Александр Михайловский - Время для перемен

– Но распад Австро-Венгрии фактически развалил бы Центральные державы, – сказал я. – В таком случае к чему Британии было так торопиться?

– Распад Австро-Венгрии должен был улучшить обстановку для России и Сербии, но отнюдь не для Великобритании, – ответил полковник Баев. – Развал Лоскутного Одеяла еще не означал краха Германии, напротив, германоязычная Австрия и Богемия, где велика доля немецкого населения, наверняка присоединились бы к империи Гогенцоллернов. А это резко усиливало Второй Рейх в промышленном плане и снижало вероятность русско-германского конфликта. Ведь, помимо Германии, в этой войне британские элиты стремились ослабить своих конкурентов-союзников: Францию и Россию. Единственным английским недочетом было то, что им тоже пришлось ввязаться в наземную войну на континенте, что нанесло Британии невосполнимые потери. Но и это не главное – хрен с ними, с британскими потерями. Главное в том, чтобы ваша организация полностью избавилась от англо-французского влияния. Именно мы должны иметь возможность определить, где, когда и по какой причине начнется мировая война, чтобы иметь возможность приготовиться к этому действу. Впрочем, не исключено, что все случится совсем скоро – в силу естественного, так сказать, хода вещей. Дело в том, что летом восьмого года в Турции должно произойти нечто вроде революции…

– Что значит «нечто вроде»? – спросил я.

– А то, что на нормальную революцию турецкие события походили не более чем пожар в публичном доме – на венецианский карнавал, – ответил Баев. – Но это суть неважно, потому что султан Абдул-Гамид – один из самых отвратительных политиков в истории, не только турецких, но и вообще. Суть в том, что турецкие неустройства побудили Австро-Венгрию на безоговорочную аннексию Санджака, Боснии и Герцеговины, которые они пока всего лишь оккупируют. В тот раз Сербия возмутилась таким хамством, но войны не было, поскольку император Николай занял примиренческую позицию. Однако Ольга не Николай и мириться с аннексией не будет. Так вот – в чем интерес британцев? Австро-Венгрия в ответ на наши демарши промолчит или же объявит нам войну? И ведь пассивность в этом вопросе тоже может нам стоить дорого. Как победителям в прежней войне нам нельзя отступать ни на шаг, иначе пропадет весь авторитет.

– В таком случае, – сказал я, – необходимо показать, что мы – Россия, Сербия и их союзники – полностью готовы к отражению угрозы; Михаил к тому моменту должен стать мужем Елены, должны быть подписаны все договора и определено желание сражающихся на нашей стороне драться насмерть. Вряд ли австрийцы будут готовы ввязаться в войну ради двух провинций.

– Вряд ли, не вряд ли… – задумчиво ответил полковник Баев. – Хотя… определенный эффект это произвести может, тем более что, по мнению британцев, к войне в восьмом году еще не будет готов никто, так что этот процесс будет спущен на тормозах. На этом, думаю, все. Сейчас уже поздно, так что давайте спать, Драгутин. До Будапешта поезд будет трястись еще не меньше полутора суток – не то что в наши времена, когда за половину этого времени можно было добраться из Москвы в Чикаго…

5 апреля 1907 года, Белград, Королевский (ныне Старый) дворец, резиденция правящей династии Карагеоргиевичей.

Благая весть, принескнная в королевский дворец всемогущим, но везде отсутствующим капитаном Димитриевичем, изрядно переполошила его обитателей, и в первую очередь королевскую семью. В Сербию едет брат русской императрицы Михаил – он желает взять в жены Елену Прекрасную (то есть Сербскую), дочь короля Петра и королевы Зорки Черногорской. Больше всего известие о предполагаемом сватовстве взволновало саму потенциальную невесту. Господин Димитриевич, сам по себе имеющий несколько устрашающую наружность вкупе с такой же репутацией, в качестве свата смотрелся несколько жутковато. Этот человек способен по первой прихоти свергнуть династию Карагеоргиевичей – так же, как и возвел ее на трон. Уже поговаривали о тайных республиканских [9]устремлениях сербских карбонариев, возглавляемых этим господином. Если бы не поддержка Сербии Российской Империей, истребление династии Обреновичей закончилось бы провозглашением Республики.

Но, как оказалось, господин Димитриевич в этом деле не главный. Из-за его спины выступил человек куда более страшный, и в то же время гораздо более предсказуемый. Господин Баев, по прозвищу Паук, глава Загранразведки СИБ, легендарная фигура еще со времен русско-японской войны, когда он в одно касание вычистил Порт-Артур от японских шпионов и отечественных казнокрадов, заодно отправив под расстрел генерала Фока и начальника Квантунского укрепленного района генерала Стесселя. Смертный приговор фигурантам тогда, по странному совпадению, подписал Великий князь Михаил Александрович, нынче сватающийся к принцессе Елене. Да и сейчас, если где-нибудь в Европах от абсолютно естественных причин умрет какой-нибудь беглый оппозиционер или казнокрад, все начинают кивать в сторону господина Баева. Мол, он это, больше некому. А уж если причина демонстративно неестественна, как бывает с проклевывающимися время от времени вождями различных националистических организаций, то тем более. Людям, что еще два-три года назад с необычайной легкостью гавкали на Россию, теперь под каждым кустом мерещатся ликвидаторы СИБ.

Но, надо признать, если кто и может держать в узде Димитриевича-Аписа, так это господин Баев. Владыка жизни и смерти сербских королей сразу стал тихий и скромный, как нашкодивший гимназист в присутствии строгого родителя. Там уже явно все решено. Не только Димитриевич, но и вся верхушка той ужасной организации уже провели с русским эмиссаром свои переговоры, видимо, согласившись на предложенное условие безусловного подчинения в обмен на неограниченную поддержку… До короля Петра уже довели мнение конклава тайных руководителей Сербии, что он должен официально согласиться со всеми предложениями, которые поступят от представителя русской императрицы…

Но тяжелее всего приходилось потенциальной невесте. Решается ее судьба, а она не имеет даже совещательного голоса. Пресловутые государственные интересы ограничивают ее как прутья золотой клетки, и вырваться из этой западни нельзя ни вперед, ни назад, ни в стороны. И ведь, в самом деле, это совсем не та история, когда принцессу по королевской прихоти выдают за свинопаса. Совсем наоборот. Ее брак должен быть залогом союза Сербии с могущественной державой – и вне зависимости от своих сердечных пристрастий она должна, смирив свой норов, проследовать к алтарю с русским принцем, будь он даже котом в мешке.