Алескандр Зайцев - Тактика малых групп. Часть 2

– Ров, говоришь? – надо сказать, я более чем впечатлён рассказом кузнеца. – Ты знаешь, те странные алебарды… Кор, не надо их делать, я передумал…

Слайд триста первый

– Кор, – окликаю лича. Пошёл третий день от первой Волны, и, как и договаривались, я пришёл к магу-кузнецу, – не отвлекаю? – Как обычно, мёртвый ург копается в своих реактивах.

– А! Эхо. Как башня? Растёт?

– Растёт! Уже шесть этажей вверх и три вниз. Ров начал появляться. И, кажется, на втором этаже теперь образуется что-то похожее на лабиринт, как ты и говорил.

– Ага! Значит, ваш шаман всё же освоил прямое переливание энергии в накопитель.

– Да, не всё получается у него, но дела явно сдвинулись с мёртвой точки.

– Хорошо. Но ты же ко мне не этой новостью поделиться зашёл, – усмехается лич, – а за своей долей.

– Как договаривались, – киваю Кор Даз Логту.

Удобно когда у тебя в друзьях есть местный, многие ограничения можно обойти. Например, после жарких споров с Клансом мы теперь торгуем добытыми в аду накопителями. Временно торгуем, до очередного аукциона за семена башен. Да-да, продаём другим фракциям. Точнее, мы их якобы продаём Кору, а торгует с другими фракциями он. Но на самом деле он берёт их на реализацию. Мой план, а это и правда мой план, не только в том, чтобы обогатиться, но и в том, чтобы «право на башню» получили в других фракциях те, кто не мог сам достать накопитель с третьего яруса преисподней. Чем больше таких кланов купят у Кора магические аккумуляторы, тем больше вражеских башен падёт при следующей волне.

– Держи, – лич кидает мне сумку набитую орбами.

– Тут больше, – заглядываю в сумку. – Точно больше чем мы договаривались. Я же просил не выставлять заоблачную цену. – укоряю лича за излишнюю жадность.

– А? Нет, – он отрывается от своего опыта и, отряхнув мантию, поворачивается ко мне. – Продал все накопители по оговорённым ценам.

– Тогда откуда лишнее?

– Эм-м-м. А, вспомнил, это не лишнее, это ваша доля от проданных эликсиров.

– Каких эликсиров? – Ничего не понимаю, я ему никаких зелий не давал на продажу.

– Отличные зелья. Взрывное усиление силы, реакции, отсутствие боли, подавление эмоций. Шикарно сварено, лучше, чем мог бы сделать я. Один недостаток – действуют эти эликсиры всего три минуты, а потом просто тело падает, исчерпав внутренние резервы. Всего два дня торгую, а его уже покупают все, кто идёт драться на арену. И несмотря на то, что это зелье несовместимо с иными эликсирами, это всё равно лучшее предложение на рынке! Передай Джастину, пусть ещё варит, разлетаются, как жареные червяки на ярмарке!

– А! Так это Джас тебе их дал на продажу, – вот хитрый растаман, причём сварил зелье именно для арены, а для вылазок, массовых боёв такое совершенно бесполезно. Уверен, не для денег он их так продаёт, а чтобы свою долю экспы получить. Да ещё сделал-то как хитро, чтобы никто к этой экспе не примазался, включил в своё зелье опцию несовместимости с продуктами, изготовленными другими шаманами. Если учесть, что на арене ежедневно проходит боёв сорок-пятьдесят, а, по прикидкам Кланса, шаманы получают от трёх до семи процентов от фрага, добытого под их зельями. Эх! Хорошо наш раста устроился!..

Слайд триста второй

– Я вот вас не понимаю, – раста перестаёт помешивать готовящееся в его котелке зелье и поворачивается к нам. – Вот умные люди, вроде… – Джас при этих словах, позволил себе некую нотку скептицизма в интонации, – а очевидного не видите в упор.

Я, Кланс, Эд, Бастард и ещё двое из партии военных, все недоуменно смотрим на растамана.

Эта компания собралась спонтанно, мы решили устроить столичным гостям пикник на природе, у подножья нашей башни. Шашлыки, вино, в общем, обычные посиделки. Но, как часто получается, разговор зашёл о делах наших скорбных, а именно – о войне с другими фракциями. И сейчас обсуждали: в случае начала активной фазы военных действий будет ли у родян приоритетная цель или следует действовать исходя из той обстановки, что сложится на тот момент. В общем, спор, скорее, был не конкретный, а просто рассуждали о возможностях и приоритетах. Болтовня под вино, одним словом. И тут раста со своим скепсисом.

– Что мы не видим? – я стараюсь говорить как можно мягче. Джас вроде не под кайфом, но все его предложения, начинающиеся со слов «я вижу», обычно тесно связаны или с его галлюцинациями, или, что реже, с проявлением магии.

– Не видите, что мы все меняемся. Не только мы с вами, не только родяне, а вообще все люди тут меняются. Нет, я не о том, что испытания, упавшие на головы нас – задротов, и должны были хоть что-то поменять. А о другом. О богах. Они меняют нас. Или, скорее, мы подстраиваемся под своих богов. Прежде чем возразить мне, ответьте сперва. Вот, Эхо, ты же каждый день тренируешься, так?

– Да.

– Я же вижу, что ты каждую тренировку пытаешься что-то новое придумать. Чаще всего это новое – хуже проверенного, но ты всё равно делаешь новый комплекс, а не проверенный старый.

– В этом нет ничего необычно, – оправдываюсь я. – Мои физические кондиции сильно изменились, вот и приходится не полагаться на старое. А создавать новое.

– Это понятно, но ещё и потому, что тебе просто скучно делать давно наработанное, намного скучнее, чем раньше. И вообще, все здесь присутствующие, присмотритесь к себе. Неужели не замечаете, что вам все труднее и труднее следовать режиму, даже если вы к нему привыкли за всю предыдущую жизнь. Разве все наработанные и проверенные вещи, идеи, понятия, не вызывают у вас зевоты и желания их поменять? Разве не тянет вас на всё новое? Нет, это, конечно, не выражается в какой-либо мании или навязчивых желаний. Я о другом, взгляните на себя, мы стали немного другими, не совсем другими, а чуть-чуть, самую что ни на есть малость. Но это факт, мы меняемся. Нет, не нервничайте. Никто из нас не станет олицетворением жизни по Роду. Но отпечаток свой Он на нас безусловно оставляет. Мы становимся легки на подъём. Многие, кто не умел никогда говорить «нет», научились, потому как «нет» – это часто самое быстрое завершение чего-либо. Но нам немного труднее даётся теперь любое постоянство. Это не значит, что мы становимся неспособны на длительные отношения или на ежедневные тренировки, нет. Просто нам, родянам, теперь это даётся немного сложнее, чем другим. И я думаю, нет, я уверен – это из-за Рода. У нас, родян, меняется характер, мы становимся другими. Нам легко начинать дела. Легко их завершать. Нам в радость придумать новое, но в тягость действовать по шаблону, даже когда шаблон лучше. Это не плюс, не минус, это то, что есть.

– Допустим. Только допустим, что ты прав. – Кланс налил себе новую кружку вина. – Да, когда ты это сказал, я понял, что и правда что-то такое начал замечать. Но это требует проверки.