Иван Булавин - Морт. Охота на колдуна [СИ]

Однако, чувство опасности, выработанное за долгие годы занятия опасным ремеслом и подпитываемое изнутри, не оставляло его. Немного подумав, он стал собираться. Личные вещи не брал, хватит и тех, что были на нём. Зато сложил в дорожный мешок всё вещественные доказательства, книги, личные записи, магические артефакты, туда же последовал список подозреваемых и краткое описание роли каждого.

После этого он прицепил к поясу нож, а потом ещё и повесил ножны с тесаком. Он не будет ждать утра, к священнику следует отправляться прямо сейчас, в крайнем случае дождётся утра на месте. Если получится, можно будет потолковать и с теми, кто следит за ним.

Надев плащ и шляпу, охотник выскользнул в коридор, тихо прикрыв за собой дверь, запирать её он не видел смысла, те, кому нужно, всё равно откроют, вот только искать там больше нечего. Выйти на улицу получилось незамеченным. Теперь следует определить, где скрываются те, кого он почувствовал. Он уже понимал, что преследователей двое, или даже больше. Может быть, задача их не только в слежке? Хозяева могли отдать приказ схватить чужака, или даже просто прибить тихонько и закопать в ближайшем лесочке. Им это, разумеется, не по силам, но зато можно будет без зазрения совести взять языка и плотно с ним потолковать. Возможно, и для трибунала лишний свидетель будет.

Через некоторое время он уже знал, что их двое, что прячутся они с другой стороны дороги. То есть, они там прятались, а теперь, когда он намеренно показался им, вызвав короткую перебранку, один направился к постоялому двору, а второй незаметно (ему так казалось) направился за ним следом.

Всё было так, как он и рассчитывал, теперь следовало отойти подальше, а потом дождаться преследователя. Морт намеренно шёл по дороге, не таясь и позволяя неведомому пока преследователю не заблудиться. Сам он уже выучил дорогу, да и в темноте видел настолько хорошо, что слабого света от луны и звёзд ему хватало, чтобы ориентироваться так же легко, как и в ясный день.

Одолев около пяти миль (время как раз близилось к полуночи), Морт замедлил шаг и сошёл с дороги. Здесь имелся небольшой овраг, склоны которого давно обвалились и заросли травой, туда он и направился. За ним пошёл и преследователь.

Здесь, в низине, было гораздо темнее, поэтому он сразу потерял Морта из виду. Некоторое время ещё шёл, ориентируясь на звук шагов, но потом они внезапно затихли. Человек стоял в темноте, дрожа от страха и беспомощно оглядываясь по сторонам. Оглядывался он недолго, скоро прилетевший из темноты костистый кулак врезался ему в переносицу и заставил потерять сознание.

Очнулся он ближе к утру, по крайней мере, на востоке уже показалась светлая полоска над лесом. Молодой парень, выглядевший, как подмастерье, был связан по рукам и ногам, причём, не верёвкой, а какими-то гибкими растениями, которые больно врезались в тело и не позволяли даже пошевелиться.

Рядом с ним сидел на корточках человек, кажется, это и был тот, за которым его послали следить. Человек этот смотрел на него, и взгляд этот не сулил ничего хорошего. А увидев в тонких руках нож, он вовсе похолодел от страха и задрожал.

— Я всё скажу, — проговорил парень посиневшими от страха губами, — я не хотел тебе зла. Мне приказали…

— Как тебя зовут? — спросил Морт, не глядя на связанного. Он знал цену своего взгляда и приберёг его на потом.

— Миклош, я конюх в имении, — говорил парень по-немецки, видимо, знал, кого преследует.

— А теперь скажи мне, Миклош, — всё тем же равнодушным тоном спросил охотник, — в чьём имении ты служишь, кто отправил тебя следить за мной и каково было его задание?

— Ээээ… — конюх попытался что-то придумать, но инстинкт самосохранения подсказал ему, что человеку, сидящему перед ним, лгать не стоит, тем более, что он, будучи человеком неграмотным и косноязычным, придумать что-то правдоподобное просто не сможет, — меня отправил господин Штерн, я работаю в имении Гёре, но мой хозяин отправил меня к господину Штерну, а тот приказал мне следить за вами. Я ничего не делал, клянусь, только сидел и смотрел на ваши окна.

— А тот, что был с тобой, он куда направился?

— Я был один… — начал, было, конюх, но тут встретился взглядом со своим мучителем, одного этого взгляда хватило, чтобы заменить все известные пытки, губы парня задрожали, и он быстро заговорил, — это Матьяш, он со мной работал, — а теперь пошёл вашу комнату проверить, нам красть ничего не велели, честно, только посмотреть, что там лежит. Книги или оружие, или письма, если найдём, то принести, сами-то мы читать не умеем, а господин Штерн грамотный, он их прочтёт.

— Допустим, — Морт некоторое время раздумывал, что делать с пленным, парень был не опасен, но, если его отпустить, то он сразу побежит докладывать хозяевам. Впрочем, это не так уж и страшно, как только весть о его находках отправится отсюда, можно будет затаиться и ждать. А можно и не прятаться, наоборот, отправиться в город Пожогу и остаться там, в резиденции епископа. Всё, что ему требуется, — это выигрыш во времени в несколько часов. Прикинув расстояние до дороги, он решил бросить пленника здесь, ему ничего не грозит, разве что, туго перетянутые конечности уже начинали синеть. По дороге ходят люди, а он сможет кричать. Рано или поздно кто-то спустится сюда и развяжет его, но произойдёт это ещё очень нескоро.

Не говоря более ни слова, Морт перевернул парня лицом вниз. Тот задрожал в ожидании удара или тычка ножом, но ждать пришлось долго. Морт, ступая тихо и бесшумно, удалялся в направлении дороги. Начинало светать, скоро он найдёт священника и поговорит с ним.

Отец Стефан был на месте, время службы ещё не подошло, поэтому священник мотался из угла в угол пустой церкви и старался навести хоть подобие порядка. Получалось плохо, церковь была новой, добротное каменное здание, крепкие лавки, витражи из цветного стекла, статуя Иисуса, кафедра из дорогого дерева. Но при этом, видимо, сэкономили на прислуге. Пол был грязен, повсюду валялись какие-то вещи, раскрытая библия упала на пол и лежала у кафедры.

— Я слушаю вас, — священник, наконец, разглядел, что в церковь кто-то вошёл, и приготовился к разговору. Это был невысокий худой старик, абсолютно лысый, на морщинистом лице его выделялись необычайно живые глаза, блестевшие, как у молодого. Руки его были постоянно в движении, он перекладывал вещи с места на место, но порядка в результате не добавлялось. — Хотите срочно исповедоваться?

— Нет, — задумчиво ответил Морт, исповедовался он в последний раз очень давно, причём, на всякий случай, самому брату Доминику, который спокойно отпустил ему все грехи, даже не особо вслушиваясь в длинный список, — исповедоваться мне пока рано.