортрупа (современная фотография).

Для сравнения, школа выглядела примерно так:

Реконструкция по сохранившимся рисункам.

Как поговаривали, женитьбу поощряла миссис Нортруп: семья Риджей была намного богаче. 27 января 1824 года Джон и Сара поженились, по тогдашнему обычаю, в доме родителей невесты. Однако в городе восприняли весть об этой свадьбе иначе: «Невесту выпороть, жениха повесить, тещу утопить!» – стали поговаривать в округе.

Исайя Брюс, редактор газеты American Eagle, издевался над мужчинами Корнуолла, которых затмили смуглые соперники, называл этот брак плодом усилий преподавателей школы и расписывал позор и унижение родственников молодой женщины, которая сделалась «скво».

Голды и семь других видных семейств Корнуолла ответили на издевательства Брюса возмущенными письмами в Connecticut Journal.

Этот брак вызвал огромный общественный резонанс в Коннектикуте. Казалось немыслимым, чтобы белая девушка стала женой индейца не в результате плена, что порой случалось на фронтире, а по собственной воле. Некая Эмили Фокс из Корнуолла написала стихотворение «The Indian Song, Sarah and John». В стихотворении расписывалось, как возвышенные чувства и мечты Сары Нортруп были разрушены, когда она обнаружила, что отныне ей придется следовать за Джоном на охоту, завернувшись в грязное одеяло, среди толпы немытых дикарей. Стихотворение предостерегало молодых девушек, что индейцы завлекают их в ловушку.

Молодожены же предпочли покинуть город и уехали в земли чероки, изрядно разочаровавшись в добросердечности янки; Джон Ридж избавился от иллюзий насчет отношения белых американцев к индейцам.

Вскоре горожанам стало известно, что «скво» живет в огромном поместье, ходит в шелках и бархате и имеет множество слуг.

А в доме Бенджамина Голда начались проблемы: девятнадцатилетняя дочь Харриет, младшая из четырнадцати детей, объявила, что хочет выйти замуж за Илайеса Будинота.

Вся родня кинулась уговаривать Харриет, однако она была непреклонна. В лучших традициях тогдашних любовных романов она слегла и начала чахнуть. Возмущенный старший брат сжег под ее окнами чучела, изображавшие жениха и невесту, послал Илайесу письмо с рисунком виселицы и вообще собирался застрелить «этого индейца» при встрече.

Преподобный Джозеф Харви, один из сотрудников школы, уговаривал Харриет отказаться от намерений, пока дело не получило огласки, чтобы не опозорить семью. Харриет в ответ заявила, что ее цель в жизни – заниматься миссионерством среди язычников, и этого она достигнет, выйдя замуж за Илайеса.

Она записала в то время:

«We have vowed, and our vows are heard in heaven; color is nothing to me; his soul is as white as mine; he is a Christian, and ever since I embraced religion I have been praying that God would open a door for me to be a missionary, and this is the way.»

«Мы поклялись, и наши клятвы услышаны на небесах; цвет кожи для меня ничего не значит; его душа такая же белая, как моя; он христианин, и с тех пор, как я приняла религию, я молилась о том, чтобы Бог открыл мне дверь, чтобы стать миссионером, и вот этот путь».

Подруги Харриет, девушки из церковного хора, оплакали ее как мертвую и носили по ней траур, но упорство семьи Голдов было сломлено упорством Харриет, и 28 марта 1826 года они с Илайесом обвенчались.

Дом семейства Голд, где произошло венчание Харриет и Илайеса (современная фотография)

Город еще не перестал гудеть после этого брака, как среди учеников обнаружились еще несколько юношей, собравшихся жениться на белых девушках: Майлз МакКи, наполовину чокто, Дэвид Картер, наполовину чероки, и Джеймс Террел, осейдж. Их поспешно исключили из школы и отослали домой, а саму школу постепенно прикрыли, тем более, что и вожди племен, чьи дети в школе учились, высказывали недовольство: белая невестка была вовсе не таким ценным приобретением для племени, как белый зять, да и потом: кем будут внуки? В племенах с матрилинейным принципом наследования, как у чероки и чокто, этот вопрос был немаловажен. Дети знатнейших индейских юношей не будут членами племени? В общем, для индейцев такие браки тоже были жутким мезальянсом.

Вот так и закончилась история школы в Корнуолле.