Виктор Мишин - Испытания [litres]

На въезде в город стоял КПП. Как положено, шлагбаум, будка с часовым внутри и бэтээр в сторонке. Последний был пуст, стоял, видимо, как средство передвижения для солдат. Один немец подошел к машине, второй, что был в будке, внимательно смотрел за нами, но оружие не поднимал. Олег был за рулем, он и протянул свои бумаги первым. Немец несколько секунд их разглядывал, попросил права, хорошо, что они у Олега также были. Затем попросил предъявить мои.

– Господин гауптман, – начал фриц, польстив мне, назвав армейским званием, когда раскрыл зольдбух, – у вас просрочена дата возвращения…

– Так точно, унтер-офицер, были проблемы в дороге…

– Партизаны? – тут же спросил постовой.

– О, нет, извините, я просто перебрал со шнапсом. Думаю, мне сегодня влетит!

– О, – рассмеялся унтер, – ваше начальство далеко. Где мы, и где красивый Кенигсберг! Но комендант у нас строгий, поэтому поторопитесь скорее отметиться.

– Непременно, унтер-офицер. Вы говорили о партизанах, – решил разузнать я, – их так много? – А вот Олегу не понравилось, что я продолжил разговор.

– Эти бандиты постоянно нападают на одиночные машины, нужно быть осторожнее. Почему вы без сопровождения?

– Да как-то привык, ведь я же из отпуска, – смущенно ответил я, – да и не спрашивал меня никто, нужна ли мне охрана, я же не оберст-лейтенант, а всего лишь штабсинтендант…

– О, какие ваши годы, господин гауптман, – рассмеялся фриц, упорно продолжая называть меня капитаном, – дослужитесь еще!

– Было бы неплохо, – кивнул я. Фриц протянул мне документы и подал знак второму часовому. Тот нехотя вылез из своей будки и начал поднимать шлагбаум. Еще раз кивнув унтеру, Олег сделал то же самое, мы продолжили путь. Нам необходимо было добраться до кинотеатра. Местный киномеханик и есть тот человек, что нам нужен.

Добрались свободно. Олег, правда, попричитал, говоря о моем не самом лучшем произношении, но я забил. Говорю я уже намного лучше, чем зимой, вот только понимаю не все. Точнее, быструю речь улавливаю неважно, скорее догадываясь о том, что мне говорят.

Олег направился искать киномеханика, а я, увидев пацана с газетами, решил прикупить прессы. Даже почитать немного успел, прежде чем вернулся товарищ.

– Он хочет встретиться вечером, после сеанса. Примерно в половине десятого, мы успеем, а то комендантский час начнется.

– Хорошо. Тогда в комендатуру, а затем нужно снять жилье.

– Не боишься? – с опаской в голосе спросил Олег.

– Я боюсь спалиться на пустом месте, – пояснил я. – С просроченными документами до нас рано или поздно докопаются, и тогда пипец. А так, – я махнул рукой, – что мне сделают комендачи? Арестуют? Даже не смешно. Я ж не с передовой сбежал, так, интендант, чего с меня взять?

– Ну, смотри, Я, – Олег специально выделил голосом это слово, – не пойду.

– А тебе и не нужно. У нас же командировочное удостоверение, я, как твой непосредственный командир, сам тебе его могу продлять. Ты же мой подопечный, отвечаю за тебя именно я.

К комендатуре мы подъехали через десять минут, пришлось по пути остановиться и разузнать адрес. Сделали это возле офицерского ресторана. Там стояли два офицера, вот к ним я и обратился. Те даже не обратили особого внимания на меня, просто назвали адрес и продолжили свою беседу. Поблагодарив и козырнув, мы поехали в нужном направлении.

Вообще, город был маленьким, этакий старинный провинциальный городок. Все было компактно и удобно расположено. Для фрицев. Для нас же было несколько хреновой новостью, что и комендатура, и резиденция Коха, и, блин, гестапо – все было рядом. Устрой мы шумную заварушку, уйти будет нереальным делом. Ладно, сейчас решим насущные проблемы, а после встречи с киномехаником будем думать. Эх, план города бы где достать, вот было бы классно. Мечты, мечты.

В комиссариате я немного напрягся. Но это было с непривычки, от вида стольких высокопоставленных фрицев голова шла кругом. Взять бы пулемет, да от живота, как Терминатор, пройтись по зданию… Увы, жизнь у меня одна. На секунду зажмурившись и тряхнув головой, направился к дежурному.

– Хайль Гитлер! – вскинул руку в нацистском приветствии фельдфебель, что стоял за стойкой.

– Хайль! – ответил я и представился. Проговорив имя и звание, дотронулся до щеки, делая вид, что зубы болят.

– О, господин гауптман, проблемы с зубами? – улыбнулся солдат. Вот блин, они меня все, видимо, будут звать по-армейски.

– Точно, герр фельдфебель, – кивнул я, – простудился, когда ехал обратно из Кенигсберга…

– О, там такие ветра на Балтике, что легко может заболеть даже очень здоровый человек. Что вы хотели, господин гауптман?

– Мне необходимо поставить отметку о прибытии, зарегистрироваться. Правда, я немного опоздал…

– Могут наказать, – сочувственно, как мне показалось, заметил фельдфебель.

– Будут в своем праве, – кивнул я.

– Ну ничего страшного, тем более сегодня коменданта нет в городе, уехал вместе с господином гауляйтером. А его заместитель – человек весьма спокойного нрава. – Это хорошо, это я удачно зашел.

Указав мне кабинет, в который еще и очередь была, фельдфебель вернулся к службе, а я присел на кожаный диван, ожидая очереди. Приняли меня минут через тридцать. Представляю, как извелся Олег, ожидая меня. В кабинете за длинным столом сидел невысокого роста чиновник. Да-да, весь вид этого человека указывал на то, что тот до войны был именно чиновником, а не военным. Щуплый такой, очки со стеклами толщиной в сантиметр, и с лысиной на голове. Хотя кто еще тут будет сидеть? Конечно, чиновник, еще бы не военная форма на нем, а костюм, так и вовсе соответствовал бы своей внешности.

– Почему вы опоздали, штабсинтендант? – строго, но спокойно спросил чиновник в звании майора после взаимного приветствия. Это он мой зольдбух посмотрел и назвал как надо.

– Виноват, господин майор, после госпиталя я был немного слаб и не рассчитал своих сил в употреблении спиртного. У меня разболелся зуб, пытался успокоить шнапсом. Этого больше не повторится, клянусь вам! – я говорил настолько хорошо, насколько вообще был способен. Старался выбирать только простые слова, да и не переставал притрагиваться к щеке.

– Хорошо, я не буду делать вам пометку, – об этом меня уже предупредил дежурный фельдфебель. Отметка ставилась для того, чтобы позже внести в личное дело выговор, – если вы сейчас же отправитесь к дантисту и решите проблему с зубами.

– Есть вылечить зубы, господин майор! – козырнул я и вытянулся во фрунт. Чиновник поставил мне штамп о прибытии, расписался, подал мне ручку, чтобы и я поставил свой автограф, и потерял ко мне интерес.

– Вы свободны, штабсинтендант. Но идете прямиком к дантисту, вы поняли?