Игорь Валериев - Отряд [СИ]

Подняв серебряное произведение Фаберже с пола и водрузив его на столик, я задал ещё один вопрос:

– Вы теперь с семьей будете проживать в Гатчинском дворце?

– Да, Тимофей! По словам Ширинкина, здесь наилучшая система охраны. Намного лучше, чем в Александровском, где мы жили. Так что я теперь, как и мой папа’ после смерти деда, сижу здесь в затворничестве. Сижу и боюсь. Больше не за себя, а за Лену и детей, – Николай замолчал и зябко передёрнул плечами. – Как это мерзко, оказывается, быть отравленным. И как страшно, оказывается, ждать того, что и тебя могут отравить. Лучше уж бомбисты!

– Ваше императорское величество, – я вскочил из-за стола и вытянулся во фрунт. – Приложу все усилия по поимке злоумышленников! Никто не уйдёт от возмездия!

Новый Всероссийский император с какой-то отчетской усмешкой посмотрел на меня, потом досадливо махнул рукой и произнёс:

– Тимофей, хоть ты не разочаровывай меня. Не становись похожим на всех тех дуболомов, что вьются около трона. Садись, давай, я ещё не всё сказал, – дождавшись, когда я опять сяду, продолжил. – По поводу возмездия я и хотел поговорить. Мне нужны улики. Хотя бы косвенные. Но желательно…

– Я понял, Николай Александрович, – кнопку «дурак» я выключил. Начинался очень интересный разговор.

– Я надеюсь, что понял. Помню, как после разговора с тобой мои неудавшиеся убийцы Белков и Эстре очень активно сотрудничали со следствием, а также помню про пять точек боли, которым тебя старик-кореец обучил. Надеюсь, ты используешь все свои умения при расследовании этого дела, – император зло ощерился и продолжил. – Считай, Тимофей, что ты в Хабаровске, где говорил покушавшимся на меня, что здесь: «Закон – тайга, прокурор – медведь».

«Вот это да! Вот это Николя жжёт! Это уже не карт-бланш, а какой-то полный беспредел получается. Как бы меня за расследование такими методами самого потом не определили на каторгу, или на танец с „конопляной тётушкой“. В моем времени-пространстве Николай сдавал своих приближённых, как пустую стеклотару», – подумал я.

Видимо в моих глазах, что-то отразилось. Не знаю что, но государь, резко протянув руки через стол, взял мои ладони и произнёс, глядя мне в глаза: «Мне отмщение, и аз воздам, Тимофей. А ты – мой клинок мести».

Взгляд императора был, я бы сказал, с сумасшедшинкой, но ладони сухи, а пожатие крепкое.

– Я сделаю всё, что смогу, Николай Александрович, – не отводя взгляда, произнёс я.

– Хорошо, иного я и не ждал. Все материалы по делу и любую помощь получишь у Евгения Никифоровича. Мой указ даёт тебе неограниченные права, но постарайся всё-таки соблюдать секретность. Для Российской империи мои родители и брат умерли от брюшного тифа. Со всех, кто знает правду, взяты подписки о неразглашении, – император, наконец-то, отпустил мои ладони. – Понимаю, что полностью сохранить правду не удастся, но пускай это будет на уровне слухов. Ни к чему смущать души поданных тем, что можно взять и отравить русского императора, императрицу и их детей. Поэтому ЭТО дело до уголовного судопроизводства доводить не будем.

Произнеся последнюю фразу, император мрачно замолчал, а у меня в голове закрутились шестерёнки, скрип которых говорил о том, что есть ещё какая-то тайная подоплёка случившегося, и сейчас я её, возможно, услышу.

– И ещё, Тимофей, мой папа’ предполагал, кто совершил отравление, – лицо Николая посерело на глазах, и ему внешне после этого можно было дать и все шестьдесят. – Но я пока тебя не ознакомлю с теми материалами, которые он передал мне. Посмотрим, выйдешь ли ты на этот след. Мне очень бы хотелось, чтобы папа’ ошибся.

Я увидел, как в глазах Николая заплескался страх.

«Ну, не хрена себе информация. Это кто же отравители, если новый император необъятной Российской империи откровенно боится их?! Масоны, тайные ордена и общества?! Истинные властители земли?! Какие-то тайны Чапман или шокирующие гипотезы Прокопенко, мать их», – успел подумать я, пока император не продолжил.

– В общем, Тимофей, приступай к расследованию. Понимаю всю его трудность. Но очень сильно на тебя надеюсь, – с этими словами Николай Второй поднялся из-за стола.

Я также вскочил, понимая, что царская аудиенция окончена и тут вспомнил о своём новом родственнике.

– Николай Александрович, сделаю всё что смогу и даже больше по расследованию.

– Жду результатов, Тимофей.

– Надеюсь, что скоро они будут, – я сделал паузу, а потом, решившись, произнёс. – Ваше императорское величество, извините, но есть ещё одна небольшая проблема.

– Что ещё, Тимофей? – уровень теплоты в голосе императора понизился.

– Так получилось, что я привез подарки и послание от генерал-губернатора китайской провинции Цзилинь Чан Шуня, который капитулировал и сдал провинцию генералу Ренненкампфу.

– Спасибо, Тимофей, что напомнил об этом. Просто после смерти родителей и брата я сам не свой. Все мысли только про то, как найти и покарать убийц, – Николай опустился на стул и рукой показал на мой. – Садись обратно. Я сейчас прикажу принести чаю, а потом расскажешь о своих приключениях, которые судя по представлениям к наградам, были очень насыщенными и про Чана этого поведаешь.

После того как Николай отдал указание, вызванному колокольчиком, лакею, я без особых подробностей рассказал о своих похождениях. Особенно государя заинтересовал мой новый родственник и его положение в китайском обществе и политике. Про пулемёты, тачанки, огневой вал при атаке китайских позиций самодержец прослушал с куда меньшей заинтересованностью, но тем интереснее стало для меня продолжение этого разговора.

Выслушав мой рассказ, Николай встал из-за стола, сходил до секретера и вернулся назад с пухлой, я бы даже сказал очень объемной папкой. Положив её на стол, пододвинул ко мне.

– Ознакомься, Тимофей. Это ещё одна причина, по которой отец настоял, чтобы расследование было поручено тебе. А по содержанию этой папки поговорим чуть позже, когда найдёшь убийц.

Я открыл папку и начал перелистовать содержимое, грустно усмехаясь про себя. Не ожидал, если честно. Здесь было собрано все мои мечтания о прогрессорстве в этом мире, начиная от листков с рисунками пулемётов Максима, Мадсена, дзота и схем, которые я рисовал на первой своей встрече с императором Александром Третьим восемь лет назад. В этой папке лежали и мои выпускные работы по тактике из училища и академии, все те листы, которые также восемь лет назад переда графу Воронцову-Дашкову. Кроме того и мои работы в военно-учёном комитете по бронепоезду, гранатам типа Ф-1 и РГД-5, по минам и заграждениям из них, миномёту и ещё кое-какой мелочи. Закончив обзор содержимого, я поднял глаза на императоры.