Владимир Малыгин - Под крыльями Босфор

Поднялся на берег, взобрался выше, прислушался. Не хотелось бы на стражей порядка наткнуться.

Теперь бы доктора найти. Хоть какого-нибудь. Так-то вроде как и не нужен он мне уже, самочувствие неплохое, но ещё разок осмотреть нос всё-таки желательно. На всякий случай. Всё-таки не на больничной коечке я последнее время отлёживался. Заодно и попробую себя в порядок привести. Опасно? В данный момент вряд ли. Уверен, что на том берегу я погоню со следа сбил. А на этом… На этом я пока никому не интересен. Главное, чтобы деньги у меня имелись. Как и везде, а здесь в особенности, деньги правят всем. Почему в особенности? А небогато вокруг люди живут. Судя по лодкам и домам. Освещение на набережной, правда, из составленной мной картинки выбивается, но… Да даже на хуторе бедненько было. Облезший он какой-то на вид, в землю вросший. Хотя должно быть наоборот. Тут и река под боком, и лес рядом, и хозяйство какое-никакое наверняка имеется. А живут плохо. Надеюсь, моим бумажкам на том берегу обрадуются. Она хоть и простенькая рыбацкая долблёнка, но всё равно труда и денег стоит.

Хотя не везде и не всё так мрачно, раз в городе этом даже фонари кое-где горят. Ну что? Ждать утра и тогда искать лечебницу? Не имеет смысла. Да и где ждать-то? Х-м. А где я в этой темноте, да ещё в незнакомом городе, без знания языка доктора найду? Нет, понятно, что слово «доктор» на всех языках практически одинаково звучит… Но и найти сейчас того, кому подобный вопрос можно было бы задать, уже проблема. Спят все. Или по домам сидят. Не стучаться же в двери с одним только вопросом? Вот завтра разговоров-то будет…

Ещё разок огляделся по сторонам. Пусто. Никого. Да я даже полиции, которой опасаюсь, не вижу.

Ладно, пойду тихонько вперёд. Пистолет только в кармане проверю. Так, на всякий случай. Рукоятку нащупал, обхватил крепко, и сразу себя увереннее почувствовал. Даже вроде как темнота отступила.

А доктора я всё-таки нашёл. Пошёл по наитию в сторону центра. Так минут через десять, случайно, на нужную улицу и набрёл. Где вполне понятную вывеску над входом в один из домов и увидел. Да она и подсвечена была на моё счастье. Не совсем, правда, доктор – аптека. Но где аптека, там же наверняка и помощь оказать смогут?

Постучал железным кольцом по двери, подождал, пока откроют. Открыли, правда, не сразу, сначала всё что-то выспрашивали через дверь. Отвечал на немецком, почему-то на русском не рискнул, при этом постоянно по сторонам оглядывался. Неудобно стало шум на всю улицу поднимать, да и не по себе как-то. В ночной тишине мой голос далеко разносится. А здесь и впрямь как-то очень уж тихо. Пустынно, безжизненно, даже вездесущих кошаков не видно. И собак. Обычно и тех, и других на улицах хватает, а тут никого. Странно. Даже поёжился, озноб по спине просквозил. Бр-р.

Ещё раз рукоятку пистолета в кармане потискал. Тут и припомнилось, где предположительно я нахожусь. Если это та самая Румыния… С её легендами и страшилками, то… Дальше лучше помолчать и не терзать душу непотребными фантазиями «… в ночное время, когда силы зла выходят на болото» …

Двери мне в конце концов открыли. Правда, ворчали при этом что-то непонятное и вряд ли доброе. Но, главное, открыли и проводили к аптекарю и доктору в одном лице, по узкому коридорчику в такую же тесную и невеликую комнатку. Судя по обстановке – приёмное отделение. А там и сам доктор объявился. Первым делом спросил о чём-то. Так понял, что засомневался он в платежеспособности клиента. Лучше бы себе кабинет просторнее сделал. Так это или не так, но, когда я ответил на немецком, да марки из кармана засветил, лицо усатого эскулапа разгладилось, залучилось масляным довольством.

Ещё что-то спросил. Я в ответ на нос свой показал. Угадал, похоже с ответом.

Больше вопросов не последовало, доктор сразу же приступил к осмотру. Меня покрутил, голову туда-сюда поворочал, лицо осмотрел. Размотал повязку, поворчал недовольно и отправил меня в так называемую туалетную комнату, жестами предложил смыть грязь.

А я и не оплошал. Почему бы не воспользоваться предложенным в полной мере? За что я деньги-то плачу? Зеркало размером с две ладошки здесь есть, в приветливо распахнутом настежь шкафчике кроме каких-то непонятных пузырьков и баночек сразу бритву заприметил. Ну и побрился, умылся, пару раз отвечая что-то неразборчивое на явно обеспокоенные вопросы из-за закрытых дверей.

Сам же предложил мне себя в порядок привести? Сам. Другое дело, что мы с ним в данный момент это по-разному понимаем.

Вот, совсем другой разговор. Осмотрел себя в зеркало. Да, кошмар ещё тот! Ночной порой и фонарей никаких не нужно! У меня свои прожектора отныне имеются. Так двумя бланшами и сверкают. О! На филина похож! Точно, на него! Сине-жёлто-зелёными кругами вокруг глаз. Ух и страшилище. Понимаю, почему меня доктор первым делом про деньги спросил…

Потом долго и мучительно промывали мне нос, убирая засохшие сгустки крови, чем-то там мазали внутри и обрабатывали. А вообще, как я понял, ничего страшного у меня уже и не было. Как я и думал. Да и не так-то и больно было, на самом деле. Страшно, это да. Но вполне уже терпимо.

Повязку доктор не стал накладывать. На мой вопросительный взгляд в сторону старых бинтов последовал отрицательный жест. А потом я несколько опешил от вроде бы как между делом заданного доктором вопроса:

— Антантее? — спросил и ждёт ответа.

Я только плечами слегка шевельнул. Пусть понимает, как угодно.

Доктору было угодно истолковать моё пожатие плечами в одному ему понятном смысле. Утвердительном. Потому как повеселел, грудь колесом выгнул, что-то горячо и быстро заговорил. Сначала на том же самом румынском, но тут же перешёл на немецкий! О, как! Ну, здесь мне уже проще.

Оказывается, сначала мой внешний вид, точнее пусть и грязная, но характерная одежда, а потом и предложенные к оплате немецкие марки вынудили доктора задать свой вопрос. Дело же вот в чём. Сам доктор как раз имеет немецкие корни, от чего и принадлежит к местной немецкой же общине. И до безумия рад встретить настоящего соотечественника в этой глуши.

Теперь мне понятен его вопрос. Своих дожидается…

Отделался общими фразами, расплатился за лечение. Кстати, за бритьё тоже пришлось заплатить. Благодетелей здесь нет. Вот тебе и соотечественник. Рад он…

Зато, наконец-то, хоть с кем-то поговорил. Представляться не стал, сослался на военную тайну. Доктор только головой на это моё заявление покивал понятливо, да с таинственным таким видом. Навоображал уже себе что-то. Уточнил место куда я попал – спросил, как оно на местном наречии называется? Что мне стоит ждать от местных жителей, как выбираться? По понятным причинам выбираться мне предложили на север, в Австро-Венгрию. Покивал горячо головой, послушал объяснения, да потихонечку разговор перевёл на рассказ об этой местности вообще. Что на востоке находится, что на западе и юге. Карту достал из мешка, на стол выложил. Эта карта как раз и явилась самым весомым доказательством моей принадлежности к войску Вильгельма. Вон как доктор при виде надписей на немецком возбудился, только что подпрыгивать не стал. Начал совсем активно сотрудничать. За разведчика меня принял, видимо.